— Господь тоже гневался, когда его к тому вынуждали обстоятельства. Вспомни изгнание менял из храма и фиговое дерево! — Он устремил длинный палец на оппонента: — Те, кто считает Иисуса мягким, заблуждаются! Достаточно прочесть Евангелие, чтобы убедиться в его жесткой позиции по многим вопросам.
— О Боже, я голоден! — взревел Кэрмоди не только для того, чтобы прервать тираду монаха, но и потому, что действительно проголодался. Ему казалось, что желудок его еще никогда не был таким пустым.
— В течение семи следующих дней ты будешь потреблять еду в неимоверных количествах, — заметил Тэнд. — Твоя энергия будет расходоваться быстрее, чем ты сможешь ее восстанавливать.
Мамаша Кри вышла из комнаты и быстро вернулась с блюдом кексов.
— Здесь семь штук, джентльмены. Каждый из них олицетворяет одного из семи отцов Несса. Такие кексы всегда выпекают у нас к религиозным праздникам, в число коих входит и Последний Ужин перед «сном». Я надеюсь, джентльмены, вы отведаете эту пищу. Кусочек кекса и глоток вина символизируют не только плоть и кровь Иесса, но и силу, которая дается вам для создания собственного бога. Сотворите его, как сделали эти семеро.
— Рэллукс и я не будем принимать участие в этом, — ответил Скелдер. — Мы отказываемся совершать святотатство.
Миссис Кри была разочарована, но, когда Кэрмоди и вегианин Эпс выразили желание отведать угощение, лицо ее просветлело.
Кэрмоди расчетливо подумал о том, что в будущем ему может понадобиться помощь миссис Кри.
— Мне кажется, вы изменили бы свое мнение, отец Скелдер, если бы услышали историю этих семерых, — сказала женщина.
— А я ее знаю, — ответил тот. — Прежде чем отправиться сюда, я тщательно изучил основы вашей религии. Мне не пристало пребывать в неведении по вопросам, которые нетрудно прояснить. Насколько я помню, миф гласит, что в начале времен ваша богиня Бунта родила двух непорочно зачатых сыновей. Когда они выросли, один из них, злодей, убил другого, после чего разрезал того на семь частей и закопал останки в разных местах, чтобы мать не собрала их и не воскресила сына. Злой сын, или Эльгуль, как вы его называете, безжалостно правил миром, и только вмешательство богини-матери не позволило ему уничтожить род людской. Зло было везде: люди погрязли в грехе, как во времена земного Ноя. Те несколько праведников, которые молили богиню воскресить ее доброго сына, получили откровение о том, что бог Йесс восстанет из мертвых лишь в том случае, если в один и тот же час в одном и том же месте соберутся семь праведников. Желая воскресить погибшего Йесса, многие люди уходили на поиски собратьев по вере, но семь праведников никак не могли встретить друг друга в одночасье. Семь веков прошло впустую, а зла становилось все больше и больше.
Но однажды семь праведников все-таки собрались вместе, и Эльгуль-злодей, пытаясь расстроить их планы, погрузил в сон всех людей, кроме семи самых закоренелых грешников. Но семеро праведников преодолели сон и объединились в мистический союз так называемого духовного совокупления с богиней-матерью. — При этих словах продолговатое лицо Скелдера исказила брезгливая гримаса. — Каждый из них стал ее любовником, и семь частей Йесса соединились вместе. Добрый бог ожил, и великие грешники превратились в чудовищ, а семеро праведников стали малыми богами и консортами богини. Йесс вернул планету и мир в прежнее состояние. Его брат-близнец был растерзан на семь частей, которые захоронили в разных местах планеты. С тех пор добро господствует над злом, но зла в мире еще немало. И легенда гласит, что, если семеро грешников соберутся во время «сна» в одном и том же месте, они смогут воскресить Эльгуля. — Скелдер замолчал и улыбнулся, насмехаясь над легендой. — Существуют и другие аспекты, — добавил он, — но суть я изложил. Это символическая история о борьбе добра и зла во Вселенной. Многие ее элементы универсальны, и найти их можно почти в каждой из религий Галактики.
— Возможно, это действительно символично и универсально, — сказала миссис Кри, — но факт остается фактом: семеро человек создали бога Йесса. Я знаю это, потому что видела его на улицах города, касалась одежды и наблюдала чудеса, которые он творил, хотя ему и не по душе такое занятие. Я знаю, что во время «сна» злые люди не раз пытались возродить Эльгуля. Им известно, что при его воскрешении они, согласно древнему обещанию, будут править этим миром и обладать всем тем, что пожелают.
— Минуточку, миссис Кри, — оборвал ее Скелдер. — Я не собираюсь принижать вашу религию, но откуда вам известно, что человек, который выдает себя за бога, действительно Йесс? И как обычные люди могли сотворить божество из пустоты?
— Я знаю, потому что знаю, — ответила она древнейшей и неоспоримой фразой всех верующих. И, прикоснувшись к огромной 1фуди, добавила: — Что-то здесь убеждает меня в этом.
Кэрмоди захохотал, чем вызвал всеобщее недовольство.
— Она уделала тебя, Скелдер! Твоей же собственной петардой. Разве Церковь не прибегает к таким же аргументам, когда ее загоняют в угол?
— Нет, — холодно возразил монах, — это не так. Во-первых, нам не нужно защищаться. Мы основали твердыни, непроницаемые для глумления атеистов и нападок правительств. Церковь несокрушима, как и ее учение. Наша логика неопровержима, и только мы обладаем истинным знанием!
Кэрмоди фыркнул, но от дальнейшего спора решил отказаться. Какая разница, что думал Скелдер или кто-нибудь другой? Ему надоела бесцельная болтовня, и теперь он хотел действий и только действий.
Миссис Кри поднялась из-за стола и отправилась мыть посуду. Кэрмоди, желая выудить из нее побольше информации, но так, чтобы не услышали другие, вызвался ей помочь. Мамаша Кри была польщена. Кэрмоди нравился ей, потому что всегда оказывал ей небольшие услуги и щедро одаривал комплиментами. Своим проницательным и хитрым умом она понимала, что за этим кроется какая-то цель, и тем не менее ей льстило внимание Кэрмоди.
Оказавшись на кухне, Кэрмоди тут же завел разговор:
— Ну давай, мамаша Кри, рассказывай правду. Ты действительно видела Йесса? Так же, как меня?
Хозяйка передала ему полотенце и мокрую тарелку:
— Я видела его гораздо чаще, чем тебя. Однажды он даже обедал в этом доме.
Землянин с трудом проглотил сообщение о таком прозаическом контакте с божеством.
— Обедал с тобой?
— Конечно.
— А он, случайно, не заходил потом в туалет? — поинтересовался Кэрмоди, считая, что в этом состоит основное различие между богами и людьми.
Можно поверить, что бог ест, помечая верующему воспринять его присутствие, или ест, наслаждаясь плодами жизни, но процесс испражнения выглядел таким необязательным, таким, прямо скажем, небожественным делом…
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
