его тяжелый башмак, и у меня потемнело в глазах от боли.
Наконец меня втолкнули в помещение, где стояло обтянутое кожей кресло, снабженное подставкой для ног. Я уже видела такое, когда ходила на прием к гинекологу.
Это был дурной знак.
Меня силком усадили и не отпускали, пока не застегнули все ремни, оставив свободной лишь голову.
– Что вы делаете, мать вашу?!
– Осмотр, – произнес один из охранников. – Потом мы тебя отпустим.
– Чё еще за осмотр? – крикнула я, продолжая извиваться, хотя это и было бесполезно.
– А вот увидишь.
С этими словами оба охранника вышли, оставив меня дожидаться неизвестно кого.
Спустя некоторое время в комнату вошел доктор в белом халате, хотя помещение ни черта не походило на приемную врача. Он выглядел значительно старше остальных мужчин, которых я видела на судне. Лицо его выглядело совершенно непроницаемым, на носу сверкали очки с толстыми линзами. Доктор взял какие-то бумажки, и углубился в чтение.
– Кто вы такой?
– Доктор Уэйн.
Судя по акценту, американец.
Неужели он был на судне все это время? Впрочем, я ни разу его не видела.
– Откуда вы здесь взялись?
– Да с берега. Корабль пришвартовался минут десять назад. Так что вы – мой первый пациент.
– Где пришвартовался?
Этот был явно не из их шайки, можно было и самой догадаться. Но, возможно, у него есть какая-нибудь полезная информация для меня?
– К пристани, к чему ж еще?
– К какой пристани? Где мы находимся?
– А какая разница? – ответил доктор, натягивая резиновые перчатки.
Что, ему все это до лампочки?
– Да что с вами, черт возьми? Меня похитили. Угнали в рабство! А вам все равно?
Вместо ответа врач взял ножницы и разрезал на мне штаны. Затем стянул с меня нижнее белье. Я извивалась изо всех сил, едва не распоров кожу ремнями.
– Да, – наконец произнес он. – Мне все равно. Ну, а теперь давайте-ка покончим.
– Покончим с чем?
– Мне необходимо составить резюме о вашей половой жизни.
– Половой жизни?
– Да. Вы девственница?
Я остервенело взглянула на него. Ага, так я тебе и сказала!
– Давайте так. Чем больше о себе вы мне расскажете, тем меньше мне придется копаться внутри вас.
И он поднял вверх два пальца.
Мне прекрасно было известно, что это означает.
– Нет.
– Сколько у вас было партнеров?
– Два.
(Я отвечала на его вопросы и ненавидела себя за это.)
– Анал?
– Чего «анал»?
– Вы занимались анальным сексом?
(Да что ж за нахер?)
– Нет.
Доктор что-то пометил в своих бумагах.
– Какие-то болезни, передающиеся половым путем, были?
– Нет.
– Наркотики принимаете?
– Только и делаю это, едва меня похитили.
(Голос у меня звучал уже совсем по-змеиному.)
Доктор отложил свои записи и передвинул стул, оказавшись прямо напротив моей промежности:
– Это займет минуты две.
– Не трогай меня, блядь…
Он сунул свои пальцы внутрь меня и стал ощупывать все, включая яичники. Затем он сделал мазок ватной палочкой, которую потом спрятал в полиэтиленовый пакетик.
– Вот и все, – сказал доктор, стягивая перчатки.
Он копался внутри меня. О, как мне было гадостно! Еще больше меня бесило собственное бесправие. Я дико устала от мужчин, которые только и делали, что пытались меня трахнуть. И совсем добивал тот факт, что я была в шаге от свободы и профукала свой шанс. Глаза налились кровью – все вокруг стало багровым. Мне хотелось перебить всех мужиков на этом корабле.
Будь у меня пистолет – так бы и сделала.
Перед тем как переправить на берег, меня снова накачали наркотой. Я не понимала, куда мы едем и как я оказалась в машине. Вроде это действительно была машина, хотя я совсем не слышала ни шума мотора, ни звуков радио. На голову мне снова надели черный мешок, так что видеть я не могла даже при всем желании.
Пришла в себя я уже в комнате. Вместо тюфяка была нормальная кровать, застеленная хорошими простынями. Окно было забрано занавесками цвета слоновой кости. В углу помещался туалетный столик такого же цвета.
Где это я?
Я вскочила с постели и сразу же бросилась к окну. Первой мыслью было раздвинуть занавески и прыгать. Даже если там будет футов двадцать. Я могла бы спуститься и по водосточной трубе, если нужно.
Но, раздвинув шторы, я увидела лишь металлические полосы.
Я опять оказалась в ловушке.
Отворилась дверь, и в комнату вошла женщина – довольно красивая. Шикарные черные волосы, превосходный макияж и фигура, которой позавидовала бы любая женщина.
– Я все ждала, когда же вы наконец проснетесь.
Я изумленно воззрилась на гостью. Сарказм здесь был бессилен. Угрозы также не подействовали бы. Ну что тут делать? Пока я плыла через полмира, то даже позабыла, как выглядит нормальная свободная женщина.
– Вы кто?
– Ваш стилист. И мне нужно, – она показала на мою волосы и одежду, – привести все это в порядок.
– Простите?
– Аукцион состоится сегодня вечером, и нам еще много чего нужно сделать. Так давайте же приступим.
– Аукцион?
О том же говорил мне охранник на судне.
– Да. Вы будете проданы… как и многие Другие.
– Вот как? Я так не думаю.
(Черт, как же выбраться отсюда?)
Женщина вздохнула, словно не ожидала услышать ничего другого.
– Слушайте, я всего лишь выполняю свою работу, – сказала она. – Поэтому не морочьте мне голову – глядишь, и вам же проще будет.
Да как она разговаривает со мной?! Это же еще хуже, чем собственно мое похищение!
– Меня похитили, теперь собираются продать… и, скорее всего, меня будут насиловать. А вам что, все равно? Вы же женщина!
Сочувствия в ее глазах я что-то не заметила.
– Иногда ты жучок. А иногда – лобовое стекло.
– Тогда с чего бы вам самой не побыть этим жучком, мать вашу?!
В руках у женщины появился какой-то предмет, напоминавший пульт от телевизора.
– Вот только не заставляйте меня применить его!
– Что это?
Вместо ответа женщина нажала на кнопку, и меня по ноге шарахнул электрический разряд. Было очень горячо, и мне показалось, что вот-вот обуглится кожа. Сердце сжалось в комок, словно во время приступа. Колени подломились, и я рухнула на пол.
– Не доводите до греха, – сказала женщина, снимая палец с кнопки. – Я все же не такая сволочь, как они. Не хотелось бы делать вам больно.
«Нет, ты такая же уродина, как и самый гнусный из этих пидаров!»
– Просто делайте то, что вам говорят, и не мешайте мне. – Она приблизилась и начала разглядывать меня. – Если не станете кочевряжиться, все будет хорошо. Чем красивее вы станете, тем больше шансов найти
