Сегодня вечером в «Голубой комнате» потолок светится сотнями стеклянных лампочек. Полуночные тканевые шторы над головой, завуалированные, как ночное небо. В соответствии со своим названием, все в этом огромном клубе оформлено в оттенках синего. Танцпол мерцает бирюзовым цветом, а мебель наверху — темно-синие вельветовые диваны и стулья на пуговицах.
Мои черные шорты прилипли к потным бедрам, а серебристый топ низко спускается сзади, но присасывается к моей липкой коже — результат тесноты двух тел в кабинке туалета. Синие сиденья унитазов? Есть. Я думала, что буду парить на седьмом небе от счастья после секса, но он едва удовлетворил мои желания. К тому же, от жары я чувствую себя отвратительно.
Я замечаю Ло за стойкой, его челюсть сжимается при виде, как бармен мечется из одного конца в другой, за стойкой полно молодых посетителей, ожидающих, когда их обслужат. Ло выглядит более раздражённым, чем обычно, и я замечаю блондинку в бандажном красном платье, которая сидит на стуле слева от него, ее длинные голые ноги касаются его бедра. Он делает вид, что не обращает внимания на ее ухаживания, не сводя пристального взгляда с бутылок с алкоголем, возвышающихся за барменом.
— Давай, Ло, — подбадриваю я себя вполголоса.
Затем парень бочком подходит и хватает меня за талию, танцуя позади меня. Я игнорирую его, но он пытается двигать моими бедрами, пока трется об меня своим тазом.
Блондинка рядом с Ло прикусывает губу и кокетливо проводит рукой по волосам. Она наклоняется и что-то говорит ему, и я жалею, что не нахожусь достаточно близко, чтобы услышать.
Брови Ло сходятся вместе, и я уже вижу, к чему клонится разговор. Он отвечает в ответ, и лицо девушки искажается от презрения. С ядом в глазах она что-то возражает и уходит со своим черничным мартини.
Я ругаюсь и отрываю своего партнера по танцу от своей задницы. Я быстро бросаюсь к бару и заменяю блондинку.
— Что это было? — я спрашиваю.
— Уходи. Я занят, а здесь все еще есть тела, которых ты можешь трахнуть, — он выпивает большой глоток пива, завершая своё заявление.
Я глубоко вдыхаю, пытаясь не обращать внимания на его комментарий. Пытаясь не обращать внимания на его внезапную угрюмость. Иногда он может быть сексуальным. А в другие дни, он может сокрушить вас одним взглядом. Я прищуриваюсь, глядя на бутылку в его руке с надписью «Ягодное пиво».
— Что, черт возьми, ты пьешь? — прошло несколько месяцев с тех пор, как Ло пил что-нибудь слабее портвейна.
— Весь их алкоголь чертовски синий, — жалуется он. — Я не буду пить голубое виски. Или черничную водку.
По крайней мере, я нашла источник его волнения. Подходит бармен, и я качаю ему головой, так как все еще планирую быть трезвым водителем. Вместо этого он принимает заказ от пары других девушек рядом со мной.
Я опираюсь локтем на стойку, лицом к Ло.
— Я уверена, что все не так уж и плохо.
— Я бы предложил тебе глоток, но я не знаю, где был твой рот.
Я сердито смотрю на него.
— Мне все равно не нужно твое «Ягодное пиво».
— Отлично.
Он залпом осушает бутылку и жестом просит еще одну у дамы-бармена. Она открывает крышку и передаёт ее Ло.
Я бросаю быстрый взгляд назад на электрически голубой танцпол, и мои глаза встречаются с…
О нет. Я поворачиваюсь обратно и бросаю взгляд на стойки с алкоголем, а затем опускаю голову в руки. Может быть, он меня не видел. Может быть, мы не смотрели друг другу в глаза. Может быть, все это у меня в голове!
— Эй, могу я угостить тебя выпивкой? — он касается моего плеча. Я отрываю взгляд от своей ладони, чтобы украдкой взглянуть на Ло. Он выглядит отстраненным от ситуации, половина его ноги соскальзывает со стула, как будто он готов уйти и дать мне свободы, в которой, по его мнению, я нуждаюсь.
— Я не узнал твоего имени, — добавляет парень. Рыжеволосая девушка рядом со мной встает, чтобы уйти, и я хочу крикнуть ей, чтобы она вернулась. Посади свою задницу на это сиденье! Когда она исчезает, парень забирается на стул, его язык тела открыт для меня.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Моя удача официально была смыта в унитаз.
Я поднимаю голову, избегая его густых светлых бровей и щетины на подбородке. Да, это тот парень, которого я повела в туалет. Это он запер кабинку, стянул с меня трусики и слышал, как я стону. По крайней мере, он выглядит на двадцать с небольшим, но я не могу определить его точный возраст. Я не спрашиваю. На самом деле, я ни о чем не спрашиваю. Моя уверенность иссякла вместе с оргазмом, и все, что я чувствую, это жар стыда, разливающийся по моим ушам.
Мне удается пробормотать ответ.
— Меня зовут Роуз.
Хотя это и ложь.
Ло издает короткий смешок в ответ на это, и парень кладет руку на стойку, наклоняюсь вперед, в мое личное пространство, чтобы увидеть моего друга.
— Вы двое знаете друг друга?
— Можно и так сказать, — говорит Ло, допивая очередное пиво. Он снова даёт знак барменше.
— Ты ведь не ее бывший или что-то в этом роде, не так ли? — удивляется парень, отступая назад совсем чуть-чуть. О да, пожалуйста, уходи.
Ло обхватывает рукой свое новое «Ягодное пиво».
— Она вся твоя, чувак. Путь свободен.
Я медленно умираю внутри.
Парень кивает мне.
— Я Диллон.
Мне все равно. Пожалуйста, уходи. Он протягивает руку с легкомысленной ухмылкой, возможно, ожидая второго раунда. Дело в том, что у меня не бывает вторых раундов. Как только я пересплю с парнем, на этом все закончивается. Ничего больше, никогда больше. Это личное правило, которого я придерживалась до сих пор. Я не нарушу его, особенно ради него.
Я пожимаю ему руку, не зная точно, как прогнать его, не будучи грубой. Некоторым девушкам легко сказать «нет». Я, с другой стороны…
— Что ты пьешь? — он пытается остановить бармена-мужчину, который занят обслуживанием группы девушек. У одной на голове тиара, и висит лента с надписью «Мне 21!».
— Ничего, — говорю я как раз в тот момент, когда барменша в обрезанных шортах и укороченном синем топе останавливается перед нами.
— Что вам принести? — спрашивает она сквозь музыку.
Прежде чем я успеваю добавить, что я не пью, Диллон говорит,
— Ром и Fizz и Голубую лагуну.
— У нас есть только черничный ром, — напоминает она ему.
Он кивает.
— Это подойдёт.
Она начинает оформлять наши заказы, и я кричу: — На самом деле я не пью.
Его лицо вытягивается.
— Ты не пьешь? — неверие заставляет меня усомниться в своей нормальности. Я полагаю, что трезвое тело в клубе трудно найти. — То есть... — он чешет свою щетинистую щеку. — Ты сейчас трезвая?
Мне кажется, я только что умерла во второй раз. Он думает, что я ненормальная, раз занимаюсь трезвым сексом в ночном клубе. Моя шея сильно краснеет, и мне хочется засунуть куда-нибудь свою голову. Может в ведерко со льдом.
— Я пью, — бормочу я себе под нос. — Только не сегодня. Я за рулем.
Бармен ставит голубой коктейль на салфетку, и Диллон пододвигает его ко мне.
— Ну выпей. Ты всегда можешь поймать такси, — скрытые мотивы мерцают в его глазах. Он представляет, что я буду делать пьяной, учитывая, что трезвой я была не слишком скромной. Но это было раньше. И это сейчас, когда мое желание заняться сексом значительно уменьшилось. По крайней мере, с ним.
— Она этого не хочет, — огрызается Ло, так крепко сжимая свою пятую банку пива, что я думаю, она может разлететься вдребезги.
— Я думал, ты сказал мне, что у меня — путь свободен, — говорит Диллон, используя воздушные кавычки для эффекта.
— Это было до того, как ты начал портить мне дорогу домой. Она мне нужна трезвой, так что иди найди другую девушку, чтобы купить голубые вулканы.
— Голубую лагуну, — поправляю я его.
— Как скажешь, — говорит Ло, делая глоток пива.
Глаза Диллона темнеют.
— У нее есть рот. Пусть она говорит сама за себя.
Ух ты, вот это сейчас был неожиданный поворот.
