снова кивает, на этот раз заметно смущаясь.
— В сентябре семнадцать будет, — будто бы оправдывается он. — Третьего.
Смотрю на этого… прынца Датского и не знаю, что сказать. Будто назло припоминаю, как бил его по мордам на гонках. И сегодня почём зря колошматил. Надеюсь, в этом мире так можно. Ну да, ну да, надейся на помилование, Джеймс Блэт…
— Ну и как мне теперь к тебе обращаться? — интересуюсь хмуро. — «Вашим высочеством» звать не буду, даже не надейся. И вообще. Я даже в этом мире старше!
— Да? — живо заинтересовывается киборг. — Я-то думал, мы ровесники. Ты ж вообще безбашенный.
— Приму за комплимент, — отзываюсь слегка обескураженно. Видно, неправильно я как-то живу эту жизнь, раз даже малолетке кажусь экстремалом. — Мне в этом мире скоро восемнадцать исполняется.
— А в прошлом мире тебе сколько было? — не отстаёт Иван Васильевич.
— Чуть больше, — не собираюсь признаваться я. С этого гадёныша станется потом величать меня старпёром. — Так как тебя называть теперь?
— Как обычно, — хмурится киборг. — И вообще веди себя нормально. Ненормальных мне и в реальной жизни хватает.
— То-то ты из Симулякра почти не выходишь, — поддеваю я.
Иван Васильевич улыбается:
— После гонок почти каждый день выхожу. Мама довольна…
— А императора-то что не устраивает?
Улыбка киборга исчезает мгновенно.
— Понимаешь, — глухо произносит он. — С моим братом кое-что произошло. И теперь наследником хотят объявить меня. Только я… не очень подхожу. Отец не может представить народу такого наследника. Вот с красивой победой в турнире — уже лучше. Но тогда брата окончательно спишут со счетов. Об этом и сейчас ведутся разговоры. Так что тяну время, пока получается.
Припоминаю услышанный когда-то обрывок новостей и сплетни от Саши. Весело тут у них, ничего не скажешь. Но кое-что всё-таки не сходится.
— А что мешает императору объявить тебя наследником после победы Нейрофронта?
Киборг улыбается во весь рот.
— Сам подумай, — он стучит пальцем по лбу. — Кому понравится, что надежду империи зовут в Симулякре Твой Папка? Раньше я не отсвечивал, и поменять имя особой проблемой не было. А теперь-то меня в ЦиРИ каждая собака знает. Значит, родитель будет думать другой план. А там, может, и брат очухается.
— Да ладно, нормальное у тебя имя. Вроде бы.
Папка хлопает меня по плечу:
— Вот поэтому я даже не сомневаюсь, что ты правда иномирец. У тебя жутко странные вкусы.
Усмехаюсь:
— Уж чья бы корова мычала. Ну что, разобрались?
Киборг кивает, пристыжённо отводя глаза.
— Ты в следующий раз прежде чем морду бить, разберись сначала. Полезная привычка.
— Да понял я, понял. А вообще меня бесит уже! — делится наболевшим Папка. — Только подумаешь, что кто-то нормальный, как он уже за тобой следит с отцовской подачи. Задолбали.
— Ломакин мне такого даже не предлагал, — с притворной обидой вздыхаю я. — А ведь эти денежки можно было поделить…
— Я ж говорю, пришелец! — смеётся Папка. — У тебя башка совсем не так, как у нормальных людей работает.
— Где это ты нормальных видел? — улыбаюсь и я. — С момента попадания я не встретил ещё ни одного… Погоди, сообщение гляну.
Открываю — и поднявшееся было настроение тут же портится.
«Ирида умерла, — пишет Красная Мамба. — Операция прошла успешно, а затем с ней что-то произошло. Сможешь зайти сейчас в бар? Мне нужна компания».
Чего-чего, а компании у меня выше крыши.
— Ну что, Иван Васильевич, как насчёт прогуляться и кое с кем познакомиться? Только чур каждый сам за себя платит!
Глава 4
Чемпионская фора
— Бар «Сиреневый туман»? — удивляется киборг, скептически глядя на вывеску. — Ни разу тут не был.
— Это ты зря, — усмехаюсь я и первым толкаю тяжёлую дверь. — Лучшее заведение в Золте. А может быть, и в ЦиРИ.
— Шутишь? — киборг вваливается в помещение и озирается по сторонам. — С виду ничего особенного.
— А вот сейчас обидно было, — кто-то подаёт голос со стороны бара. Хотя почему «кто-то»? Красная Мамба в соответствующем обстановке образе фиолетововолосой красавицы. — В моём баре каждый найдёт для себя что-то полезное. Или хотя бы приятное.
Папка на это ничего не отвечает, мигом прикипев взглядом к выдающейся фигуре владелице «Сиреневого тумана». Даже неприметная обстановка его волновать перестала. Мамба, в свою очередь, тоже с исследовательским интересом пялится на Папку.
— Когда ты сказал, что придёшь с сокомандником, я подумала, что это будет девушка, — слегка капризно произносит она. — Мне Куджо кажется намного интересней.
— Так к ней очередь на год вперёд, — ответствую насмешливо. — Будешь как раз после одного безумного робота.
— Ко мне вообще-то тоже очередь, — оскорблённо тянет киборг. — После гонок письмами фанатов вся личка забита.
Ничего себе! А мне хоть бы один завалящий написал! Обидно, знаете ли.
Мамба усмехается:
— О да, я в курсе! Читала топики в фан-сообществе Нейрофронта. Знали бы вы, что там про вас пишут… Да хватит уже на пороге торчать! — спохватывается она. — Давайте к стойке. Напитки за счёт заведения.
— Разоришься, — неодобрительно хмыкаю я. — Так себе из тебя бизнесвумен.
Женщина издаёт короткий смешок:
— За меня не волнуйся, Джеймс. В «Сиреневый туман» только ты выпивать приходишь. Остальные «Тайну исповеди» предпочитают.
— У тебя есть «Тайна исповеди»? — оживляется киборг и тут же настороженно хмурится. — Откуда?
— Секрет фирмы, — хитро улыбается Мамба. Тяжко вздыхает, видя, как мрачнеет киборг. — Да ничего особенного! Просто раньше я имела отношение к его разработке, вот и прихватила, когда увольнялась.
Удивлённо вскидываю брови. Ничего себе, подробности приоткрываются!
— Ну а где, ты думаешь, мы с тем хмырём спелись? — объясняет женщина уже мне. — Наш отдел много чего для тайной канцелярии наизобретал. Ещё, например, это, как её… «Дело чести»…
— Ты что, пила? — внезапно соображаю я. Слишком уж Мамба разговорчива, да ещё и перед Папкой, которого видит впервые в жизни.
— Не-а, — мотает она головой. — Я ж того, сто лет как завязала. Просто это никакая не тайна. Для имперской службы безопасности особенно. Правда, ваше высочество?
И смотрит на Папку тяжёлым немигающим взглядом, от которого даже мне становится не по себе. Когда-то я отказался от её помощи в сборе информации на киборга. Но сделать это для себя ей никто не запрещал.
— Мне-то откуда знать, — равнодушно произносит Папка. — Я такой ерундой не занимаюсь. Если Джеймс тебе доверяет, то пусть так и будет.
Мамба фыркает — то ли насмешливо, то ли с облегчением — и ставит перед Папкой стакан с молочным коктейлем. Даже об этом знает, проныра.
— Тебе как обычно — кофе? — кивает мне.
— Давай тоже коктейль, — решаюсь я. — Вспомню босоногое детство.
— Можно подумать, ты про него забывал, — отпивает киборг за раз полстакана.
Показываю ему кулак и пользуюсь возможностью узнать побольше
