После этих слов, сидевший по правую руку от Данкова прокурор области Фролов неодобрительно закряхтел и, как медведь в июльскую жару, замотал головой из стороны в сторону. Тем самым, надо думать, показывая своё категорическое несогласие с обнаглевшим милицейским. Завершив эту свою короткую, но весьма выразительную демонстрацию несогласия, он искоса зыркнул на главного областного партийца. Чтобы наверняка удостовериться, что тот видел и оценил его реакцию на милицейскую фрондёрскую глупость. С неуместным нахальством идущую вразрез с линией партии.
— А вы что думаете, полковник? — обратился главный политрук области к карающему мечу революции, — Что скажете нам вы? Я надеюсь, в вашем ведомстве лейтенанты пока что еще подчиняются своему руководству? — Игнатов смотрел на чекиста и своим суровым взглядом настоятельно давал тому понять, что не потерпит неправильного ответа.
Мартынов никогда не работал в МУРе и потому своей драгоценной жизни на рисковые плебейские занятия никогда не тратил. Потому что служба в ГБ, это вам не отлов жулья и бандитов! В госбезопасности и без того есть, чем заняться. Шпионов хоть и не было, зато иногда случались диссиденты. И отъезжающие евреи. Так что было на что употребить время и силы.
Опять же, к выстраиванию карьеры он относился обдуманно и потому до глупостей в эту непростую минуту не опустился. Разочаровывать партийное руководство области он, конечно же, не собирался. Ведь это, как целоваться диким и дурно пахнущим кабаном. Удовольствия никакого, а беды потом не оберёшься.
— Так точно, товарищ Первый секретарь! — мячиком подскочил он со своего места, — В нашей системе строгая дисциплина! Управление готово выполнить любую поставленную обкомом задачу! — как срущий бобик вытаращил он глаза на кандидата в члены Центрального Комитета партии большевиков.
В кабинете Первого секретаря обкома сегодня он был впервые. И до этого судьбоносного дня, УКГБ за этим столом всегда представлял находящийся ныне в отпуске генерал Бессонов. Поэтому полковник старался произвести самое наилучшее впечатление на хозяина области. Настолько, насколько это было возможно. Ибо, как известно, второй раз первого впечатления уже не произвести.
— Ну и отлично! — оживился Игнатов. На его лице даже появилось что-то похожее на улыбку. — Тогда вы, Владимир Александрович, и решите данный вопрос вместо товарища Данкова! — не преминул он уколоть начальника областного КГБ.
— Завтра с утра этого Корнеева в городе быть не должно! И сделайте это так, чтобы до конца работы московских товарищей на нашей земле, он с ними не встретился! Вы меня достаточно хорошо поняли, полковник?
— Так точно, понял! — по-уставному, но уже не так бодро ответил гэбист и, обернувшись, беспомощно обратил свой взор на милицейского генерала. Который, всё еще по-прежнему и без фанатизма пытался переглядеть каменные буркалы Ленина, что-то в них сосредоточенно высматривая.
— Я чего-то не понимаю? — не укрылась от Игнатова внезапно и на ровном месте возникшая нерешительность чекиста Мартынова. — В чем дело, полковник?
Теперь уже и генерал Данков сменил равнодушную отрешенность на искреннюю заинтересованность. Потеряв интерес к шароголовому идолу, он всё своё внимание обратил на чекиста. Наконец-то настало время, чтобы хоть что-то прояснить для себя в непонятной и какой-то тревожащей связи Корнеева с соседним ведомством.
— Да как бы это сказать, Евгений Фёдорович, — стараясь выглядеть уверенным, сбился на невнятное мычание полковник, — Следователь Корнеев и в самом деле очень неординарная личность! Владимир Алексеевич прав в части, касающейся этого лейтенанта. Не прост он!
Мартынов просящее обратил свой взгляд на Данкова. Очень желая, чтобы тот вступил в разговор. И сделал бы это, желательно, со всей имеющейся у него аргументацией. Этот просительный взгляд также не укрылся от Игнатова.
Но начальник УВД тоже умел играть в аппаратные игры. И вовсе не факт, что умел хуже гэбиста. Он резонно и совершенно справедливо не хотел быть бесплатным громоотводом для хитрожопого полковника. Свою роль мальчика для битья он уже честно отыграл и теперь ему было намного комфортнее находиться в зрительном зале. Пусть и стоя. Оттуда он и наблюдал за полковником Мартыновым, который крутился сейчас, как глист на сковородке. Пытаясь заодно с этим увлекательным занятием съесть и рыбку.
Схарчивший не одну стаю собак на подобных межведомственных игрищах, Первый секретарь махнув рукой на сникшего чекиста, взялся за государственного советника.
— Анатолий Евсеевич, насколько я помню, прокуратура уже работает с этим паршивцем? — Игнатов барственно отмахнулся в сторону областного прокурора, разрешая тому не вставать, — Я надеюсь, что вверенная вам прокуратура способна как-то справиться с милицейским лейтенантом? — взяв со стола очки и нацепив их на нос, партлидер пристально уставился на Фролова.
По тому, как тучный прокурор вскочил, не воспользовавшись поблажкой, товарищ Игнатов понял, что и с этой стороны его ждёт разочарование. Однако, на всякий случай, улыбнулся он члену бюро обкома Фролову ободряюще.
— Скользкий он, этот Корнеев, Евгений Фёдорович! — глядя на Первого преданными глазами, начал свои пояснения прокурор, — Дело мы на него возбудили и даже в ИВС его поместили! — обернулся он к Данкову. — Вот, Владимир Алексеевич подтвердит, что его подчинённые из городского Управления с этим Корнеевым начали уже работать! Так ведь, Владимир Алексеевич? — теперь и Фролов попытался втянуть в свои оправдания генерала Данкова.
В отличие от комитетчика, у него это получилось.
— Верно, Анатолий Евсеевич! — едва заметно усмехнулся Данков, — Задержали вы лейтенанта и дело возбудили, всё так! Только вы почему-то не сочли нужным согласовать со мной проведение внутрикамерной разработки с Корнеевым! Взяли вы его из моего кабинета, а все дальнейшие мероприятия вы производили вместе с полковником Дубянским! Как я должен всё это понимать? — скулы генерала заострились, а взгляд заледенел.
Фролов, бросив быстрый взгляд в сторону Первого секретаря, неодобрительно покачал головой.
— Вы это таким тоном говорите, генерал, как будто мы с вашим Дубянским что-то незаконное совершили у вас за спиной! — неодобрительно попенял прокурор, — Вы же не первый год служите и понимаете, что не всегда есть возможность согласовать оперативные действия. Вас просто не сочли нужным отвлекать по мелочам, Владимир Алексеевич!
Областной прокурор снова обернулся к Игнатову, ища его поддержки.
— Мы были поставлены в жесткие временные рамки, Евгений Фёдорович! — пояснил он, отвечая на еще незаданный тем вопрос, — Дело обычное и всё решалось в рабочем порядке с привлечением оперативных ресурсов городского Управления.
— Вы, Анатолий Евсеевич, не поставив меня в известность, наворотили таких дел, что без последствий и оргвыводов они уже вряд ли останутся! — не сдержался от всплеска эмоций начальник областной милиции, — В результате вашей с полковником Дубянским авантюры, все мы имеем два трупа! С Дубянского будет отдельный спрос, можете не сомневаться, но скажите мне, как теперь списывать этих покойников? И с какой стати я должен отвечать за ваши с Дубянским выкрутасы?
Не ожидавший наезда со стороны поднадзорного ему ведомства прокурор Фролов, растерянно повернулся к Игнатову.
— Я не понимаю, Евгений Фёдорович! — нахохлился он обиженно, — Мне была поставлена задача и я её выполнил! В отношении лейтенанта Корнеева было возбуждено дело и он был помещен в ИВС! В том, что подчинённые товарища Данкова не смогли реализовать в отношении него свои мероприятия, вины прокуратуры нет!
— О каких трупах идёт речь? — оставив без внимания спич прокурора, нахмурился Первый секретарь обкома, — При чем тут какие-то трупы, генерал? — удивлённо выкатил он глаза на милицейского начальника.
Данков, поморщившись, словно он надкусил лимон, дерзко поднял глаза на партийную совесть области. И неожиданно для всех, и, прежде всего, для самого себя нагло, да, именно, что нагло, ухмыльнулся. Глядя в глаза Первого.
