Если несомненна связь подлинного пророчества Исайи об Ассирии (14:24–27) с пророчеством о Вавилоне (13–14:23), то несомненна и подлинность пророчества Исайи о Вавилоне.
В рассматриваемых пророчествах Исайи заметно много сходства по языку и оборотам речи с неоспариваемыми критикою отделами из книги Исайи. Например, Господь «воздвигнет знамя» и соберет им врагов Вавилона: Ис 13:2 — = Ис 5:26; 30:17; уподобление Содому и Гоморре: Ис 13:19 = Ис 1:7, 9; 3:9; уподобление жене родильнице: Ис 13:7–8 = 19:16–17; поражающий жезл: Ис 14:5–6 — = Ис 9:3; 10:5; 14:29; «остаток» народа: Ис 14:22 — = Ис 10:20; 17:3; 21:14–17. Это слово у филологов критического направления, например у Гезениуса и Кнобеля, служит доказательством подлинности Ис 21:14–17 (Соm. üb. Ies. 1, 670. Knobel. Ies. 179 s.). Вообще в каждом почти стихе спорных глав заметно подобное сходство [288]. Кроме того, доказательством подлинности и древности рассматриваемых пророчеств служит очевидное знакомство с ними древних пророков. Например, призыв «освященных» врагов Ис 13:3 = Соф 1:7 и др.; особенно же несомненное знакомство видно у Иеремии в 50 и 51 главах и у Иезекииля в 32 гл. [289]
Пророчество о Моавитянаос: 15–16 глл. Пророк предсказывает ночное, внезапное разрушение моавитских крепостей: Ар-Моава и Кир-Моава. Он уже слышит и видит рыдания, стоны и траур жителей разных моавитских городов (Ис 15:1–4). Печали моавитян соболезнует и сам пророк и также рыдает об опустошении и ограблении моавитской страны (5–7 стт.). Кровью убитых наполнены моавитские реки (8–9 стт.). Для облегчения своей участи пророк предлагает моавитянам снарядить посольство к Сиону с просьбою принять моавитских беглецов (Ис 16:1–5). Но Сион отвергает это гордое и неискреннее посольство (6 ст.), чем опять вызывает общий моавитский плач (7–8 стт.). Снова пророк выражает свое участие в плаче по опустошенным моавитским виноградникам (9–11 стт.). Боги, молитвою коим будут моавитяне напрасно утомлять себя, не помогут им (12 ст.). Изложенную речь пророк признает пророчеством, изреченным издавна. Ныне же, заключает пророк, через три наемничьих года, Господь унизит величие Моава и оставит от него небольшой остаток (13–14 стт.).
Из содержания пророчества о моавитянах видны основания, по которым отрицательная критика сомневается в принадлежности его Исайи. Они заключаются в Ис 16:13–14 [290]. Эти стихи, по общему мнению, принадлежат Исайи. Но в них он ясно говорит, что все предыдущее пророчество о Моаве принадлежит не ему, оно изречено издавна и отличается от его собственного пророчества, заключающегося в 14 стихе.
Представители отрицательной критики определили время жизни и имя пророка, произнесшего «древнее» пророчество на моавитян: Гитциг приписал это пророчество современнику Иеровоама II, израильского царя, пророку Ионе из Гефхавера, согласно пророчеству коего Иеровоам восстановил пределы израильского царства от входа в Эмаф до моря пустыни (4 Цар 14:25). Гипотезу Гитцига принимали Маурер, Кнобель, а позднее Рейс, Брюстон и другие. Но нельзя сказать, чтобы в этом случае было единодушие между критиками. Фюрст, например, относит произнесение этого пророчества к царствованию Иорама, израильского царя; Ейхгорн и Бертольд — к веку Иеремии и Навуходоносора, а Швалли — к послепленной эпохе [291]. Действительно, трудно согласиться с мнением Гитцига. По свидетельству книги Царств, у Ионы не было пророчества о моавитянах, подобного разбираемому, а если и было, то оно исполнено при Иеровоаме до Исайи. У Исайи не упоминается об отношении моавитян к израильскому царству, чего естественно ожидать от всякого пророка из израильского царства. Напротив, в 16 гл. 5 ст. Исайя упоминает об отношении моавитян к Сиону, чем указывает, вопреки Гитцигу и Фюрсту, на свое служение в иудейском царстве. Единственным основанием, в подтверждение мнения о происхождении пророчества о моавитянах от пророка израильского царства, считались случаи частых столкновений этого царства с моавитянами. Но при пророке Исайи бывали подобные же столкновения иудейского царства с моавитянами, которые давали Исайи повод произносить грозные речи на моавитян (Ис 11:14; 25:10–12). Оставляя нерешенным вопрос о личности писателя [292], отрицательная критика, тем не менее, старалась в пророчестве о моавитянах найти признаки неподлинности. Эвальд, например, в языке этого пророчества находил черты особенной древности, чуждые веку Исайи и его произведениям (напр., употребление: , — 16:9), Рейс находил в нем «черты языка израильского царства», хотя доказательств не приводил.
Но на ряду с признаками мнимой неподлинности, в пророчестве о моавитянах есть много указаний на принадлежность его Исайи. Пророчество о моавитянах помещено после пророчества о филистимлянах (Ис 14:28–32), как подробное раскрытие Ис 11:14, где упоминаются оба народа (филистимляне и моавитяне). Самими представителями отрицательного направления сознавалось сходство пророчества о моавитянах с речами Исайи: Гитциг, придумавший гипотезу об Ионе, находил отражение характера Исайи в сочувствии пророка бедствиям моавитян. Плач о моавитянах (Ис 15:5; 16:9, 11) напоминал ему плач Исайи о Самарии (Ис 22:4; 28:1). «Элегиею о моавитянах пророк предваряет элегию о Самарии», — говорит Гитциг. Из пророчества о моавитянах в 16 гл. Фюрст выделяет первые 6 стихов, не объясняя причины этого. Последнюю, кажется, можно найти у Эвальда. Он признал первые шесть стихов 16-й главы «подделкой» под дух и характер речей Исайи, так как они сходны с Ис 29:20. Из многих примеров [293] видно, что такие «подделки» нужно признать почти в каждом стихе пророчества о моавитянах. А потому, вместо подделок, сходство нужно объяснить принадлежностью Исайи пророчества о моавитянах.
Что же значит выражение пророка о «давнем» пророчестве? Оно, действительно, указывает на «давнее» пророчество, только не Ионы или другого «неизвестного» пророка, а пророка Моисея. Как в 12 главе Исайя повторяет песнь Исх 15 гл., так здесь повторяется пророчество книги Числ 21 и 24 глав. На это сходство двух пророчеств указывают и имена моавитских городов: Беер Элим — Ис 15:8 = Числ 20:16, Есевон — Ис 15:4 = Числ 21:26, Ар-Моав — Ис 15:1 = Числ 21:28. То же подтверждают и черты древности языка рассматриваемого пророчества, замеченные, как выше сказано, Эвальдом. Подобным же образом пророк Исайя ссылается на древнее пророчество в речи об идумеях (Ис 34:16) и ожидает его исполнения наравне со своим, более поздним, аналогичным пророчеством. Вместе с древним Моисеевым пророчеством Исайя мог разуметь и свое более давнее, теперь повторяемое пророчество, и к нему лишь прибавить срок исполнения обоих пророчеств [294].
Пророчество о падении Вавилона: Ис 21:1–10. Пророк видит грозное неприятельское нашествие, направляющееся, подобно страшной буре, из пустыни: мидяне и эламитяне приступают к осаде (1–2 стт.). Пророк чувствует ужас и страдает от этого зрелища подобно родильнице (3–4 стт.). Его страх увеличивается от того, что жители осаждаемого города беспечно пируют (5 ст.). Далее следует объяснение: Господь велел пророку поставить сторожа, который увидел приступ неприятельского войска к Вавилону (6–8 стт.). Вавилон, видит сторож, уже пал, и идолы его разбиты (9 ст.). В заключение, пророк обращается к «обмолоченному сыну гумна» (вероятно иудеям) и утешает видением о Вавилоне (10 ст.).
Из содержания пророчества видны причины сомнения в его подлинности: они тожественны с сомнением в подлинности 13–14 глав. Здесь говорится о падении Вавилона, которое, по мнению критиков, пережито писателем [295], или «скоро ожидается» [296]. Пророчество, следовательно, по их мнению, составлено или в конце вавилонского плена, или по освобождении из плена, а потому неподлинно.
Со своей стороны, положительные доказательства подлинности апологеты находили в символическом надписании пророчества. Выражение надписания: «пророчество (massaa) о приморской пустыне», принадлежит пророку Исайи, который очень часто употреблял такие символические надписания; например, Ис 22:1 — долина видения (massaa); 29:1 — Ариил; 30:6 — видение (massaa) животных и т. п. Это надписание стоит, несомненно, в тесной связи с содержанием пророчества, а потому и все пророчество принадлежит Исайи. Далее, апологеты обращали внимание на тесную связь пророчества о Вавилоне с дальнейшими пророчествами, помещенными в той же и следующих главах: с 21:11–12 — пророчеством на Думу; с 21:13–14 — пророчеством на Аравию; с 22:1 — пророчеством на Иудею. В пророчествах о Думе и Аравии неизвестный сторож [297] дает ответы и сам предупреждает жителей этих стран о настоящих и будущих страданиях их. В пророчествах не определена личность этого таинственного сторожа, упоминаемого и поясняемого в рассматриваемом пророчестве о Вавилоне. Так в Ис 21:6 сказано: Господь велел пророку поставить сторожа, увидевшего падение Вавилона. Тот же самый сторож дает ответы о Думе и Аравии. Таким образом, эти последние пророчества немыслимы без первого. Пророчества о Думе и Аравии признаются критикою [298] подлинными, следовательно, пророчество о Вавилоне подлинно. Символическое название Иерусалима: долина видения (Ис 22:1–5), также основывается на бывших здесь видениях Исайи и его стража о Вавилоне, Думе и Аравии и подтверждает подлинность рассматриваемого пророчества. На основании связи 22-й главы с 21-й, вопреки критическому предположению, апологеты определяли иное время, в век Исайи, произнесения пророчества о Вавилоне (21:1–10). По мнению Витринги и Геферника, рассматриваемое пророчество произнесено во время нашествия Сеннахирима на Иерусалим (Ис 36–37 глл.). Грозное и бурное нашествие Сеннахирима, в войсках коего, конечно, было не мало еламитян и мидян (Ис 21:2 = 22:6), предуказывало пророку такое же бурное и более вредоносное нашествие последних на Вавилон. — В этом небольшом отделе заметно большое сходство с речью Исайи. Например, сравнение вражеского нашествия с опустошительной бурей Ис 21:1–2 = 5:28; 29:6. «Так сказал Господь мне», по евр. — Ис 21:6 = 21:16; 8:11 — Гезениус считает это выражение доказательством подлинности Ис 21:14–16. «Падение» идолов Ис 21:9 = 19:1; 2:18; «сын» гумна Ис 21:10 — Гезениус считает идиотизмом Исайи. Выражение Ис 21:10 — «что я слышал от Господа Саваофа» = Ис 28:22. Гезениус и Кнобель в этом выражении видят «тщательное подражание» языку Исайи. Вопреки заверениям критиков в вавилонском происхождении этого пророчества, видно знакомство с ним древних пророков, например Ис 21:2 = Авв 1:13 — наименование халдеев «грабителями» — и вообще Авв 2:1–20 = Ис 21:1–5:9; Иер 50:8, 33–34 = Ис 21:10; Иер 51:8, 47, 52 = Ис 21:9 — мысль о «падении» вавилонских идолов [299].
