— Люди выражают свою волю, — заметил мрачно Дерев. — Не давить же их за это танками?
— Господа, вас двое, а президентское кресло в республике одно, — решил Степашин взять быка за рога. — Любое решение не приведет к умиротворению, в любом случае останутся недовольные… Разве не так?
— Так, — подумав, согласился Семенов.
— Я полагаю, вы оба должны подписать между собою соглашение.
— О чем?
— Текст мы согласуем.
— Это невозможно, — почти одновременно воскликнули Дерев и Семенов.
— Другого пути я не вижу.
— Извините, Сергей Вадимович, но мы политические противники, — нарушил тягостную паузу Владимир Семенов. — Если я подпишу, то получится, что я предал своих избирателей, предал людей, которые мне поверили. Предал свой народ.
— Наше соглашение будет выглядеть противоестественным, словно жареный лед, — добавил Станислав Дерев, любивший ввернуть цветистые кавказские выражения.
— Вы оба так считаете?
— Да.
— Вот вам и первый пункт соглашения, — неожиданно улыбнулся премьер-министр. — Я прекрасно понимаю ситуацию и не прошу у вас невозможного.
— Что же вы предлагаете?
— Всего-навсего констатацию того факта, что в республике сложилось чрезвычайно сложное и напряженное социально-экономическое положение. И сейчас главная задача в КЧР — сохранение мира и спокойствия. С этим, надеюсь, вы оба согласны?
Собеседники кивнули.
— О таком меморандуме и идет речь.
— Но что он даст? — спросил Станислав Дерев, пытаясь сообразить, с какой стороны ждать подвоха.
— Надеюсь, кое-что даст, — проговорил Степашин. — и прежде всего — внесет успокоение в мятущиеся умы, даст людям спокойствие. Разве этого мало?
— Ну, вы дипломат, Сергей Вадимович, — покачал головой Владимир Семенов.
— Есть маленько, — не стал возражать Степашин. — Ну, как, господа, договорились?
— Пожалуй, такой документ я готов подписать, — сказал без колебаний Семенов.
Оба посмотрели на Станислава Дерева. Тот мучительно соображал: как быть? Жаль, из штаба никого нет, чтобы посоветоваться. Отказаться? Но тогда получится, что он, в отличие от своего соперника, против мира и спокойствия в родной республике. Разве можно отдавать такой козырь в руки противника?..
— Я тоже подпишу такую бумагу, пусть она послужит делу мира в КЧР, — произнес торжественно Дерев.
— Другого решения я от вас и не ждал, — сказал Сергей Степашин. — Сейчас вместе составим и текст и передадим его в средства массовой информации.
Это был важный шаг в умиротворении ситуации в Карачаево-Черкесской республике, хотя основные проблемы там оставались не решенными.
* * *
Некую деликатную и интимную проблему, которая время от времени у него возникала, Верховный шейх про себя привык называть проблемой «отработанного пара»: речь каждый раз шла о том, чтобы либо пополнить набор разномастных красавиц какой-либо новенькой красавицей, либо избавиться от надоевшей (это и был «отработанный пар»).
…Начальник охраны, услышав экстренный вызов своего начальника, бросил все дела, чтобы явиться пред его светлые очи.
— Садись, Сулейман, — сказал босс. — Речь у нас пойдет о красавице Ядвиге… Не забыл ее?
— Конечно, помню.
Начальник охраны побледнел. Эта самая польская красотка служила ему постоянным укором: при доставке ее вертолетом в «орлиное гнездо» он заболтался с ней — девушка знала язык дари, изучая его когда-то в Варшавском институте иностранных языков, — и забыть надеть ей на лицо повязку. Тог7да, к счастью, шеф не узнал о его небольшой промашке… Неужто теперь каким-то образом докопался? Может, стукнул кто-то? Неужели пилот?
— Ядвигу надо убрать.
— Слушаю, хозяин.
— В постели она ничего, но мне не нравятся ее разговоры. Зная один из афганских языков, она постоянно заводит со мной разговоры, который мне не нравятся… Ты понимаешь меня?
— Да, босс.
— Вот и славно. — Хозяин закрыл глаза, о чем-то размышляя. Начальник охраны замер, стараясь не шевельнуться, чтобы не потревожить его высокие мысли. Внезапно он улыбнулся, открыл глаза и спросил:
— Ты любишь футбол?
— Футбол?.. — удивился начальник охраны. За ходом мысли Верховного он не всегда поспевал.
— Ну да. Превосходную игру в кожаный мяч, которую изобрели англичане, — пояснил Бен Дален.
— Не знаю… Как прикажете…
— Так вот, время игры футбольный комментатор провозглашает: вместо выбывшего из игры такого-то вступает такой-то. И у тебя, Сулейман, аналогичная задача: вместо выбывшей из игры Ядвиги ты должен ввести в игру нового игрока. Полагаюсь на твой вкус.
— Слушаю.
— Смотри только, чтобы новая кандидатура не была слишком худой… Чтобы кости не гремели.
Начальник охраны сложил руки в знак понимания:
— А Ядвигу можно… того?
Бен Дален вскинул брови.
— Ну… убрать. Отправить в рай, где срочно требуются гурии, решился пояснить свою мысль Сулейман.
От затрещины, которую ему отвесил босс, начальник охраны едва устоял на ногах, схватившись за спинку стула.
— Что за средневековье! — загремел Бен Дален. — Это когда же у меня уничтожали сотрудниц или сотрудников?!
— Виноват, босс, — Опустил смиренно голову Сулейман. Подумать только о человеческой доброте говорит тот, по одному слову которого рушатся дома, уничтожаются целые города, уходят в небытие сотни и тысячи людей…
— Ядвига знает местные наречия, она не пропадет, — продолжал босс, немного успокоившись. — Высадишь ее, допустим, в Пешаваре… Только при выходе не забудь глаза ей завязать…
— Само собой.
— Думаю, сможет устроиться где-нибудь библиотекарем… Нянькой…
— Или на кухню, помощником повара, — решился вставить начальник охраны.
— Вот-вот, в таком разрезе. Давай, только не затягивай! Жду тебя к концу недели, — закончил босс.
Оставшись один, Верховный шейх побродил по кабинету, погладил любимую фигуру из мрамора «Молящийся дервиш», подаренную ему имамом Ливии, немного успокоился.
Увы, будущее скрыто даже от всесильных мира сего, и Бен Далену не дано было знать, что строптивая Ядвига, вырвавшись на волю, доставит ему некоторые неприятности, и чтобы убрать зловредную нечестивицу, придется затратить не один миллион баксов.
Но это уже другая история.
«Этот Сулейман туп, даже не как пробка, а как целый пробковый дуб, — размышлял он, просматривая электронную почту, поступившую по Интернету. — Зато он исполнителен, и умеет держать язык за зубами, как могила».
Разобравшись с почтой, шейх включил экран внешнего обзора. Перед ним пробежали горные отроги, покрытые первой, робкой еще зеленью ранней афганской весны.
Солнце радостно сияло с вершины голубого неба, и казалось, от экрана повеяло знаменитым афганским сухим зноем, хотя это, конечно, была всего лишь иллюзия.
Шейх почувствовал большое облегчение от того, что больше не увидит строптивую полячку.
С глаз долой — из сердца вон.
…Интересно, чем, вернее кем порадует его Сулейман? Он знал, что у начальника охраны имеется агентурная сеть не в одной стране, и дамы имеются на подбор — только выбирай!
* * *
Генерал Матейченков, откинувшись на жесткую спинку самолетного кресла, размышлял о положении в КЧР.
Он знал, что из двух кандидатов в президенты высшее руководство России предпочитает Владимира Семенова, однако опасается впрямую поддержать его, опасаясь, что в результате вспыхнут волнения, которые легко могут перерасти в нечто долговременное и злокачественное, на манер той же Чечни.
Размышляя о предстоящих действиях, генерал принял решение — не следовать ничьим подсказкам и рекомендациям, от каких бы влиятельных лиц они ни исходили, и принимать решения самостоятельно, сообразуясь только с местной обстановкой.
А там — будь что будет.
Накануне вылета на Северный Кавказ премьер-министр Сергей Степашин ознакомил его с проектом меморандума, который, как предполагалось, должны были подписать оба кандидата в президенты КЧР — Владимир Семенов и Станислав Дерев.
Перечитывая документ, Матейченков особое внимание обратил на фразы: «Отдавая дань уважения волеизъявления народа Карачаево-Черкесии…». И дальше: «Формирование всех органов государственной власти и местного самоуправления необходимо осуществлять на основе сложившейся демографической ситуации».
Ядро проблемы: ведущими в численном отношении этническими группами в КЧР являс. ются русская и карачаевская, тогда как черкесская, которую представляет Станислав Дерев, находится в меньшинстве.
Меньшинство, однако, ни в какую не желает смириться с поражением. По оперативным данным, именно черкесы в данный момент и «мутят воду»: сначала вообще путем бойкота пытались сорвать выборы, а сейчас громко и назойливо выражают на постоянно действующем митинге недовольство их результатами.
