Час кончины святого патриарха приближался. В этот предсмертный час излился на него обильно Святой Дух и как бы вполне овладел им. В те последние минуты земной жизни, в которые душа готова была выйти из обветшавшего тела, низшел Дух Божий, остановил разлучение, излил в отходящую душу, в остающееся тело жизнь благодатную. Умирающий ожил жизнью будущего века. Поспешно потребовал к себе старец всех сыновей своих; поспешно они стеклись к нему, окружили его (Быт. 49). Он еще сидел на одре. Когда они собрались, Иаков произнес им вдохновенное, пророческое завещание. Это завещание дышит юношеской силой и поэзией, вечной юностью небожителей и святой поэзией их. Тут нет человека! Тут язык человека был только орудием. Так и слышен говорящий Бог. Так и слышен Бог, изрекающий волю Свою, с властью распоряжающийся будущими судьбами человеков и их отдаленного потомства! Завещание патриарха – небесная песнь, воспетая Духом во всеуслышание мира. Эта песнь возвещает миру Искупителя и народам, погруженным в и до л ос л ужение, озарение светом Христианства.
«Соберитесь, – сказал умирающий старец сыновьям своим, сказал как бы уже из области того века, – соберитесь, окружите меня; я возвещу вам будущее. Соберитесь, сыны Иакова, послушайте меня, послушайте Израиля, послушайте отца вашего». Рувим устраняется от прав первенства за угождение чувственности; не получили их Симеон и Левий. Их наклонность к кровопролитию поражена проклятьем, потомству их суждено рассеяние по племенам прочих братьев. Над Иудою разверзлось все обилие благословения: ему обещано гражданское могущество, знаменитость, первенство между братьями, в особенности же ему предопределено быть праотцем Спасителя, Который, – как возвестил пророчествующий старец, – ожидание народов. Вдохновенный патриарх изрекал благословение сыновьям, отдельно каждому, исчисляя сыновей по старшинству. Достигнув имени Иосифа, он снова призвал на него и на его потомство благословение неба и земли. Верно и сильно выразилось это благословение в том благоденствии, которым впоследствии пользовалось многочисленное потомство Иосифа (Быт. 49, 1-27).
С окончанием пророческого завещания речь Иакова изменилась: уже не одушевляют ее восторг, торжественность, небесное величие. Она подобна телу, оставленному душою. Бог, говоривший устами старца, прекратил Свои таинственные вещания, умолк вдохновенный пророк: начинает в изнеможении говорить умирающий старец. «Я обращаюсь, – были последние слова Иакова, – к людям моим: погребите меня в пещере, которая на поле Ефрона хеттеянина. Там похоронены Авраам и Сарра; там похоронены Исаак и Ревекка; там похоронил я Лию». Сказав это, Иаков положил на одр ноги и скончался. Он приложился к народу своему, говорит Писание (Быт. 49, 33), к тем святым праведникам, которых земля произвела и воспитала для неба, которых она уже предала в область вечности.
Увидев, что Иаков скончался, Иосиф пал на лицо отца своего – целовал лицо, уста, запечатленные смертью, орошал это лицо обильными слезами (Быт. 50). Он повелел врачам приготовить тело, по обычаю Египта, к погребению. Врачи в течение сорока дней совершали приготовление, предохраняющее тела от гниения. Весь Египет участвовал в печали Иосифовой: семьдесят дней оплакивали египтяне кончину святого старца, родоначальника израильского. По прошествии дней плача Иосиф испросил себе у фараона позволение исполнить завещание отца и свой клятвенный обет ему – похоронить драгоценное тело праведника в Ханаанской земле. Фараон пожелал, чтоб шествие его наперсника в землю Ханаанскую было сопровождаемо должным великолепием. Весь двор царя египетского, все вельможи его сопутствовали Иосифу; при них было множество колесниц и всадников. Все сыновья Иакова, все внуки его, способные к путешествию, участвовали в нем. Достигнув места погребения, они почтили священное тело семидневным плачем, плачем великим – так называет его Писание (Быт. 50, 10). То поле, на котором остановилось это многочисленное собрание и где оно совершало свой погребальный плач, назвали жители страны «Плачем Египетским».
Исполнив обет, Иосиф возвратился в Египет. Еще продолжало беспокоить братьев совершенное ими над ним злодеяние. Они подозревали вельможу-брата в памятозлобии, а эта чистая, святая душа была способна только к благости! Полагая, что Иосиф не хотел зрелищем мщения возмутить спокойствие престарелого отца, что он отлагал мщение до удобного времени, они пришли к нему и сказали: «Отец перед кончиной заповедал: “Скажите Иосифу: прости им согрешение их, прости им неправду их: они совершили над тобой преступление, но ты прости им вину их ради Бога отцов твоих”» (Быт. 50, 17). Когда они говорили это, Иосиф плакал. Они пали перед ним и сказали: «Вот, мы отдаемся тебе в рабы!» Великодушный Иосиф, Иосиф, достойный благословений земли и неба, достойный благословения всего племени христианского, благословения всех читающих сказание его назидательных деяний, отвечал братьям: «Не бойтесь! Я – Божий. Вы сговорились сделать мне зло, а Бог совещал о мне благое. И исполнилось Его определение! Множеству людей доставлено пропитание, сохранена жизнь. Не бойтесь: я буду покровителем вашим и семейств ваших» (Быт. 50, 19–21). Живая вера в Бога и зрение чистым душевным оком Промысла Божия возносят человека превыше всех бедствий, превыше страшного душевного бедствия – памятозлобия и мести.
Книга Бытия умалчивает о дальнейших обстоятельствах жизни Иосифовой: вероятно, жизнь его протекла в тишине и нерушимом благополучии. Писание говорит только, что Иосиф остаток дней своих провел в Египте, видел внуков Ефремовых, видел сынов Махира, старшего сына Манассиина, и скончался ста десяти лет. Отходя в вечность, он завещал своим: «Я умираю; Бог посетит вас и выведет из этой земли в землю, которую Он обещал даровать вам. Тогда, при переселении вашем, возьмите кости мои отсюда с собою в землю обетованную» (Быт. 50, 24–25). Сделав это завещание, он почил; тело его, предохраненное от гниения, было положено в ящик, приготовлено к заповеданному перенесению. И три столетия ожидало тело Иосифа перенесения, о котором завещание было дано и принято с такой верой.
Жизнь и труды апостола Павла
Свт. Иннокентий, еп. Херсонский
Умоляю вас: подражайте мне, как я Христу (1 Кор. 4, 16).
Благодарю давшего мне силу, Христа Иисуса, Господа нашего, что Он признал меня верным, определив на служение, меня, который прежде был хулитель и гонитель и обидчик, но помилован потому, что так поступал по неведению, в неверии… чтобы Иисус Христос во мне первом показал все долготерпение, в пример тем, которые будут веровать в Него к жизни вечной (1 Тим. 1,12–13,16).
Жизнь в иудействе
Павел (в переводе с латинского – «малый, меньший»), до обращения в Христианство – Савл («вожделенный»), один из величайших учителей Церкви Христовой, который после прочих апостолов обратился к вере в Иисуса Христа, но более каждого из них содействовал покорению державе Его всего мира, произошел от иудейских родителей, из рода Израилева, колена Вениаминова (Флп. 3, 5). Многие из отцов Церкви со свойственной им духовной проницательностью находили в некоторых местах Ветхого Завета (особенно в 28-м стихе 67-го псалма) предсказания о происхождении Павла от этого колена. Выражение «Еврей от Евреев», употребленное Павлом в Послании к Филиппийцам (Флп. 3,5), чтобы указать свое происхождение, означает такого человека, между предками которого не было ни одного не обрезанного по обряду Моисееву – преимущество, стоившее того во времена апостола, когда многие из иудеев происходили от язычников, обратившихся в иудейство, или даже сами были некогда язычниками. Значительное образование, для получения которого Павел был намеренно послан в Иерусалим, знакомство в юных летах с первыми лицами в иудейской столице, утонченные общежительные познания, следы которого весьма часто встречаются в его посланиях (см. Флм.; 1 Кор. 10, 6; 2 Кор. 11, 1–6; 12, 11), заставляют думать, что он произошел не из низкого, по крайней мере, не из бедного сословия. Время рождения Павла при всех попытках установить его до сих пор остается неопределенным. Вероятно только то, что оно недалеко отстоит от времени Рождества Христова. Известно, что отечеством Павла был Таре (см. Деян. 9,11; 21, 39; 22, 3), главный город Киликии, лежавшей у Средиземного моря и составлявшей одну из цветущих областей Римской империи. Блаженный Иероним Стридонский сообщает, что родители Павла переселились в Таре из иудейского города Гиекала после того, как тот был взят и опустошен римлянами.
Семья Павла, как явствует из Деяний святых апостолов (см. Деян. 22, 28), обладала весьма важным в тогдашние времена правом римского гражданства. Откуда это право? По сказанию Диона Хризостома[5], город Таре за свою приверженность Юлию Цезарю, стоившую жителям его великих бедствий от Кассия, получил в царствование Августа[6] многие права и преимущества, из чего некоторые писатели и заключили, что все жители Тарса пользовались правом римских граждан. Но при перечислении этих преимуществ не упоминается о праве римского гражданства. Напротив, латинские писатели называют Таре только вольным городом, а вольность, как привилегия, гораздо ниже права римского гражданства. Притом если бы все жители Тарса имели право римского гражданства, то римский трибун, как описывается в Деяниях (см. Деян. 21, 39), знавший о происхождении Павла из этого города, не осмелился бы подвергнуть его без суда телесному наказанию и Павлу не было бы нужды во избежание пытки объявлять, что он римский гражданин. Вероятнее, что кто-нибудь из предков Павла приобрел своему потомству право римского гражданства или посредством услуг, оказанных кесарям во время междоусобий, или за деньги. По свидетельству Диона Кассия[7], Юлий Цезарь даровал это право весьма многим чужестранцам. А Иосиф Флавий[8] говорит, что иудеи очень охотно покупали его у корыстолюбивых римских правителей.
