Феньяр, Шуаррэг, Хортос и Тунукалати рванулись к Пятому, присоединяясь, сливаясь с ним в единое целое, отдавая все свои силы, чтобы отразить надвигающуюся стену тьмы.
– Уходите, – многоголосым эхом обрушилось на нас. – Дело сделано. Теперь нужно запечатать проход и укрепить грань. Пока вы здесь, мы не сможем закончить.
– Идем, – распорядился Фарн, поворачиваясь к открытому порталу. – Аллан, Сегор, вы первые. Проверьте, что там, на той стороне. И Небина прихватите. Нари, за ними. Я замыкаю.
Кивнула, соглашаясь. Спорить не имело смысла, звери знали, что делают. А Граэм с Никсом, подхватив безжизненно поникшего в их руках целителя, уже скрывались в пространственном переходе…
На Краире царила ночь, бархатная, звездная, а в лабиринте было на удивление тихо и спокойно. Мир сладко спал, ни о чем не подозревая.
Не успели мы выйти и остановиться чуть поодаль, как до меня донесся ментальный крик птица.
– Ань, зови меня к себе. Через кольцо. Изо всех сил зови, если хочешь еще раз встретиться.
Судя по всему, остальные тоже услышали нечто подобное.
Я заметила, как напряглись жилы на шее Аллана, нахмурился Фарн, тяжело задышал Сегор… Закрыла глаза и начала звать – до звона в ушах, головокружения и спазмов в груди.
Я звала, звала, звала, пока мне в бок не ударилось что-то теплое, не обхватило крыльями и не заверещало возбужденно:
– Все, Ань, все. Готово. Я уже здесь. Мы справились. И Сумеречный Лес запечатали, и Грань заштопали. Смотри…
Распахнула ресницы и увидела стремительно уменьшающуюся темную точку на том месте, где находился портал. Вот она мигнула напоследок, и окончательно исчезла, а возле меня неожиданно материализовался Пятый.
Огромные радужные глаза заглянули, казалось, в самую душу, и глубокий низкий голос пророкотал в голове:
– Я рад, что ты выбрала Краир, дитя. Выбрала и осталась. Теперь ты – часть этого мира. Никто и никогда не посмеет назвать тебя чужой или обвинить в том, что ты здесь незаконно. Помни об этом.
Зверь замолк, фыркнул одобрительно и растворился в воздухе.
Некоторое время мы не двигались, думая каждый о своем, а потом Сегор растерянно произнес:
– Знаете, а он со мной разговаривал… этот Пятый.
Надо же, и с ним тоже. Когда только успел?
– И что сообщил? – полюбопытствовала я.
– Что мне пора учится брать ответственность на себя.
– Хм… Кайден, а тебе сказал что-нибудь?
– Сказал… – мой Дракон лукаво усмехнулся. – Что я сделал правильный выбор. Самый правильный в своей жизни. Но это я и без него это знаю.
– Аллан?..
– Да я толком и не расслышал, – Граэм преувеличенно безразлично пожал плечами. – Вроде о том, что я еще не встретил свою судьбу, и у меня все впереди. В общем, ерунду какую-то.
– А…
– А мне… а мной… а меня похвалил, – нетерпеливо перебил Феня. – Так прямо и заявил. Что я молодец и нашел прекрасного носителя. Вот так! Кто герой? Я герой! Самый умный, талантливый, гениальный.
И птиц горделиво надулся.
– Кай, – повернулась я к Фарну, пока остальные отвлеклись на феникса. – И почему мне кажется, что ты не все слова Пятого нам передал?
– Может, и не все.
– И?..
– Узнаешь, когда придет время, – загадочно пообещали мне и обняли, привлекая ближе. – Обязательно. А сейчас давайте выбираться отсюда. Скоро рассвет.
***
Во дворец правителя Драконов мы вернулись утром, когда солнце поднялось уже достаточно высоко.
Позади была бессонная ночь, сумеречные земли и сражение, впереди – долгий день, полный неотложных дел. Вот как так получилось, что опасность мы вроде как предотвратили, личность носителя печати мрака раскрыли, даже врагов победили, но в моем расписании при этом мало что изменилось? Ни отдохнуть, ни отоспаться как следует, и, скорее всего, не скоро еще удастся.
Прежде всего придется решить, как поступить с Масловым. И попытаться его допросить.
Грань между мирами была восстановлена и укреплена в тех местах, где она истончилась. Это отрезало каэдам путь на Краир, перекрыло свободный доступ сумеречной энергии. Егор лишился подпитки и…
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Нет, он не погиб, но и живым его назвать язык бы не повернулся. Мой бывший земляк не сдавался и отчаянно не желал умирать, но без поддержки Сумеречного существовать уже не мог. Поэтому и застыл в каком-то стазисе. Тело находилось здесь, с нами, а душа зависла между явью и небытием и изо всех сил цеплялась за реальность. Сопротивлялась смерти, пытаясь уцелеть.
В любом случае, физически допросить Маслова не представлялось возможным – вся надежда была на менталистов. Связь сумеречника с его покровителем оборвалась, и блоки на воспоминаниях сильно ослабли: снять их теперь не составило бы труда. А если учесть, что Егор, в отличие от меня, сохранил память Небина практически полностью, то, впереди нас ждало много открытий, ценной информации и тайн прошлого, которые мы надеялись разгадать.
Я опасалась, что при этом станет известно о моем иномирном происхождении и давнем знакомстве с Егором, но Фарн успокоил. Все маги, которых он выбрал, были его доверенными людьми, связанными с наследником обетом молчания и личной клятвой верности.
Первым делом Хобб провел ритуал, используя магическую энергию, оставшуюся в парализованном теле сумеречника, для создания эликсира для Никса-старшего. Сразу после этого Кайден перенес Небина-Маслова в корпус дознавателей, к ожидавшим там менталистам. Алан и Сегор последовали за ними, а мы с мэтром отправились в резиденцию Химер, лечить их главу.
Во второй половине дня настала очередь повелителя. Затем пришлось принимать старейшин Фениксов, у которых отыскалось какое-то важное дело ко мне… В общем, с Фарном мы встретились только вечером.
Он пришел в мои покои, когда совсем стемнело и на небе зажглись первые звезды – я даже начала уже волноваться и собиралась послать Феню на разведку – вымотанный, уставший, пасмурный. Сразу стало ясно: наследнику с помощью менталистов удалось-таки заглянуть в воспоминания Небина, и то, что он там увидел, радости ему не доставило.
Так и оказалось.
– Химеры веками стремились к власти в империи, и делали все, чтобы достичь поставленной цели, – голос Кайдена звучал глухо и безэмоционально, почти безжизненно. – Лесть, подкуп, шантаж, интриги, подчинение более слабых кланов своему влиянию. Они издавна этим славились, но всегда действовали предельно осторожно и не переходили определенной черты, пока… не появился Небин.
Талантливый маг, одаренный целитель, он был сыном одного из старейшин, занимал в клане довольно высокое положение, но считал, что достоин большего. Должности главы, например, и руки самой перспективной невесты клана. Однако мечты оставались всего лишь мечтами. Кровного родства с основателем у него не было, и зверь его никогда не выбрал бы, а действующий глава даже не думал отдавать ему в жены свою дочь. Когда же юный маг посватался – высмеял и прогнал с глаз долой.
Тогда Небин решил, что империя нуждается в обновлении, и пора наводить свои порядки. Для начала сменить правящий клан, выдвинув вместо Драконов Химер. Стать советником и «серым кардиналом» при новом молодом правителе. А там, кто знает, вдруг получится пересмотреть устаревшие законы и правила наследования власти в государстве, расчистив уже себе самому дорогу к трону.
Да и кому эти звери, в самом деле, нужны? Без них прекрасно можно существовать.
При поддержке отца Небин привлек на свою сторону почти всех советников. Главу пока в планы не посвящали, боялись реакции зверя. А вот его сестра и младший брат – Джалана и Деттар Никсы, – с которыми Небин дружил с детства, охотно присоединились к приятелю.
Одной из первых целей заговорщиков стала Вестра, молодая жена повелителя. Ее решили убрать любым способом. Рядом с правителем должна находиться только Химера, и никто больше. Ради этой цели Небин даже пожертвовал Джаланой, вернее, своей любовью к ней.
