— Мне хотелось бы объясните. Я… у меня есть девушка… там, в колледже. У нас все довольно серьезно.
У нее перехватило горло — какое же она наивное создание! Ведь и вправду возомнила, что он хоть что-то да испытывал к ней во время танцев.
— Я понимаю, прекрасно… Я… — она задыхалась, — я тоже встречаюсь с одним парнем, но он сейчас поехал со своей семьей в круиз.
— Тогда все отлично. У меня прямо гора с плеч. — Он вырулил на закругленную дорожку перед се домом, выключил двигатель и повернулся к девушке, глядя прямо ей в лицо. — Кейла, вам многое дано. Вы — умная, веселая, добрая и искренняя девушка. И, поверите или нет, со временем станете очень хорошенькой…
Не позволяйте никому подавлять вас.
Вместе со словами «со временем», уязвившими ее в самое сердце, он накрыл рукой ее сцепленные руки — самое дружеское прикосновение, какое Кейла когда-либо испытывала. Оно сделало ее несчастной окончательно и бесповоротно!
Кейла смотрела на его улыбку, пытаясь запомнить ее, так как тогда уже знала, что никогда больше его не увидит. И она не видела — пока не встретилась с ним два дня назад…
— Кейла!
Ох!.. Подскочив на месте при звуке голоса Мэта, она повернула голову и уставилась на него, с трудом возвращаясь оттуда, из прошлого, в настоящее.
— Где вы, Кейла?
— Вы что-то сказали?
— Да, я спросил, чем вы занимаетесь в Чикаго.
— Послушайте, Мэт, — она колебалась, — мы оба знаем, что это не очень приятное путешествие, а если вполне откровенно — я не очень-то расположена к беседе.
— Согласен. Поверьте, я тоже себя неловко чувствую в нашем совместном путешествии. Я только подумал, что за разговором время прошло бы быстрее. Предпочел бы, конечно, работать, но почему-то не могу сосредоточиться. К тому же наш рейс отложили еще на двадцать минут. Видите?
Кейла взглянула на монитор, показывающий время отправления и прибытия самолетов: их рейс чуть ли не в полдень.
— Хотите перекусить? — Мэт перевел на нее взгляд.
— Да, пожалуй.
Оба подхватили сумки, и он было направился в сторону ресторана, но Кейла остановилась у стойки бара в фойе.
— «Ирландский туман на скалах», пожалуйста, — попросила она бармена.
У Мэта от изумления бровь поползла вверх.
Она оглянулась, — мол, а вы закажете что-нибудь?
— Кофе. Черный.
За маленьким столиком они мирно потягивали напитки и наблюдали за парадом проходящих мимо. Наконец Кейла не вынесла молчания: Мэт прав, им надо убить время. Здесь, в самолете, в аэропорту Орландо, опять в самолете, и так до их тайного места назначения.
— Я… я работаю в нашем филиале. — Она обронила это так неожиданно, что Мэт слишком быстро проглотил горячий кофе.
— О, леди разговаривает!
Она сразу же пожалела, что начала.
— Извините. Продолжайте. Вы работаете на Брейтонов. В магазине розничной торговли?
Она изучающе посмотрела на него из-под длинных ресниц. С таким интересом к компании Брейтонов он, несомненно, знает о ней все до мелочей. Вероятно, даже имеет доступ к финансовым отчетам — ведь его отец ведет бухгалтерские книги.
— Да, в магазинах розничной торговли.
— Хмм… Вы всегда интересовались реализацией часов, но, насколько я припоминаю, надеялись работать на заводе.
Ну и острая же память! Кейла чуть было совсем не лишилась присутствия духа.
— Да, но пристрастия меняются, — уклончиво пояснила она. — Окончив колледж, я убедила отца, чтобы он разрешил мне открыть заводские филиалы. У нас теперь розничные магазины в пяти главных городах страны. Но, конечно, все это для вас не ново.
Улыбка постепенно освещала его лицо, образуя лучики в уголках глаз.
— Вы правы. Рут упоминала об этом, несколько раз.
— Упоминала? Когда?
— Когда приходила ко мне в офис. Она — одна из моих клиентов.
— Одна из ваших?.. — Кейла умолкла в недоумении.
— Мм… Бесшабашная леди. Любит играть с очень рискованными товарами самого высокого класса. Говорит, это придает ей энергии.
— Моя бабушка… играет на фондовой бирже?
— Конечно. А вы не знали?
— Знала только, что у нее довольно скромный пакет ценных бумаг.
— Да, но вы не беспокойтесь, это у нее недавнее увлечение. Я ее подтолкнул к вполне безопасным направлениям капиталовложений.
Итак, Мэт управляет пакетом ценных бумаг Рут и доподлинно знает цену ее активов и долговых обязательств…
— Рут упоминала о ваших магазинах, но вскользь. Я мало знаю о них, но, если откровенно, немного удивлен. Не одно столетие Брейтоны производили часы и продавали оптом, с помощью каталогов и разъезжающих коммивояжеров.
— Да, мы и сейчас так делаем. Но теперь у нас есть и розничные магазины.
— Интересно. — Он попивал кофе. — Нравится вам этим заниматься?
— Конечно. — Она обхватила стакан пальцами и задумчиво смотрела на темно-янтарную жидкость.
— Он вам подходит?
— Кто — он?
— Парень, который подарил это кольцо?
Крошечный сапфир сиял у нее на правой руке.
— Его зовут Фрэнк Шэффер. Долго был одним из наших коммивояжеров на Среднем Западе. А сейчас он… ну, вроде моего помощника.
Собственно, партнер.
— «Партнер», ха… И давно вы его знаете?
— О-о, уже семь лет. С тех пор как он работает на Брейтонов. Но встречаемся мы только последние два года.
— «Только»? По-моему, немалый строк.
— Может быть. Но лучше быть осмотрительной, чем потом жалеть.
— Полностью согласен. — Он явно ее поддразнивал, потягивая кофе. — И скоро вы услышите звон свадебных колоколов?
Она пожала плечами.
— Думаем — в следующем году.
— Не шутите?
— Ничуть! — выпалила она.
Он что же, думает, ей не дано привлечь к себе мужчину и пробудить у него серьезные намерения?
— И после замужества вы будете продолжать работать?
— Конечно. Мы собираемся с ним будущей осенью открыть новые магазины в Сан-Франциско, а еще через год — в Фениксе.
— Все эти переезды трудно совмещать с детьми, если они вдруг появятся.
— Несомненно. Потому и не собираюсь их заводить по крайней мере в ближайшие десять лет. Когда магазины в Фениксе станут на ноги, мы переедем в Техас, а потом, может быть, во Флориду.
Лицо Мэта стало плотной, непроницаемой маской.
— Но вы все же намерены где-то жить постоянно?
— Безусловно. В Чикаго. — «Если мы с Фрэнком поженимся», — подумала она. Все это еще висит в воздухе, но притворяться, что это дело решенное, так приятно — проливает хоть немного бальзама на ее уязвленную гордость.
Мэт откинулся от стола и с сомнением посмотрел на нее, сложив скрещенные руки на широкой груди.
