Николас так разозлился на мать после этого!
Леди Маргарет улыбнулась своим воспоминаниям. Николас запер девчонку в грязной комнатушке, где кишели блохи. Она сидела там, пока леди Маргарет спорила с сыном о ее судьбе. Николас хотел выбросить ее на дорогу, и, честно говоря, мать признавала его правоту. Но что-то ей помешало. Что-то в душе заставило оставить девушку в доме.
Но именно Николас пошел за Даглесс. В самый разгар спора, пытаясь убедить мать, он неожиданно вскочил, вышел и отправился за девушкой.
Леди Маргарет улыбнулась еще шире. Какую абсурдную историю она сочинила, представившись принцессой Ланконии! Конечно, леди Маргарет ни на секунду ей не поверила, зато появилась веская причина удержать девушку возле себя, несмотря на гневные протесты Николаса.
Первые дни были поистине божественными. Леди Маргарет еще никто так не развлекал. Даже речь девушки казалась забавной. Ее поступки неизменно восхищали, поражали и сбивали с толку. Конечно, она не знала самых простых вещей, не умела правильно одеваться и есть и все же в некоторых случаях проявляла необычайный ум, не говоря уже о том, что знала о медицине больше любого врача. Рассказывала любопытные истории о том, что Луна, звезды и Земля на самом деле круглые. Велела сколотить низкий широкий стул, обитый тканью, под которую подложили гусиный пух. Назвала его мягким креслом и подарила леди Маргарет. В кресле было так приятно нежить старые кости!
Даглесс, конечно, не подозревала, что половина домочадцев поднималась чуть ли не ночью, чтобы спрятаться в саду и наблюдать, как она купается в фонтане, абсолютно голая, вся в чудесной, душистой мыльной пене. Леди Маргарет тайком осмотрела чудеса, хранившиеся в ее сумке, и даже попробовала почистить зубы маленькой щеточкой и чем-то, называемым зубной пастой.
О, девушка была неистощимым источником развлечений. Одно время леди Маргарет надеялась, что она навсегда останется в доме.
Но тут Николаса угораздило влюбиться. Сначала леди Маргарет это не озаботило. Молодые люди часто влюбляются. В шестнадцать лет Кит влюбился в одну из ее камеристок. Стараниями леди Маргарет женщина затащила Кита в постель и кое-чему обучила. Убедившись, что все идет по плану, мать отослала сына на кухню, где работала судомойка с пышными формами. Через неделю Кит «влюбился» и в нее.
С Николасом таких неприятностей не случалось. Он не нуждался в том, чтобы ему поставляли женщин. Любовниц у него была тьма, но сердце он не отдавал никому.
Ей следовало бы давно понять, что когда Николас действительно отдаст свое сердце, сотня пышных судомоек не сможет привлечь его взгляда. Потому что он отдаст его навеки. Сначала леди Маргарет была рада, что Николас проявляет столь необычный интерес к Даглесс Монтгомери. Она была уверена, что когда Николас вернется домой с молодой женой, Даглесс из любви к нему откажется покинуть дом Стаффордов. Ей было бы жаль расставаться с девушкой, обладавшей таким необычным чувством юмора и обширными знаниями.
Но к сожалению, она оказалась настолько слепа, что не увидела, какими крепкими узами связан Николас с девушкой. Когда же леди Маргарет прозрела и поняла, что творится в доме, увиденное ей не понравилось. Любовь младшего сына превратилась в одержимость. Старший сын поговаривал о том, что должен обогатить Даглесс за спасение его жизни. А будущая жена Кита боготворила ее. Как, впрочем, и все остальные обитатели дома.
– Даглесс говорит, что детям вредны свивальники.
– Даглесс говорит, что раны необходимо промывать.
– Даглесс говорит, что муж не имеет права меня бить.
– Даглесс говорит, что женщина должна иметь собственные деньги.
«Даглесс говорит, Даглесс говорит, Даглесс говорит…»
Да кто, в конце концов, управляет домом? Стаффорды или эта девчонка, солгавшая насчет своих родственников?
И теперь она стояла перед леди Маргарет и рыдала, рыдала… не останавливаясь.
Леди Маргарет стиснула зубы при мысли о том, что слезы одной женщины способны повлиять на судьбы всех Стаффордов!
Но страшно подумать, как они подействуют на Николаса! Николаса, твердившего, что любит мистрис Монтгомери, Николаса, намеренного разорвать помолвку из-за особы, не имевшей ничего, бывшей ничем. И все же эта женщина, которой леди Маргарет так много дала, угрожала всему семейству. Если Николас откажется выполнить контракт с семейством Калпинов… Нет, даже думать не хотелось о том, что будет.
Рыжая должна убраться!
Губы леди Маргарет сжались в жесткую, прямую линию.
– Из Ланконии прибыл скороход. Ты не принцесса. И не родственница короля. Кто ты?
– П-просто женщина. Обычная женщина, – всхлипнула Даглесс.
– Тебе дали все, что мог предложить этот дом, и все же ты нам лгала.
– Лгала, – пробормотала Даглесс, еще ниже опустив голову, соглашаясь со всем. Хуже все равно не будет. Сегодня день свадьбы. Сегодня Николас женится на своей прекрасной Леттис.
Леди Маргарет глубоко вздохнула.
– Завтра ты нас покинешь. Возьмешь с собой только одежду, в которой пришла, ничего больше, и навсегда забудешь дорогу в дом Стаффордов.
Даглесс была так ошеломлена, что не сразу поняла, о чем идет речь.
– Уйти? – охнула она, глядя на нее полными слез глазами. – Но Николас хочет, чтобы я осталась. Чтобы была здесь, когда он вернется.
– Воображаешь, его жена пожелает тебя видеть? Мой глупый сын слишком к тебе привязался. Ты чинишь ему зло.
– Я никогда бы не сделала Николасу ничего дурного. И пришла сюда затем, чтобы спасти его.
Леди Маргарет ответила презрительным взглядом.
– Так откуда ты пришла? И где жила до этого?
Даглесс стиснула зубы. Что она могла ответить? Ничего, абсолютно ничего. Если сказать леди Маргарет правду, ее жизнь не будет стоить и медного пенни. А уж Николаса она точно не увидит.
– Я… я по-прежнему буду развлекать вас, – отчаянно пробормотала Даглесс. – Я знаю еще больше песен, больше игр. И могу рассказать еще много историй об Америке. Вы еще не слышали о самолетах, автомобилях и…
Леди Маргарет резко подняла руку:
– Мне надоели твои развлечения. Я больше не желаю кормить и одевать тебя. Кто ты? Дочь крестьянина?
– Мой отец учитель, и я тоже учу детишек. Леди Маргарет, вы не можете выкинуть меня из дома. Мне некуда идти, и Николас нуждается во мне. Я должна защитить его, так же как уже защитила Кита. Вспомните, я спасла ему жизнь. И тогда он предложил мне дом. Я беру его сейчас.
– Ты уже попросила награду и получила ее. Благодаря тебе мой сын работает, как простой ремесленник.
– Но… – Даглесс умоляюще протянула руки.
– Ты уйдешь. Мы здесь не терпим лжецов.
– Я буду мыть посуду. Стану семейным врачом. Все равно хуже здешних лекарей на всем свете нет. Я…
– Ты уберешься! – почти прокричала леди Маргарет, чьи глаза сверкали подобно драгоценным камням. – Больше я тебя в своем доме не потерплю! Из-за тебя мой сын просил о расторжении помолвки.
– Правда? – едва не улыбнулась Даглесс. – Он мне ничего не говорил.
– Ты весь дом поставила вверх ногами! Околдовала сына так, что он забыл о долге! Радуйся, что я не велю высечь тебя кнутом!
– Думаете, будет лучше отослать меня к этим… этим людям? Разлучить меня с Николасом?
Леди Маргарет встала и повернулась к ней спиной:
– Я не стану с тобой спорить. Сегодня попрощайся со всеми, а завтра уйдешь куда глаза глядят. А теперь убирайся! Я больше не желаю тебя видеть.
Ошеломленная, Даглесс молча вышла и, спотыкаясь, словно слепая, вернулась в комнату Гонории. Той было достаточно одного взгляда, чтобы понять, в чем дело.
– Леди Маргарет выгнала тебя? – прошептала она.
Даглесс кивнула.
– Тебе есть куда идти? Найдется, кому позаботиться о тебе?
– О нет. Теперь мне придется оставить Николаса в руках этой коварной женщины.
– Леди Леттис? – удивилась Гонория. – Она, возможно, немного холодна, но вряд ли коварна.
– Ты ее не знаешь.
– А ты?
– Я знаю о ней всю правду. Мне известно, что она замыслила.
Гонория давно привыкла игнорировать замечания Даглесс, считая, что не стоит и пытаться ее понять: уж очень о странных вещах она рассуждала!
– Куда ты пойдешь?
– Понятия не имею.
– А родные у тебя есть?
Даглесс слабо улыбнулась:
– Возможно. Полагаю, какие-то Монтгомери найдутся и в шестнадцатом веке.
– Но ты их не знаешь?
– Я знаю только Николаса.
Николаса, который к этому моменту, вне всякого сомнения, уже стал женатым человеком. А она еще думала, стоит ли уходить или оставаться… но судьба, похоже, решила за нее.
– Я знаю Николаса и знаю, что будет дальше, – устало бросила она.
– Ты поедешь к моей семье, – решительно заявила Гонория. – Им понравятся твои игры и песни. Они о тебе позаботятся.
Даглесс громко всхлипнула.
– Спасибо тебе, ты очень добра, но если я не смогу остаться с Николасом, значит, уйду навсегда.
