Рейтинговые книги
Читем онлайн Лобное Место - Сергей Могилевцев

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13

– Какая умиротворенность, Кармадон, какое упоение жизнью и тишиной, как будто и не было вчерашнего шабаша и вчерашней пролитой крови, как будто не бросали мы пригоршнями золота этим мерзавцам, которых вынуждены считать друзьями, и которым, в общем-то, наплевать и на кровь, и на свои погибшие души. Как быстро люди, Кармадон, забывают о преступлениях, как быстро трава забвения покрывает давешние могилы, и как быстро надежда нового дня перечеркивает тревогу прошлого.

– Все правильно, милорд, – отозвался тот, которого назвали Кармадоном, – зло, к сожалению, переплетается во вселенной с добром, и от этого никуда не уйти; ваша сила постоянно вытесняется силой иной, а что касается слишком быстро заросших могил, то это дело вполне поправимое; одно только ваше слово, милорд, и здесь будет столько могил, что в округе не хватит безутешных вдов, готовых оплакать погребенных в них мертвецов!

– Всему свое время, Кармадон, всему свое время, – отозвался тот, которого назвали милордом, – мы прибыли сюда на праздник Иванова Дня, а также на раздачу щедрот тем местным нуждающимся индивидуумам, которые верят в нас больше, чем в Того, кто создал небо и землю. Кроме этого, как ты знаешь, у нас есть здесь еще одно неотложное дело. Придет пора, и ты проявишь свое искусство во всем его блеске и великолепии; даже демоны смерти должны время от времени отдыхать; да и по Москве мы еще не гуляли; сколько, кстати, мы здесь уже не были?

– Лет десять, милорд, – подсказала, низко приседая, Лючия. – Вроде бы совсем немного, но такое ощущение, что наступила другая эпоха; как будто прошло лет пятьсот, а то и тысяча.

– Нет, Лючия, ты не права, – ответил ей старший в компании, – это все внешние перемены, а сущность человека как была, так и осталась прежней, такой, какой вылепилась она при Сотворении мира; что десять, что пятьсот, что пять тысяч лет, – человек, дорогая моя, не меняется; все те же пороки присущи ему на протяжении всей истории человечества, все те же страсти кипят в его беспокойном сердце, все те же следы алчности и разврата раскаленным клеймом, незримо, а иногда даже вполне явственно, врезаются в его божественное лицо. Меняется, Лючия, только мода и стиль архитектурных построек, меняется лишь внешний вид городов и убранство жилищ, меняются декорации и костюмы актеров, а внутренняя сущность людей, сущность вечной человеческой комедии, не меняется никогда; и в этом залог нашей вечной власти над слабым и немощным человеком, который ради сиюминутной выгоды, ради горсти обагренных кровью червонцев, готов продать нам свою бессмертную душу!

– Ах, маэстро, как же вы бесконечно правы! – блеснула ослепительной улыбкой Лючия. – Взять хотя бы наше вчерашнее приключение на празднике Иванова Дня, – все произошло именно так, как вы только что говорили: эти голые ведьмы и упыри визжали от радости, ползая по земле, и подбирая брошенные вами монеты; а ведь они оплачены кровью невинной девушки, да и несчастный поэт, который ее убил, тоже ничего хорошего в жизни уже не увидит!

– Как знать, Лючия, как знать, – загадочно ответил господин в черном костюме. – Иногда в смерти заключено больше жизни, чем об этом принято думать, и величайшие трагедии иногда оборачиваются необыкновенным триумфом. Вспомните, хотя бы шекспировского Ромео с Джульеттой: бессмертная трагедия подарила им практически бесконечную жизнь, если, конечно, допустить, что два эти персонажа вообще когда-либо существовали в действительности; умерев в пространстве трагедии, они остались вечно живыми для множества поколений зрителей; это ли не торжество жизни над смертью?!

– Вы хотите сказать, милорд, – вежливо спросил молчавший до этого Лепорелло, – что кто-то напишет аналогичную пьесу про двух главных действующих лиц вчерашнего Иванова Дня: Ивана и Марью? И тем самым, иносказательно, они обретут бессмертие?

– Нет, Лепорелло, все будет совершенно иначе; впрочем, не будем торопить события, не будем прыгать поперед батьки в пекло, и таскать из огня каштаны раньше положенного времени; все со временем прояснится и станет на свои места; да, кстати, Лючия, а что это ты только что говорила про голых вурдалаков и упырей, готовых за горсть брошенных им червонцев ползать по траве и вообще совершить любую гнусность? Уверяю тебя, ты не права, ибо они все уважаемые в обществе люди, а некоторые вообще достигли небывалых высот в разных областях человеческой деятельности; кроме того, не стоит так презрительно отзываться о наших клиентах; в конце-концов, ведь все они заключили договор с дьяволом, и находятся отныне под его надежной защитой.

– О, месье, договор с вами – это лучшая защита для любого из смертных! – грациозно согнулась в поклоне Лючия, тряхнув гривой рыжих волос и обнажив в полутьме два ряда хищных белых зубов. – Поистине, договор с вами – это наилучшее, из всех возможных, вложение капитала!

– Но-но, Лючия, потише, потише, не называй вслух того, кому ты так преданно служишь, – предостерегающе ответил тот, которого уже называли и милордом, и месье, а теперь вот назвали дьяволом. – Мы ведь находимся здесь инкогнито, и не надо поэтому создавать лишнего шума. Кроме того, миссия наша в Москве еще отнюдь не закончилась, все еще только в самом начале, и давайте придерживаться той роли, которую мы до сих пор так успешно играли.

– Как скажете, милорд, вам, безусловно, виднее, – опять блеснула зубами, низко приседая, Лючия.

– Да, ты права, мне, безусловно, виднее, – ответил господин в черном костюме, и, распрямив свое огромное тело, внимательно огляделся вокруг.

Ночь уже спускалась над городом. В лодочной станции, расположенной рядом в небольшом домике, уже не выдавали лодок, а у длинных мостков работники встречали последние легкие суденышки; напротив ажурного мостика, на котором стояла компания, белела старинная беседка, с другой стороны высились купы огромных дубов; по берегам прудов еще ходили группами рыбаки, на ровной глади плавали кувшинки и распустившиеся лилии, стая уток с шумом поднялась с воды, и, отчаянно махая крыльями, улетела куда-то вверх; повеяло свежестью, воздух наполнился запахом трав; стоящие по берегам высотки светились желтым мерцающим светом.

– Удивительное место, – послышался в темноте низкий глухой голом. – Необыкновенно напоминает Венецию.

– Да, милорд, – отозвалась Лючия. – Таких прелестных уголков, по слухам, здесь уже почти не осталось.

Кажется, говорилось на мосту о чем-то еще, но что именно, история это умалчивает.

Глава шестая. Не стоит поджигать лифты

Один из последующих дней, кстати, ознаменовался несколькими, весьма странными, событиями. Заместитель районного архитектора Платон Генрихович Горобец пришел на работу в отличнейшем расположении духа. А дело заключалось в том, что накануне в его кабинет явился весьма симпатичный молодой человек, отрекомендовавшийся представителем некоей иностранной фирмы, владеющей помещением рядом с Головинскими прудами. Собственно говоря, фирма была владельцем целого этажа в одной из высоток, и хотела провести в нем реконструкцию. При более детальном разговоре выяснилось, что фирма вознамерилась поломать все внутренние перегородки, и превратить этаж в один большой офис, что законом было строжайшим образом запрещено, поскольку от этого высотка могла элементарно рухнуть. Платон Генрихович, имеющий, кстати, специальное инженерное образование, и прекрасно знающий, как могут падать высотки, а также как они могут гореть, качаться при сильном ветре, подмываться грунтовыми водами, и прочее, – Платон Генрихович тотчас же заявил посетителю, что это дохлый номер, и что такая реконструкция невозможна. Но посетитель оказался весьма настырным, он привел Платону Генриховичу множество примеров, когда высотные сооружения, по всем расчетам вот-вот готовые повалиться на бок, тем не менее, не делают этого, а спокойно стоят на месте, вопреки логике и здравому смыслу. В качестве примера молодой человек, тоже, кстати, специально образованный, привел Пизанскую башню, которая сколько веков уже падает на бок, а все же стоит, и изумляет всех своей долговечностью.

– Между прочим, – добавил он, – еще старик Галилей восхищался его прочностью и долголетием, и проводил на ней свои знаменитые опыты!

– Нам Галилей не указ, – возразил ему Платон Генрихович, – нам строительные инструкции указ, а они-то как раз и не допускают такой реконструкции!

– Но позвольте, – воскликнул его собеседник, – а как же быть с Останкинской телебашней, которая, как известно, вообще не имеет фундамента, и стоит себе год за годом, поражая как москвичей, так и вообще всех приезжих?

– Вы бы, дорогой, еще Вавилонскую башню мне в пример привели! – добродушно сказал ему Платон Генрихович. – Мне башни, извините, вообще не указ, поскольку в башнях никто не живет, и будут ли они стоять, или, наоборот, упадут, это никого не волнует.

1 ... 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Лобное Место - Сергей Могилевцев бесплатно.
Похожие на Лобное Место - Сергей Могилевцев книги

Оставить комментарий