на поле болячек то и дело дает о себе знать. Право слово, какие-то современные гладиаторы получаются.
Вон, недавно Воронин в аварии разбился страшно, говорили, что буквально по кусочкам собирали. А они ведь с тем же Численко, несмотря на разную клубную принадлежность, по кабакам ходили на пару так, что там пыль до небес стояла. И кто знает, в каком состоянии торпедовец в тот злополучный день за руль сел. Главное — это Данила помнил по прошлой жизни стопроцентно — будущего у Валерия не будет. Сопьется окончательно и найдут его под забором мертвого, с проломленным черепом. Кто убил, за что — так и не дознаются. Да и про Численко что-то такое в голове крутится, так и не вспомнишь сразу, но тоже с какой-то негативной окраской.
— Володь, пошли на улицу, мячик постучим? Спорим, я тебя три раза из пяти обыграю?
— Да ну тебя к черту, Малой, дай отдохнуть!
Опять двадцать пять. Как не пытаешься изменить существующий порядок вещей, практически ничего не удается.
— Ну и лежи. Пожалуйста. Мечтай о красивых машинах и роскошной жизни. Только знаешь, — Данила ткнул пальцем в сторону ухмыляющегося приятеля, — такими темпами ты не к Шевроле приближаешься, а, максимум, к «москвичонку» вшивому. Где-нибудь в Тюмени!
— Ага, — жизнерадостно заржал Долбоносов. — Скажи еще, на Чукотке! И не на «москвиче», а на катере рыбацком. Делать мне не хер, как в какую-то Тюмень ехать[2]!
Балбес, одно слово. Печально вздохнув, Мельник натянул тренировочные штаны и футболку и пошел на улицу. Дошел до тренировочного поля, привычно щелкнул тумблером в щитке, включая прожектора, и вышел на газон. Длинная тень причудливо вытянулась по жухлой истоптанной травке. С собой парень взял пару мячей и теперь принялся жонглировать одним из них. Какой же это кайф, когда кожаная сфера послушно отзывается на каждое прикосновение и движется так, как тебе этого хочется!
— Кто тут полуночничает? Мельник, ты что ли?
— Я, дядь Гриш! — о, главный спец по технике пожаловал. — А ты чего спать не идешь?
— Поспишь тут с вами, — ворчливо отозвался пожилой мастер, усаживаясь с кряхтением на скамейку у кромки поля. Достал папиросы, коробок спичек, привычно сплющил гильзу и прикурил. — Смотрю, свет зажегся. Значит, надо сходить проверить. А то мало ли, вдруг пацанва местная тайком пробралась и мяч здесь гоняет? А мне потом перед Константином Ивановичем оправдывайся.
— Да я чуток, — виновато сказал Данила. — Не спится что-то, вот и решил потренировать пару финтов. Была у него одна мыслишка, которая не давала покоя. Жизнь в последнее время постоянно подбрасывала какие-то интересные встречи. Вот и завтра, на поле против «Динамо» выйдет полузащитник ленинградского «Зенита» Павел Садырин. Помните такого? Во! Так что, подготовимся и постараемся неприятно удивить еще одну будущую знаменитость.
[1] Цитата из к/ф «Формула любви»
[2] В реальной истории В.Долбоносов с 1992 по 1998 гг работал в тюменском футболе на разных должностях.
Глава 4
1968 год. Москва. Август
Да, все же «Зенит» образца 1968 года мало чем напоминает санкт-петербургский суперклуб из XXI века. Покамест это твердый середнячок. И «Динамо» проехалось по нему асфальтоукладчиком, даже и не заметив. 3–0 Без вариантов. Козлов, Еврюжихин и Мудрик с пенальти оформили крупную победу хозяев. Данила отыграл почти семьдесят минут и был заменен на Численко, которого болельщики встретили овацией. Любили этого игрока, любили. И не скажешь, что слава дутая — одни только его голы на чемпионате мира в 66-ом заслуживали восхищения. Не случайно, зарубежная пресса сравнивала Игоря с «русской ракетой».
Игрой своей Мельник в принципе был доволен. Отдал голевую передачу на Козлова, поучаствовал в атаке, где забил Генка и, собственно, заработал пенальти. После этого, кстати, молодого форварда и заменили. Жалко, конечно, что сам не отметился в протоколе. Хотя пару раз был весьма близок к тому, чтобы огорчить голкипера ленинградцев Шаповаленко. Но, сначала, кто-то из защитников заблокировал его удар, а потом вроде бы хорошо внешней стороной стопы пробил в дальнюю «девятку», но круглый лишь поцеловал крестовину и улетел за лицевую. Зато опекунов своих задергал весьма качественно. Те от бессильной злости, в конце концов, принялись лупить его по ногам и цеплять за футболку и судья даже выгнал одного такого грубияна с поля. Так что, ленинградцы доигрывали эту встречу в меньшинстве. Садырин? Ну, так, бегал, старался, но особого впечатления, как в предыдущем матче Малофеев, не произвел.
А после матча Число затащил всех в Сандуны. Отметить, так сказать, свое возвращение. Вообще, стоит сказать, что почти все московские команды после матчей отправлялись или в Центральные бани или в Сандуны. Баня-бассейн-массаж — лепота! Особенно, когда их парил знаменитый банщик Петя. Петр Григорьевич Кулагин. Бывало, что по соседству на разных лавках располагались непримиримые на футбольном поле соперники: ЦСКА, «Спартак» и «Динамо». И только в бане царило всеобщее равенство и братство. Ну, а после, раздайся море, за стол. Потому как, после бани не шмякнуть — это форменный грех и попрание устоев мироздания! Взять того же Бескова, если динамовцы не уезжали на выезд, то в воскресенье с утра он, как штык, прибывал на своем авто в баню. Заранее веники готовил и возил с собой в багажнике. Ну, а после, сто грамм и бутерброд. Красиво, с достоинством, без ужирания в хлам.
В этот раз динамовцы гудели только своей компанией. «Спартак» отправился в Ростов-на-Дону, а ЦСКА еще только предстояло сыграть через два дня с минчанами. Так что и Сандуны и банщики были в их полном распоряжении.
Пройдя все необходимы этапы парного релакса, Данила тихонько сидел за столом с кружкой свежайшего пива и балдел. Отвык он от того, что можно просто посидеть в полнейшей расслабленности, прихлебывая пенный напиток и отрывая клешню у очередного рака. Да, стояло блюдо с этим полузабытым Мельником деликатесом в центре стола, расстарались знакомые кого-то из одноклубников и прислали целое ведро с берегов Дона.
— Малой, ты с нами?
— А? Ох, каюсь, прослушал, о чем речь?
Товарищи по команде необидно засмеялись.
— Я говорю, в ресторан с нами едешь? — повторил свой вопрос Численко. — Надо бы продолжить веселье.
— Стоит ли? — засомневался Данила. — Если завтра Бес почует, что мы «отдохнули», то семь шкур спустит. Да и игра с киевлянами на носу. Не, я пас.
— Как знаешь, — равнодушно бросил Игорь. — Ну, вы-то хоть не разбежитесь по домам? — обратился он к остальным. После короткого обсуждения отказалась от продолжения банкета буквально пара человек, которые захотели провести выходной
