– Их вожак не иначе решил, что сатана сегодня на их стороне. Сначала потрепали одних и взяли добычу, теперь людской отряд, – зло сплюнув, процедил Джеф.
– Ничего. Как говорил один мудрец: «Бог помогает не большим батальонам, а тем, кто лучше стреляет». – Андрей был вынужден быстро отвести глаза в сторону, так как инквизитор бросил на него неодобрительный взгляд. Все прекрасно знали, какими стрелками являются орки, так что его слова можно было истолковать неоднозначно. – Вперед. Нужно найти место для засады.
Отряд на рысях двинулся дальше по балке, и вскоре за очередным пологим поворотом перед ними показались небольшие заросли камыша. Искать что-либо лучше не приходилось. Орки попросту не оставляли на это времени. С другой стороны, и место было весьма удачным.
– Брук! – подозвал он своего оруженосца.
– Да, сэр.
– Лошадей – в заросли и стреножить. Потом берешь своих мальцов и бежишь вон к той промоине. – Андрей показал на промоину, появившуюся на склоне балки от стока воды, располагавшуюся примерно в двадцати шагах перед предполагаемой позицией в камышах. Она была глубокой – никак не меньше метра, что позволяло стрелкам до поры не отсвечивать, и стрельбе не помеха, а сами мальчишки оказывались под прикрытием, во всяком случае всаднику их там не достать – если только из лука, – ну да и ребятки не безоружные. Обозники ввиду малолетнего возраста и, как следствие, малосильности были вооружены пехотными арбалетами, взводимыми ногой: кавалерийский, взводимый руками, им был по плечу только с одним слоем стальных дуг, а это снижало дальность эффективного выстрела настолько, что использовать его в бою было нецелесообразно. Другое дело – пехотный арбалет, он был грозен и в их руках. – Схоронитесь там, чтобы вас не заметили. Бить только после нас. И смотрите мне, один болт – один орк, если найду два болта в одном теле – выпорю.
– Слушаюсь. Эй, парни…
– Слушать меня, – отправив Брука, обратился он к воинам. – Подпускаем орков на пятьдесят шагов, бьем из арбалетов – и строем в копья. Мальцы поддержат нас с фланга. Всем все ясно? Вот и ладушки. Готовьтесь.
Рывком ослабив ремень щита, он перекинул его вперед, продев в петли левую руку, продвинул его вверх по предплечью, чтобы можно было целиться из арбалета. Проверил, легко ли ходит в ножнах шашка, которой, не мудрствуя лукаво, он вооружил своих людей. При этом он исходил из того, что орки в подавляющем большинстве используют кожаный доспех, усиленный металлическими пластинами, редко – трофейные кольчуги, а против этого вполне могла справиться легкая и острая шашка. Клинки, состоящие на вооружении дружины Андрея, немного модернизировали, изготовив с крестообразной гардой, и заострили наконечник, чтобы можно было наносить колющие удары, но, чтобы соблюсти баланс в сторону наконечника, вес шашки увеличился почти до двух килограммов. Однако, несмотря на это, клинок получился куда легче тяжелого меча, но вместе с тем гораздо прочнее, хотя о том, что оружие изготовлено из стали старика Тони, никто не упоминал.
Появление на вооружении отряда шашек инквизицией было воспринято благосклонно. Легкие клинки, казалось, не представляли опасности на фоне солидных и массивных мечей и вовсе не смотрелись: те же орки использовали куда более массивные ятаганы. Только падре Томас при обучении отряда конному бою остался весьма доволен оружием и потребовал себе такое же.
– Она, конечно, легонькая и против панциря никак не пойдет, против кольчуги – еще туда-сюда, но вот кожаный доспех ей не страшен, а орки, почитай, все в коже бродят, – вынес свое заключение падре.
Инквизитор, а скорее все же ветеран-кавалерист, несмотря на то что впервые взял в руки этот странный меч, очень быстро сумел разобраться в способах применения оружия и самостоятельно пришел к выводу, что развесовка клинка говорит больше в пользу рубящего удара. Весьма быстро освоившись с шашкой, он тут же превратился в инструктора. Андрей только и мог, что восхищаться профессионализмом инквизитора: бойцом тот был первостатейным. Кое-что смог преподать и сам Андрей – уроки деда все же не прошли даром. Понятно, что дедушка не учил его конной рубке, как и езде на коне ввиду отсутствия оного, но рассказывать рассказывал, – теперь же эти наставления пришлись как нельзя кстати.
Бросив правую руку назад, он проверил, удобно ли сидит в петле копье, и, найдя его там, где и положено, удовлетворенно хмыкнул: ничто не помешает ему мгновенно выхватить его и изготовить к бою.
После этого Новак взял в руки уже взведенный арбалет и быстро наложил болт. Только один выстрел, а что прикажете делать. Нет, он непременно взял бы с собой огнестрельное оружие, да только дела сложились таким образом, что ему пришлось припрятать его куда подальше, чтобы не злить инквизицию. Более того, он был вынужден отдать один автомат и пистолет с парой сотен патронов этим святошам, заявив, что это все, что у него есть. Как же, оружие, привнесенное в этот мир сатаной! Автомат, а еще лучше пулемет, сейчас ох как не помешал бы. Проклятые святоши. Да и святоши ли? – скорее, стервятники, пирующие на костях своей же паствы.
Все. Вроде готов. Люди тоже готовы. Андрей бросил взгляд на пространство впереди. Место оказалось очень удачным. Промоина на пологом склоне доходила до самого дна и была довольно широкой. Противоположный склон был крутоват. Нет, шагом лошадка вполне и сама пройдет, и всадника пронесет, но то шагом. Вскачь можно было двигаться только на узком участке не больше двадцати шагов, ограниченном как раз этой промоиной и крутым склоном.
Мимо воинов в сторону импровизированного окопа прорысили обозники, каждый нес по запасному арбалету из тюков со снаряжением – что ни говори, а еще по дополнительному выстрелу лишними всяко не будут.
Теперь оставалось только ждать и надеяться на то, что враг попрет буром. За прошедшее время Андрей успел уяснить одно: орки привыкли к тому, что малочисленные отряды людей, завидев степняков, старались как можно скорее увеличить расстояние между ними и собой. Именно благодаря этому его воинам до сих пор удавалось выходить победителями из тех немногих схваток, в которые они попадали.
Наконец послышался приглушенный топот неподкованных копыт: подкованные звучат несколько иначе – звонче, что ли, хотя грунт вокруг, казалось бы, особой твердостью не отличается.
– Приготовиться! – Команду-то подал уверенным властным голосом, а у самого озноб по телу пробежал. Не загрубел он еще настолько, чтобы загонять страх глубоко в тайники души. Ну да ничего, это пока не началось, а как начнется – куда все денется. Это было знакомо и привычно.
Как ни ждали орков, но они все же появились несколько внезапно, вынесшись из-за поворота примерно в ста шагах от выстроившихся в одну линию людей. Противник несся плотной группой, в которой было больше полусотни воинов. Многовато для отряда Андрея, но выбора все одно не было.
Несмотря на то что камыш и камуфлированная расцветка снаряжения неплохо маскировали его людей, орки обнаружили их практически сразу. Скачущие во весь опор степняки не успели еще проскакать и тридцати шагов после поворота, а у них в руках уже появились луки. Прозвучала команда вожака – и одновременно они начали быстро замедляться. Все. Их заметили. Дальше медлить нельзя.
– Бей!!! – надрывая связки, подал команду Андрей, ощущая, как страх буквально испаряется, а на его место встает какое-то исступление и задор от предстоящей сшибки.
Воины уже давно выцеливали противника изготовленными к бою арбалетами, поэтому, едва прозвучала команда, практически слитно хлопнули тетивы, пуская в стену орков смертоносные болты. На землю посыпалось около десятка степняков, вместе со всадниками завалились два коня. В рядах противника незначительное смятение, а это – фора, маленькая, на пару мгновений, но фора.
– В копья!!! Марш!!! – Одновременно с командой Андрей бросил арбалет на специальный крюк на луке седла, который защелкивался подобно карабину на дуге лука арбалета. Проделывая это, он уже дал шпоры коню, и тот рванул вперед. Рука сама уходит назад и перехватывает копье, вытаскивая его из петли и изготавливая к удару. Встряхнув другой рукой, он заставляет небольшой круглый щит скользнуть вниз и перехватывает первую петлю, сжимая пальцы с такой силой, что белеют костяшки суставов, после чего прикрывается им, продолжая следить за окружающим пространством сквозь небольшую бойницу, образованную щитом и стальным козырьком шлема.
От его внимания не ускользает то, что весь отряд одним монолитным строем движется вперед. Нет, идеала нет, ну да откуда его возьмешь на поле боя – для подобного на парадах специально готовятся месяцами, – но все же для боевого порядка линия практически идеальная. Не зря падре, порой забывая о своем сане и матерясь, как и положено старому рубаке, нещадно гонял его людей, едва выдавалась свободная минута. Даже вернувшись из похода, его люди имели только сутки на отдых, а потом, под непрерывные подтрунивания солдат гарнизона, истекали потом на тренировочном поле. Если вначале им и было обидно, то, осознав, что, в то время как другие подсчитывают свои потери, они считают, сколько орков отправили в преисподнюю, – как говорится, прониклись словами своего наставника: «Лучше сотню раз истечь потом на тренировке, чем один раз кровью на поле боя». А вот о сквернословиях падре вспоминать не рекомендовалось. Он этого не любил. Сильно.
