аккуратно приоткрывает дверь. Хохлатка с воинственным лаем вылетает через образовавшуюся щель, чтобы если не сожрать, то хотя бы понадкусывать надоедливую Маринку. Но врезается в чьи-то ноги, принюхивается и, довольно поскуливая, начинает вилять всей попой, потому что хвостика недостаточно для такой дорогой гостьи.
– О, бабулечка приехала, – победно сообщает Рома, вываливаясь за порог. – Все, капец тебе, – обращается к Маринке.
– Ро-ом! – проглотив смешок, тяну укоризненно. – Ну, что за выражения?
– А, да. Извини, мамочка, – выпаливает как можно громче и четче, вводя в шок и меня, и бывшую самку зверюги, и бабулю. Степанида Николаевна покашливает, с интересом заглядывает в дом и, мгновенно обнаружив меня, смущенную и раскрасневшуюся, расплывается в доброй улыбке.
– Так, внученька! – заставляет меня вздрогнуть. – Ну, чего застыла? Продукты забери. Проверь, все ли я для ужина купила, что мы обсуждали, – подмигивает мне и протягивает пакеты.
– Да, сейчас, – машинально подлетаю к ней. – А что мы обсуждали? – опомнившись, уточняю тихо.
Вместо пояснений бабуля вкладывает мне в руки сразу все сумки, под тяжестью которых я едва не сгибаюсь пополам. А ведь она их налегке несла, даже не запыхалась. В семействе Царевых все такие «терминаторы»?
– Стойте-стойте, а что происходит? – выйдя из коматоза, визжит Маринка. – Почему ты здесь? – тычет в меня острым ногтем. – Где мой жених?
– Госпаде, вспомнила бабка, как девкой была, – в своей манере причитает Царева. – Ты в этом доме ни одного дня не прожила, откуда здесь что-то твое? – грубо осекает зарвавшуюся девицу. – Хорош грязь на крыльце месить, беги искать себе новый кошелек, а то часики-то тикают, а ты не молодеешь.
Пока Маринка хлопает губами, как выброшенная из аквариума рыбка, бабушка толкает плечом дверь и небрежно закрывает за собой, как недавно поступил ее правнук. Дикие нравы в этой семейке, однако в их окружении мне становится спокойнее.
– Расстроилась? – прищуривается Степанида Николаевна. А Маринка тем временем решает не испытывать ее терпение и сбегает, судя по отдаляющемуся цокоту каблуков.
– Нет, все нормально, – лгу как можно убедительней и несу продукты на кухню. – Раз уж вы пришли, присмотрите за Ромкой? Я в общагу поеду.
– Расстроилась, – произносит, как факт. – Нашла, из-за кого нюни разводить. Эта прилипала только и умеет, что навязываться. Не обращай внимания, – отмахивается.
– Мне правда домой надо. Переодеться и… – запинаюсь, потому что не знаю, куда тороплюсь.
К брату я пока морально не готова вернуться. Работы у меня теперь нет. А институт я вообще подумываю бросить. После вчерашнего я все отчетливее понимаю, что мода и дизайн – не мое. Как и взрослая, самостоятельная жизнь в принципе. Улечу к родителям в Италию, устроюсь в фирму к отцу, буду там дебет с кредитом сводить. Тоска, но на большее я не способна.
– А ну, отставить! – рявкает на меня бабушка так, что я подпрыгиваю на месте. Будто мысли подслушала. – В конце концов, чей мужик? – застает меня врасплох.
– Чей? – лепечу неуверенно.
– Твой мужик! – еще резче и громче. Я с такой бабулей скоро заикаться начну. – Почему я должна для него готовить? Устала я, на пенсию давно пора. Не отлынивай от своих прямых обязанностей, – вручает мне сетку с картофелем.
– Мы с Ромкой уже пюре приготовили, – бубню я.
– Прекрасно. Тогда крути мясо на котлетки, – отдает приказ, а сама смеется, изучая мое напряженное выражение лица.
Не замечаю, как меня закручивает вихрем домашних дел. Тревога отступает. И вот я уже спорю с бабушкой о вреде соли и о степени прожарки мяса, украдкой подкармливаю Ромку печеньем, хотя «нельзя портить аппетит», и успеваю уделять внимание Боне, которая радостно носится под ногами и лает.
Хохлатка внезапно принимает стойку, поворачивает мордочку в сторону входной двери, а потом вдруг срывается с места и мчится навстречу Льву.
– Наконец-то! Пока ты где-то гуляешь, я тут держу оборону, – грубовато встречает внука бабушка, но, несмотря на резкие фразы, бережно обнимает его и чмокает в щеку. – Чуть твою принцессу не потеряли.
– А что случилось? – Лев взволнованно сканирует помещение в поисках меня. И выдыхает с облегчением, когда находит. Посылает мне чарующую улыбку, которую я встречаю сдержанно.
Покосившись на меня, Степанида Николаевна неслышно нашептывает что-то внуку, и он мрачнеет с каждым ее словом. Судя по тому, как он злится, докладывает о Маринке.
– Понял, разберусь, – коротко бросает Лев и спешит ко мне, словно я убегаю прямо сейчас, хотя я молча стою на месте и буравлю его взглядом.
– Ладно, дальше вы тут сами, – вдруг заявляет бабуля и скидывает фартук. – Миритесь! – указывает важно.
– А как же ужин? – останавливаю ее.
– Вот молодежь пошла! – шутливо бурчит. – Сама на стол накрывай.
– Да я не о том, – хихикаю расслабленно, и мы, смеясь, обнимаемся под настороженным взором Льва.
– Ты на ее шуточки не обижаешься? – он изгибает бровь и ухмыляется криво. Пользуясь тем, что я расслабилась, притягивает меня к себе.
– Да моя внученька уж поумнее некоторых будет, – подкалывает его бабушка. – Свадьба когда? Или вы решили сначала правнуков мне наделать?
– Вы не подумайте плохо, – машу руками, вспыхивая. – У нас ничего не было, – выпаливаю и, осознав, что произнесла это вслух, краснею еще сильнее.
– Ох, как все запущено. Теперь я плохо думать буду о внуке, – зыркает на Льва, который обнимает меня за талию. – Может, Ромку забрать? – шепчет заговорщически. С намеком.
– Куда? Зачем? – наивно уточняет мальчишка.
– Бабуля! – хором прикрикиваем на нее со зверюгой.
– Все-все, меня нет, – Степанида Николаевна исчезает, как по волшебству. Во дворе ее уже ждет заранее вызванное такси. Все продумала старшая Царева.
Лев поворачивает меня к себе лицом, впечатывает в стальную грудь, крепко сжимая в лапах. И как бы я не пыталась оттолкнуть его, не получается. Капкан лишь сильнее захлопывается, а я сама все меньше хочу сопротивляться. Из последних сил выдаю как можно убедительнее и строже:
– Рассказывай, где ты был весь день. Только честно! Иначе развод и девичья фамилия!
Глава 45
– Что ни говори, это лучший показ в его карьере модельера, – бархатно смеется Лев, и меня подбрасывает на его уютно вибрирующей груди.
Рука с зажатым в ней телефоном трясется – и видео, которое мы пересматриваем уже во второй раз, плывет перед глазами. На дисплее – отрывок из выпуска новостей. Под красной лентой с надписью «Сенсация» бегущая строка: «Талант или плагиат. Известный дизайнер Валентин Валевский пойман на воровстве чужих идей». А на весь экран растянулось сморщенное, багровое лицо в подтеках лиловой краски. За ним мелькает растрепанная макушка Сокульской. Сладкая, но потрепанная жизнью и зверюгой, парочка будто убегает от камер, но
