Мы назвали Белгород в нашем обращении — "Родиной судьбоносных решений". Добавим к этому от имени женской части нашего творческого Союза — с сегодняшнего дня мы называем Белгород еще и родиной подлинно мужских поступков. Ибо если сквернословие и ранило кого-нибудь особенно больно, то это была женщина-мать, помнящая о чистоте имени Богородицы.
Вот почему усилия Белгородско-Старооскольской Епархии, идущей на встречу с молодежью области с лаконичной проповедью-плакатом "Злоречивые… Царства Божия не наследуют", представляются нам началом новой культурной истории страны.
Трудно передать читателям весь перечень мероприятий правительственного распоряжения, потому что он велик и, может быть, заслуживает отдельной публикации на страницах всех общероссийских и региональных газет. В нем, что ни пункт — то абсолютное попадание! Замечено самое больное, самое важное, самое неотложное:
Здесь и конкурс социальной рекламы среди молодых художников.
И радиопрограмма "Кодекс жителя Святого Белогорья".
И блестяще сформулированная задача Трудового десанта: "Смоем "позор" со стен и заборов".
Планируется конференция по народной культуре — "Русская народная песня".
В реализацию программы включаются историко-краеведческий музей и университет, лечебные учреждения и торговые предприятия, средства массовой информации в лице молодежной газеты с тиражом в 50 тысяч экземпляров!
Это уже настоящий государственный подход. Это программа не областного, а именно государственного значения и масштаба!
Скажем откровенно, дорогие друзья,
поддержки в нашем наступлении на сквернословие или хотя бы совместной активной обороны ожидали мы из других сфер и ведомств и особенно из среды ведущих славистов, увенчанных титулами академических мужей-языковедов. Да про-ожидались! Поддавшись всеобщему либеральному восторгу перед свободой слова, многие из них хотя и с осторожностью все-таки солидаризируются с проводниками низшего слоя языка в нашу повседневную жизнь. А некоторые, так называемые представители культуры — артисты, конферансье, — постоянно щеголяют бранным словом, не краснея при этом. Ответственны и издатели, публикующие циничные, вульгарные, наполненные сквернословием издания.
И, конечно, позор тем, кто, называя себя писателем, вносит в своих книгах в общество похабную брань, покрывая скверной слова издания, идущие к детям, матерям, убелённым сединами старикам.
Тем дороже нам Ваше начинание. Хотелось бы отметить, опираясь на наш писательский — суть человековедческий, психологический — опыт несколько исключительных особенностей этого Распоряжения и его конкретной программы.
Во-первых, программа сформирована и сформулирована предельно содержательно и филологически привлекательно — это уже залог успеха!
Во-вторых, она лишена того жанрового назидания, от которого совершенно отучено поколение молодых. Её параграфы оптимистичны и остроумны, а девизы воистину крылаты: "Мат — не наш формат!"
И, в-третьих, Вам, уважаемые коллеги и соотечественники, удалось схватить самый важный рычаг объединения — могучий, чистый, благородный язык. Как точно нашли Вы на благословенной Вашей земле то, что только и может объединить сегодня всех в России.
Вы словно бы услышали важные слова Ф.М. Достоевского: "Всякому обществу, чтобы держаться и жить, надо кого-нибудь и что-нибудь уважать непременно, и, главное, всем обществом, а не то, чтобы каждому, как он хочет про себя".
Этот "кто-нибудь" и "что-нибудь", объединяющий людей чистого помысла, оказался на Вашей земле — "великий и могучий русский язык". Или еще точнее — Слово, которое Вы защищаете как Бога. Бог же Вам и в помощь.
А среди земных помощников, кажется, лучше русских писателей и искать не приходится. Разлетится весть. Разлетится, очистится и возродится Русское Слово.
Валерий Ганичев, Валентин Распутин, Владимир Карпов, Василий Белов, Егор Исаев, Владимир Костров, Юрий Лощиц, Геннадий Иванов, Станислав Куняев, Леонид Бородин, Виктор Лихоносов, Николай Скатов, Валентин Сидоров, Михаил Ножкин, Лариса Баранова-Гонченко, Владимир Крупин, Валерий Шамшурин, Анатолий Парпара, Феликс Кузнецов, Сергей Котькало, Альберт Лиханов, Елена Кузьмина, Светлана Сырнева, Николай Дорошенко, Сергей Харламов, Николай Переяслов, Георгий Сорокин, Владимир Личутин, Нина Карташова и ещё 50 подписей.
РАСКАТЫ ГРОМА НЕБЕСНОГО
(к годовщине смерти Игоря ЛЯПИНА)
Вот уже год как нет с нами большого русского поэта Игоря Ивановича Ляпина.
Нет в физическом смысле, в духовном он продолжает жить в сердцах его товарищей по перу, работников Правления Союза писателей России, где он работал Первым секретарём. Его стихи звучат на литературных встречах, его фотографии и портреты висят в кабинетах Союза писателей, всё это говорит о большой любви к нему его товарищей и почитателей его таланта. Для меня Игорь Ляпин — олицетворение идеала русского человека, великодушного, доброго, талантливого, любящего свою Родину, свой народ. Он горько переживал предательский развал Советского Союза — его большого дома, так как родина его была и на Урале, где он родился, и в Никополе, где он жил и работал на Южно-трубном заводе.
И под Харьковом, и под Жмеринкой,
И в херсонской степи седой
Очарованные Америкой
Вы стоите ко мне спиной
Вы стоите с обманом под руку,
За добро принимая зло.
Дружба — побоку, братство — побоку,
Заколдобило, занесло…
Поэт горько переживал вхождение советских людей в "дикий капитализм", где рушились людские судьбы, опустошалась душа. Где обворованы были и обмануты миллионы простых тружеников, где нравственность и честь высмеивалась, где народное богатство в виде леса, газа, нефти превращалось в доллары и вывозилось кучкой воров-олигархов за границу. Где по территории опустошённых заводов бегали бездомные собаки, а помещения цехов были отданы под складирование сникерсов, жвачки и другой отравы, поступающей с Запада.
Вот опять — сиротлив, печален —
В ночь кричит заводской гудок.
Есть в тоскливом его звучанье,
Заводчане — никопольчане,
Душу давящий холодок.
Только память и сохранила,
Как звучал его трубный глас.
Столько бодрости, столько пыла!
И родного завода сила
С этим звуком входила в нас.
Работая долгое время на Северном Кавказе Игорь Иванович горько переживал насильственную депортацию в 1944 году ингушей, карачаевцев, чеченцев, балкарцев. Женщин, детей, загоняли в товарные вагоны и увозили в Сибирь, в холодный необжитой край, а отцы и мужья их в это время проливали кровь, сражаясь с фашистами. И это кощунство, это преступление вопросом сверлило мозг поэту, как же это могло произойти? Как же смогли объявить врагом народа сам народ?
У конвоя проста работа,
У насилия свой закон,
Семилетним врагом народа
Загоняют тебя в вагон.
И колёса не сбавят хода,
Хоть глядит машинист вперёд
С тайной мыслью: врагом народа
Объявляется сам народ.
Но самый тяжкий удар судьбы поэт получил во время трагической гибели жены, которая для него была всем.
Ты в облаке, плывущем над рекой,
Твой голос в звоне родниковой струйки.
Берёза, ветви опустив, как руки.
Стоит, как ты, склонившись надо мной.
Былое не развеется, как дым,
Я рад его любому отголоску.
Вот женщина поправила причёску
Стремительным движением твоим.
Разбитое горем сердце поэта находило утешение в воспоминаниях о жене, о юности, о студенческих годах в Литинституте, и это находило отражение в его стихах. А тема Родины проходит через весь его творческий путь. Каждая строка стихотворений о ней наполнена глубокой любовью и нежностью:
Весь мир Россия манит и тревожит,
И так непредсказуема она,
Что быть не обвинённой им не может
Во всех грехах, в любые времена.
Она и в омут бросится с размаху,
И на костёр безумная взойдёт.
И если на груди рванёт рубаху,
