землю полукруглые площадки с маркерами и насыпными боковыми сторонами. Длина таких стадионов могла достигать 76 метров, а ширина — 27 метров (в основном размеры были скромней — 25–35 на 15 метров). Зрители располагались на боковых возвышенностях, а главное действо, будь то игра или церемония, проходило в центре площадки. В 1909 году археолог Э. Хори в одной из деревушек культуры Хохокам нашел цельный каучуковый мяч. После проведенного химического анализа, выяснилось, что он был сделан из сока местного растения
guayule, которое встречается в пустыне Чиуауа. Всего известно свыше 200 стадионов культуры Хохокам. В XII веке, однако, строительство площадок для игры в мяч в этом регионе прекращается.
Игра в мяч у майя
Майя играли в мяч на протяжении всей своей истории, начиная, по меньшей мере, со среднего доклассического периода и вплоть до испанского завоевания. Вполне естественно, что традиции не могли оставаться неизменными столь долгое время, и если в классический период цивилизации майя (III–X века) игра процветала на территории низменностей, то к XVI веку она сохранилась, главным образом, в южной горной области, в царствах киче и какчикелей. Тем не менее, уже сам тот факт, что это спортивное состязание было широко представлено в разных регионах и пережило масштабные исторические трансформации, в том числе знаменитый коллапс цивилизации классического периода, свидетельствует о его огромном значении для культуры майя.
Как уже приходилось говорить, в представлении древних майя игра в мяч вовсе не была простой забавой или средством поддержания физической формы. Она имела очень большое ритуальное значение, связывалась с темами смерти и воскресения. К сожалению, хотя сцены игры в мяч обильно представлены на парадной расписной керамике классического периода, в иероглифических текстах как сама игра, так и связанная с ней мифология описываются крайне скупо. Поэтому ключевым источником, проливающим свет на глубокий религиозный символизм игры, в настоящее время остается эпос майя-киче Пополь-Вух, записанный уже после конкисты при помощи латинского алфавита. В мифологической части эпоса повествуется о том, как два брата, Хун-Хун-Ахпу и Вукуб-Хун-Ахпу, играли в мяч на площадке возле входа в Шибальбу (подземный мир). Производимый игрой шум досаждал владыкам Шибальбы, которые решили убить игроков и завладеть их снаряжением — наколенниками из кожи, ошейниками, перчатками, головными уборами и масками. Для этого они направили к братьям своих посланников-сов с приглашением прийти в Шибальбу поиграть в мяч. Хун-Хун-Ахпу и Вукуб-Хун-Ахпу согласились исполнить волю владык, но, прежде чем отправиться в путь к Шибальбе, они вернулись домой чтобы попрощаться со своей матерью и в углублении крыши дома спрятали свой каучуковый мяч. Только после этого братья вместе с посланными к ним совами отправились в Шибальбу. Там они были убиты владыками подземного мира и погребены в месте, называемом Пукбаль-Чах. Голову же Хун-Хун-Ахпу владыки Шибальбы повесили на дереве, которое тотчас покрылось тыквенными плодами. Дочь одного из владык по имени Шкик подошла к дереву и протянула руку к черепу Хун-Хун-Ахпу. В этот момент череп выронил несколько капель слюны прямо в девичью ладонь, дав ей таким чудесным способом свое потомство. Когда владыки Шибальбы узнали о беременности, они хотели казнить Шкик за блуд, но девушка избежала смерти и нашла приют в доме матери Хун-Хун-Ахпу. Вскоре она родила двух близнецов, Хун-Ахпу и Шбаланке. Когда братья подросли, они начали работать на кукурузном поле, но быть земледельцами им вовсе не хотелось. Однажды они обнаружили на крыше дома снаряжение для игры в мяч, которое Хун-Хун-Ахпу и Вукуб-Хун-Ахпу спрятали прежде чем отправиться в Шибальбу. Обрадованные братья возвратились на площадку, на которой играли их отец и дядя, и принялись за игру. Услыхав доносящийся шум, владыки Шибальбы обеспокоились и вновь велели своим вестникам отправиться за игроками и привести их в царство мертвых. Герои-близнецы действительно отправились в подземный мир, и, преодолев там многочисленные препятствия и испытания, сыграли с владыками Шибальбы в мяч и одержали над ними победу. Разгневанные повелители подземного мира убили братьев и бросили их кости на речное дно, но юноши чудесным образом воскресли. Вернувшись ко двору владык в обличье двух странствующих старых магов, они обманом перебили их всех и покорили Шибальбу. Ее обитателям отныне запрещалось играть в мяч, вместо этого они должны были проводить время за изготовлением глиняных горшков и сковородок, и камней для перемола кукурузы. Затем братья отыскали тела своих отца и дяди в Пукбаль-Чах, воскресили их, а сами вознеслись на небо как Солнце и Луна.
Сосуд с игровой сценой. Майя, 600–900 гг. Диаметр 15,24 см. Фото: Los Angeles County Museum of Art.
Таким образом, в Пополь-Вух игра в мяч представлена как состязание между силами жизни и смерти, связана с сезонным циклом умирающей и воскресающей природы. Следует сразу же оговориться, что вопрос о соответствии его сюжета мифологии майя классического периода довольно сложен. Хотя Пополь-Вух часто называют «Библией майя», он никогда не имел общемайяского значения, в этой книге отражены, прежде всего, мифы и предания народа киче, она возникла спустя столетия после гибели цивилизации классического периода, в совершенно ином географическом регионе и в особых исторических условиях. Тем не менее, в надписях и иконографии I тысячелетия можно обнаружить многочисленные любопытные параллели с эпосом киче. В классический период игра также воспринималась как битва, об этом свидетельствует уже тот примечательный факт, что стадионы в Йашчилане, Тонине и Копане в древности назывались «Площадками трех побед» в память об обезглавливании трех богов подземного мира, которое якобы произошло на такой же площадке в далеком прошлом, видимо, после их поражения в игре. Самая полная версия мифа сохранилась на иероглифической лестнице 2 из Йашчилана. На трех ступенях этого памятника изображены последовательно сменявшие друг друга на троне «Священный Па’чанский Владыка» Йашуун-Бахлам IV, его отец Ицамкокаах-Бахлам III и дед Йашуун-Бахлам III. Они играют мячами, внутри которых изображены тела связанных пленников. В данном случае прослеживается очевидное стремление связать мифический рассказ о победах над божествами смерти с реальными военными триумфами па’чанских царей.
В приведенном примере ярко отражена связь игры в мяч с войной и человеческими жертвоприношениями. Изображениями связанных пленников украшены маркеры на стадионе в Тонине. На рельефе «Большого стадиона» в Чичен-Ице представлена сцена обезглавливания игрока. Высказывались предположения, что начало или окончание игры сопровождалось жертвоприношением захваченных на войне врагов. Вместе с тем, нет свидетельств того, что майя приносили в жертву побежденных участников матча, о чем часто пишут в популярной литературе и СМИ.
Иероглифы майя классического периода, связанные с игрой в мяч (зарисовка по Maya: Divine Kings of the Rain Forest / Ed. by N. Grube, fig.284): а) титул «игрок в мяч»; б) иероглиф, использовавшийся для обозначения стадиона (чтение неизвестно);
