— Глупости, мне ни за что не разобраться в вашей политике. Зачем ты уходишь, когда всё так сложно? Ты же должен меня обучить, выдать замуж… Тебе ещё рано!
— Нет. Мне пора, — грустно взглянул на неё Тар-Палантир. — Твоя мама пришла.
Мириэль обернулась. У окна стояла высокая женщина в длинном платье с водорослями в распущенных волосах. Вся комната наполнилась мягким зеленоватым светом. Женщина с нежностью и состраданием смотрела на Мириэль.
— Ты пришла, Феорена! — воскликнул король, и Мириэль увидела, как Тар-Палантир легко отделился от дивана, как будто он нисколько не весил. Феорена подошла к мужу и подала ему руку.
— Ничто не разлучит нас теперь, — прозвучал её чарующий голос. Она обняла короля, и они медленно пошли к окну.
— А я! — воскликнула Мириэль. — Я хочу с вами.
— Тебе ещё рано, — печально посмотрела на нее Феорена, — сколько тебе предстоит разочарований, потерь, горестей, но всё же больше любви. Не бойся. Я буду помогать, когда будет очень трудно.
Они ушли. А она осталась одна. Впрочем, одна ли?
Находиться в комнате было невозможно, она открыла дверь и побежала. Прочь из дворца! Но ноги были как гири. Лишь усилием воли она могла передвигать ими. Входная дверь была заперта. Сколько она ни прилагала усилий, но не могла открыть её. Липкий ужас разливался по венам. «Что это? Я не могу уйти»? В тронном зале творилось что-то неладное. Всмотревшись, она увидела серые бесформенные пятна, и всем своим существом почувствовала их приближение и ненависть. Кольцо сужалось. «В мою комнату»! — мелькнула мысль, и тут же она побежала наверх, выше и выше, уверенная почему-то, что там спасение. Духи не отставали и дышали ей в спину. «Не уйдешь — шипели они, — потому что наша»! Дверь в её комнату тоже была закрыта. Она в бессилии стучала в неё кулаками. Духи тянули к ней свои бесплотные, серые руки. И вдруг она почувствовала неведомо откуда взявшуюся силу и, обернувшись, грозно сказала: «Шиар!» Голос ее был тверд и уверен, и духи съёжились, их словно отбросило назад к лестнице. Тогда, приложив ладонь к двери, она ласково, но требовательно произнесла: «Мират кунур». Дверь открылась, и её швырнуло вовнутрь. Падая, девушка больно ударилась головой и потеряла сознание.
Когда она очнулась, за окнами уже вечерело. Мириэль лежала рядом с кроватью и с удивлением разглядывала свою комнату, ее поразило, что дверь была заперта. Через некоторое время послышался тихий настойчивый стук в окно. Она встала и, преодолев страх, отдернула штору. За стеклом она увидела … Юниэра.
Без колебаний она стала открывать запоры, пальцы не слушались, но, наконец-то, путь ему был открыт. Юниэр оказался рядом с ней, и Мириэль кинулась ему на шею. «Наконец-то! Ты пришёл!» — шептала она. Вид у Юниэра был ошеломлённым, однако прежде он прижал её к груди, а потом спросил:
— Не могу взять в толк, моя очаровательная принцесса, утром ты не желала меня даже видеть, а сейчас встречаешь, как самая пылкая любовница. Стоит постучать к тебе в окно, и ты — вся нараспашку!
— О, Юни! — воскликнула принцесса. — После того, что мы пережили на площади Сильмарилов, разве могу я вести себя иначе? Как тебе удалось вырваться из лап колдунов?
— О чем ты? — удивился Юниэр. — Что мы с тобой пережили на площади Сильмарилов? Я торчал там один как перст, ждал тебя, но ты же не пришла! Вот я и решил рискнуть и явился к тебе сам.
— Ах! — всплеснула Мириэль руками. — Они лишили тебя памяти. Как горько! Тебя пытали? Скажи, ты меня еще любишь? Об этом ты не забыл?
— Я-то тебя люблю, хотя ты, кажется, сошла с ума. Прошу тебя, не кричи так, тебя слышно во всех закоулках замка.
— Там никого нет, Юниэр, — вздохнула принцесса, — Мы с тобой одни живые во всём замке. Там за дверью только злые, голодные духи.
— Ты озадачиваешь меня сегодня, девочка, — всерьёз задумался Юниэр, — расскажи-ка мне всё по порядку, может, я вспомню что-нибудь.
Выслушав страстный рассказ Мириэль, очень сопереживая ей и осыпая её поцелуями в самые острые моменты, Юниэр вздохнул.
— Ты мне не веришь! — сказала она, испытующе глядя на него.
— Я тебе завидую, — возразил Юниэр, — у тебя была уйма приключений. А теперь слушай. Дворец не пуст, напротив, он переполнен. На завтра назначено обсуждение государственных планов Тар-Палантира, и съехались все министры и полководцы. К Совету через несколько дней подключатся Верные. За ними сегодня поедет эльдар. Пока я лез к тебе, пришлось заглянуть в некоторые окна. Поверь мне, всюду люди едят, пьют, разговаривают, но в основном готовятся ко сну, так как уже поздно. Потом, я был на площади Сильмарилов. Никто о нас с тобой не вспоминает, и уж, конечно, не охотится. Нет в городе и Зеркальных пещер. Правда, новую пару действительно выбрали. А все остальное, в твоём сне… какой-то бред.
— В моём сне? — принцесса понемногу приходила в себя. — Невероятно!
— Конечно! — возразил Юниэр — То, что меня заколдовали какие-то охотники за влюбленными, более вероятно. Так по твоему? И весь город приобрел сиреневые платочки, а ты доехала до дворца на мертвом коне? Никогда ещё не слышал такой занимательной правды!
— Так значит, папа жив? — она глядела на Юниэра сияющими глазами. Они сидели на кровати друг против друга.
— Да, разумеется, — усмехнулся Юниэр, — твой папа жив. А его ленивая дочка полдня почивала, тогда как её несчастный возлюбленный мерил шагами огромную площадь, обманутый и никому не нужный среди равнодушной толпы.
— Никогда ещё я не просыпалась такой счастливой, — улыбнулась Мириэль.
— Правда? — Юниэр приблизил к ней лицо и посмотрел в ее глаза. Ей стало вдруг легко и страшно одновременно.
— Так что же? — Юниэр медленно подбирал слова, — теперь, когда ты знаешь, что мы ничего не испытали вместе на площади Сильмарилов, ты меня прогонишь?
— Нет, — еле выдохнула она.
Кому же под силу описать эти счастливейшие мгновения, когда сталкиваются вместе две горячие юные страсти? Благодаря Юниэру девушка забыла свой страшный сон, шутками он развеял все её сомнения. Они уснули ранним утром утомленные и счастливые.
Но отдохнуть им не пришлось: во дворце начался переполох, по-видимому, случилось что-то неладное. Они выбежали из комнаты. Дворец оглашали стенания и крики. Мириэль схватила за руку служанку:
— Что произошло? — Та испуганно посмотрела на неё, потом опустила глаза:
— Король убит, — тихо сказала она.
— Нет. Этого не может быть, — Мириэль побледнела. Опомнившись, она побежала вниз по ступеням. Все молча расступались, давая ей дорогу. Мириэль вошла в кабинет своего отца.
Тар-Палантир лежал на диване, в груди его зияли темные раны. Неподвижное лицо короля казалось растерянным — смерть застала его врасплох. Кто-то напал на него спящего, когда он, уставший после переговоров, лег отдыхать, как оказалось, в последний раз.
В комнате было много людей, и все молчали. Мириэль не замечала их. Она целовала холодную руку короля и горько плакала. «Папочка, милый мой…, ну как же так. Если б я только поверила в сон, — причитала она. И мысль о том, что она могла бы предупредить этот странный конец, защитить его, забрать в свою комнату, всю ночь сторожить его сон, терзала её, — тогда бы ты остался жив. О, если б ты остался жив!»
Она гладила лоб короля и его бороду, но он не оживал. Он ушел навсегда неизвестной дорогой мертвых, а она осиротела.
В маленькой комнате, смежной с кабинетом, Мириэль сидела в кресле, невидящим взором уставившись в пространство. Ничего нет, всё совершенно безразлично. Она не знала, кто привёл её сюда, что за суета происходит в кабинете. Перед нею расхаживал Фаразон и в чём-то горячо убеждал её, но она не слышала, о чём он говорил.
— Я знаю, как вам больно, принцесса. Ведь для всех нас это тяжелая утрата. Но мы же не можем растерянно медлить над останками нашего благодетеля, мы должны поспешить наказать убийцу! Вы понимаете, о чем я говорю? Это же заговор!
Но Мириэль не понимала. «Это я убила его», — думала она. Однако молчание ее не останавливало Фаразона:
— Дориан убил его, он — эльфийский лазутчик! Негодяй под маской дружбы проник во дворец по велению Верных, но он таил черные замыслы, мерзкая кобра ужалила Тар-Палантира насмерть! Ваш отец, как ребёнок, верил в благие намерения эльдаров, а они хотят только власти! О, принцесса! Вы уже — королева. Если Верные уничтожат вас, им ничего не стоит воцариться в Нуменоре. Нам надо принять меры! Прикажите отправить королевскую армию на разгром Верных.
По апатичному выражению лица Мириэль Фаразон понял, что та не слушает его. Он подождал, достал бумагу и протянул ей: «Вашу королевскую подпись». Мириэль машинально подписала её. И Фаразон, довольно кивнув, вышел.
Через некоторое время, ход которого совершенно перестал занимать Мириэль, в комнату ворвалась разъяренная Айрен.
