начинают едва заметно мерцать, означая сильные перепады внутреннего напряжения, — ты и сам ещё не знаешь своей силы, Урси… нет… сейчас ты должен стать Хэером, моим одарённым младшим братом, который помог анимагенам сформировать собственное общество вопреки возражениям Рерара Хонти.
Тоннель всё не кончался. По внутренним подсчётам беота, они прошли уже больше километра. Брон молчал, с каждым шагом угасая всё больше, несмотря на то, что Урси не отпускал его плеча. Хищные тени неистово бросались на защитную сферу сияния воли Альвена, растворяясь в ней словно дым, но тут же возникали снова, глядя на путешественников белыми мёртвыми глазами. Река над ними, появившаяся в результате войны, постепенно затапливала эти мрачные и тёмные коридоры, пропахшие илом и сырой глиной. Дрожащий свет фонарика Брона то и дело выхватывал впереди приличные лужи. Глухая тишина громко нарушалась звоном капель с низкого потолка, с которого уже тянулись чёрные нити плесени. Но то, что ждало их впереди, с лихвой перекрывало все эти неудобства. Урси остро ощущал присутствие кого-то сильного, скрывающегося во тьме приближающихся катакомб. На стене что-то блеснуло металлическим серым светом — датчик, отмечающий уровень изменений в аномалии. Его тусклый красный индикатор едва заметно мигал в липкой тьме вокруг, провожая трёх друзей оптическим глазом.
— Последний, — прохрипел диггер, закашлявшись, — ещё десять метров…
Но и без его замечания Урси увидел перед собой зияющий чернотой проём. Неровный свет выхватил на удивление ровную арку, лишь слегка покорёженную водой и временем. На её верхушке, под самым потолком, оскалила пасть каменная горгулья, щерясь длинными клыками на подошедших путешественников.
— Уходи, пока ещё можешь, — сдавленно проговорил Альвен, проходя вперёд, — возьми, — он перехватил сферу Наследия одной рукой, а другой протянул ему две оранжевые полупрозрачные пластины, — это немного поможет.
Тот кивнул, не став возражать. По его лицу можно было понять и без телепатии, что он сильно боится, буквально находясь на грани паники или нервного срыва. С момента, когда он диггерствовал здесь последний раз, ситуация внутри храма ухудшилась. Теперь даже эти тоннели, прокопанные невесть когда в качестве чёрного хода, оказались подвержены тлетворному влиянию аномалии.
— Беги как можно скорей, — повторил Прайм, медленно повернувшись на удаляющийся свет фонарика Брона, — и не поддавайся негативу. Думай о чём-то хорошем, иначе они поглотят тебя как тех, кто спустился вниз!
— Кто они? — Урси включил свой фонарик, пристроив его на нагрудный карман комбинезона. — Это Тикку?
— Нет, это те, кто погибал здесь после них, — Альвен подошёл к арке. Беот увидел всё те же отсыревшие стены и уходившую почти под отвесным углом вниз лестницу, размытые ступеньки которой терялись в непроглядной черноте. Танцующие вокруг тени умерших почти что скопом бросились на них, пытаясь дотянуться до их душ, но Прокуратор, даже особо не напрягаясь, отогнал их, полыхнув сиянием.
— Что нас ждёт там? — Урси медленно встал за спиной Прайма. Наследие почти полностью захватило его пальцы, ставшие с ним, казалось, одним целым, и, судя по выражению лица нота, сделало это болезненно.
— Неизвестность, — Альвен глубоко вдохнул и сделал шаг вперёд, — и начало истории.
***
Стены вокруг сужались, пачкая комбинезоны анимагенов мокрой грязью. Они давили на сознание не хуже, чем вьющиеся вокруг них духи умерших людей, заглядывающих им в глаза. Словно фамилусы, мелкие злобные прислужники миров Спирусов, они извивались, набрасывались, тянули когти к спускающимся в катакомбы братьям, тщетно пытаясь утащить хотя бы одного из них в свой мир. «Эта аномалия совсем не похоже на ту, в которой мы побывали на 583-ей, — Урси изо всех сил старался сохранить концентрацию и позитивную энергию, ради этого даже переключившись на обычное зрение. Особо это не помогло — будучи телепатом, он явственно чувствовал их взгляды и буквально шестью ощущал присутствие, — что же могло послужить причиной появления столь ужасного места?»
Лестница становилась всё размытей. Некоторые ступени сливались в покатый склон, по которому бесшумно текли ручьи, и Урси едва не поскользнулся на одном из них, вовремя упёршись руками в стены. Альвен же шёл ровно, но с каждым метром спуска сияние его души всё больше угасало, позволяя теням копошиться уже под ногами. Бурый беот и сам не заметил, как вернулся в «истинный» мир, с нарастающим беспокойством наблюдая за их движениями.
— Больше положительной энергии, Урси, — одними губами прошептал Прайм, — иначе они поглотят тебя.
Беот хотел крикнуть, что не справится. Что ему никогда не стать даже близко таким сильным, как он. Что лучше сейчас вернуться назад, ещё раз всё обдумать и попытаться снять Конвентум Эксплара иным способом. Нарастающая паника захлестнула его разум.
Урси тяжело задышал, силясь успокоиться, когда одна из теней, пробив защиту, коснулась его плеча, подбираясь к шее. Склизкие холодные объятья, дотянувшиеся до самых глубин разума, схватили сжимающуюся искорку сознания, унося во тьму Небытия. Словно в тот раз, когда он ещё блуждал во тьме безличностным сгустком призрачной воли, его опять уносило от заветного оконца в мир живых, переливающегося неаревирским светом. Отчаянно затрепыхавшись, сознание попыталось вернуться, но падение не прекратилось. Плети, щупальца, руки и когти тьмы цепко схватили его, утягивая в бездну. «Это конец?.. — просочилась слабая мысль. — Таков конец?..» Тьма смыкалась. Густая, липкая тьма, где не было слышно мыслей и личность терялась, поглощённая ею.
«Хара! — сознание сохранило образ той, кого он любит, держась за него из последних сил. Самая отчаянная и смелая анимаген, что он когда-либо знал. — Хиру, Харси!» — их дети, два брата, что обожали слушать людские сказки и мифы, улыбались ему, протягивая руки.
Голубой свет вспыхнул во тьме, всколыхнув упругую мембрану вокруг.
«Лункс! — лучший друг, первый, кого он увидел при пробуждении, с ухмылкой смотрел на него, словно ожидая, что тот сдастся. Но он помнил — рысь сильнее других верит в него, даже когда не соглашается. — Арги!» — плутоватая, но добрая лисица, с ироничным снисхождением относящаяся ко всему, пыталась осветить окружавшую тьму ещё одним своим хитрым устройством. Её энтузиазм не раз вдохновлял и толкал на подвиги.
Чернота начала растворяться — заветное окно в мир вновь засияло впереди, словно маленькая звёздочка.
«Вульпи! — вечно взбалмошный, суетной рыжий чудик, одним своим присутствием делающий мир ярче. Уже не первый раз пытается достать до него оставшимся крюком, пуская его в темноту. — Кари!» — невероятно добродушная и бесконечно милая девушка, создающая уют там, где царит разруха, и
