Ночь после ужина Ди спала плохо. Во-первых, уснула она поздно, потому что два часа крутилась в постели, вспоминая о колкостях Грэя и смеющемся нефритовом взгляде, устремленном на нее весь вечер. Мысли о Стивене немного сгладились, благодаря массе впечатлений, полученной за день, но забыть о нем, как ни хотела Ди, не удавалось. Весь этот ворох самых разнообразных впечатлений высыпался на Ди, и ее уставший мозг никак не мог переварить их, разложить по полочкам.
На душе серой вылинявшей тенью по-прежнему лежала разлука со Стивеном. Но кроме нее у Ди появилось новое ощущение – злость, смешанная с любопытством, и какой-то детский задор… Она была уверена, что причина этого странного горьковатого коктейля – не что иное, как возвращение в ее жизнь Грэя Годри. Ди вдруг поняла, что эмоции, сопровождавшие ее первый поцелуй, очень похожи на те чувства, которые она испытывает сейчас. Целая гамма противоречивых ощущений…
И как этому мерзавцу удается разбудить в ней такую бурю страстей? Ведь она изо всех сил старается быть спокойной и холодной. Правда, это ей не очень-то удается – Грэй все равно выводит ее из себя. Ну ничего. Придет и ее черед. И ничья, которой удалось добиться Грэю, перерастет в счет с огромным преимуществом в ее, разумеется, пользу…
Вторая причина, по которой Ди не удалось выспаться, заключалась в кошмаре, который неожиданно ей приснился. Она очень редко видела кошмары, да и вообще сны ей почти не снились. Хотя, конечно же, снились – только наутро она не могла вспомнить ни одного…
Сон был сумбурный и очень жуткий – Ди запомнила лишь его обрывки. Стивен и Грэй почему-то пытались утопить ее в озере, а она изо всех сил сопротивлялась. А где-то рядом – то сверху, то слева, то справа – мелькала девушка в алом шарфе. Но Ди так и не смогла разглядеть ее лицо – только шарф яркого, ослепительного цвета…
Проснулась она в холодном поту – даже аромат очередного кулинарного шедевра тети Герти не смог ее взбодрить. Ди попыталась объяснить себе жуткий сон, но так и не смогла. Единственное объяснение, показавшееся ей разумным, – и Стив, и Грэй – это ее прошлое, от которого Ди нужно избавиться, пока это прошлое не избавилось от нее – утопив в воспоминаниях.
Позавтракав и поболтав с тетей, Ди прихватила Брокера и отправилась на озеро Грин-лэйк. Погода была солнечной и ясной – самое время для того, чтобы искупаться, а потом погреться на жарком солнышке. Проходя мимо высоких ворот, Ди услышала знакомый голос:
– Мисс Шерил! Здравствуйте!
Ди обернулась и увидела Джейкоба Кинсби, который сидел на лавочке рядом с пестрой клумбой, усаженной разными видами анютиных глазок.
– Здравствуйте, мистер Кинсби, – улыбнулась она.
– Здр-р-равствуй! – поддакнул Брокер.
– Милая пташка! – рассмеялся Кинсби. – Не зайдете ко мне, Диана? Хотя бы на минутку. В Гринвуде не каждый день увидишь девушку с говорящим попугаем…
Ди подумала было о том, что снова не успеет попасть на озеро, но отказываться было невежливо. Тем более что Джейкоб Кинсби нравился ей все больше и больше. Он собственноручно открыл ей ворота – это были не обычные калитки, стоявшие почти у всех гринвудцев, а настоящие ворота, призванные охранять хозяина от незваных гостей.
Да и сам дом Джейкоба разительно отличался от тех домов, в которых жила большая часть гринвудцев. Высокий, трехэтажный, с затейливыми шпилями на треугольной крыше – он производил впечатление макета средневекового замка, а не дома, в котором живет обычный человек. Хотя, наверное, слово «обычный» по отношению к Джейкобу едва ли можно было применить. Во всем его облике было что-то такое, что противопоставляло его большинству гринвудцев. И у Ди даже возникло подозрение, что Джейкоба так сильно не любят вовсе не из-за истории с Мелиной Джилс…
– Можно погладить птицу? – спросил у нее Джейкоб. – Не клюнет?
– Нет, если вы не будете слишком настойчивы…
Кинсби протянул руку к Брокеру и дотронулся до красных перышек на крыльях. Попугай поднял голову и с любопытством посмотрел на мужчину.
– Бр-р-рокер! – вежливо представилась птица.
Кинсби рассмеялся и пожал попугаю лапку.
– Джейкоб Кинсби. Рад знакомству. Да он у вас сообразительный, – повернулся он к Ди.
Но все внимание Ди было переключено на дорожку около дома Кинсби, обрамленную подстриженными кустарниками. По ней, улыбаясь и насвистывая популярный мотивчик, шел… Грэй Годри. Ди не могла поверить своим глазам. Что Грэй может делать в доме Джейкоба? Да еще в тот момент, когда здесь находится Ди…
Она раздосадованно прикусила губу. Еще совсем недавно Гилберт Джордан говорил ей о том, что постоянные совпадения – это закономерности. Да и Стивен был такого же мнения… Неужели она действительно провоцирует эти совпадения? Но как такое возможно – ведь встретиться с Грэем Годри она хотела бы меньше всего. И это еще мягко сказано…
Грэй увидел Диану еще тогда, когда спускался с крыльца. И сразу же подумал о том, что она вряд ли обрадуется этой случайной встрече. А жаль… Он был бы совсем не против наладить отношения с Ди. Особенно после того, что произошло восемь лет назад… Этот поцелуй Грэй запомнит навсегда – ни одна девушка не давала ему пощечин. Правда, ни одну девушку не нужно было заставлять с ним целоваться – почти все они вешались ему на шею. И что только нашло на него тогда? Почему он так безумно захотел эту худенькую девчонку, которая больше напоминала мальчишку-сорванца?
Вот и сейчас то же самое. Она стоит и смотрит на него, недовольно сжав гордые губы. Маленькие, но удивительно чувственные, какими он запомнил их тогда, на вечеринке, в первый и последний раз поцеловав ее. А эти глаза… Грэю всегда казалось, что в японских мультиках глаза героинь слишком уж велики – таких не бывает. Но, глядя в глаза Ди – огромные круглые рыже-золотые блюдца, – он понимал, что глаза, нарисованные восточными художниками-аниматорами, это еще не предел возможностей. Маленький вздернутый носик, чуть заметные веснушки и короткие золотистые волосы, собранные в два хвостика, – все это почему-то вызывало в Грэе массу противоречивых чувств и желаний. То ему хотелось приласкать эту маленькую девочку, то рассмешить ее, то досадить ей какой-нибудь неуместной шуткой…
Когда ему было девятнадцать, Грэй видел в этих чувствах обыкновенное проявление беспокойного мальчишеского духа, все еще витавшего в нем. Но теперь ему двадцать семь, а он по-прежнему испытывает к этой так и не повзрослевшей девчонке то же самое, что и раньше… Глупость какая-то…
От ее оранжевой футболки у Грэя рябило в глазах. А еще и это нелепое красное сердце, вышитое на ее груди, почти незаметной под плотной тканью. Наверное, у нее маленькая грудь… Такую приятно взять в ладони, прижаться губами к крошечному алому соску… Господи, что на него находит? Сейчас он подойдет к ней и будет смотреть ей в глаза. И опять говорить глупости. Хорошо еще, если не скажет то, о чем подумал совсем недавно… Двумя пощечинами тогда не отделаешься…
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
