Может быть, именно потому, что призрак и наследница лантей вели себя тоскливо и молчаливо, а может потому, что сама Лиска, наконец‑то, снялась с ручника, к вечеру ее начало потряхивать от нехорошего предчувствия.
Ночь она провела, ворочаясь с боку на бок, утро, громыхая кастрюлями и сердясь на весь свет, день прошел в предвкушении того, как самая огромная сковорода вступит в контакт с головой Йена, едва тот вернется, вечер был посвящен тоске, ночь — тревоге, а нынешнее утро, прямо скажем, откровенной панике. Одним словом, наплыв посетителей помогал стряпухе справиться если не с одиночеством, то уж с тоской и желанием наделать глупостей — точно.
Таким образом, к обеду второго дня Василиса была готова сделать все, что угодно, но хоть как‑то, развеять похоронную атмосферу, воцарившуюся в душе и на вверенной ей кухне. Хотелось поговорить с Зарией, но та столь упрямо, столь агрессивно молчала, отгородившись от всего мира невидимой стеной отчуждения, что Василиса поняла — ей эту стену не пробить.
Потому удрученная безрадостными мыслями она варила, жарила, парила и старалась не думать о том, что ее короткая семейная жизнь, похоже, обещает закончиться внезапно и трагично, потому что едва только Йен появится на пороге, его ждет смерть. Лютая и страшная. Он будет либо убит сковородой, либо задушен в объятиях, либо утоплен в слезах. Со способом убийства Васька еще не определилась, но пока склонялась к первому.
Однако вечером неизвестность и тоска стали совершенно невыносимы, и девушка решила хоть как‑то развеять свою печаль — выйти в обеденный зал, где сидели люди, с которыми можно было перекинуться хотя бы парой слов.
Увы, народа почти не осталось. Лишь Багой о чем‑то беседовал в углу с посетителем, которого невозможно было разглядеть в виду того, что половина сальных свечей в подвешенном к потолку тележном колесе — уже потухла. В таверне царил уютный полумрак. Негромко переговаривалась пара завсегдатаев, сидящих с кружками пива — мужики спорили о том, насколько страшны видии.
Василиса вздохнула, понимая, что тоска ее только усугубляется — поболтать было не с кем, поэтому девушка обреченно отправилась собирать со столов тарелки. Она уже набрала целую стопку, когда услышала, как скрипнула входная дверь. На пороге возник мужчина. Он застыл в проеме и аринтмский вечер расплылся синильной темнотой за его плечами. Незнакомец же словно раздумывал, стоит ли заходить. В таверну тянуло сквозняком и сыростью — проклятый дождь лил уже третьи сутки. Лиска зябко поежилась и махнула мужчине:
— Заходи быстрей, холодно. Чего замер?
— Приглашаешь, хозяйка? — слегка улыбнулся незнакомец.
— Приглашаю, приглашаю! — скороговоркой повторила Василиса, досадуя на неторопливость посетителя.
Тот зашел, огляделся, и опустился на краешек скамьи, стоящей у входа. Ишь, какой застенчивый. Однако… воспоминания о том, как вел себя Грехобор, впервые оказавшийся в «Пятаке», заставили стряпуху задуматься. Вот ведь… странные тут мужики. В нашем мире уже давно распластались бы на сиденье и требовали пива и закусок.
— Мил человек, не жмись у двери, садись сюда, — Василиса указала на соседний к ней стол, с которого как раз собрала грязную посуду. — Там не убрано, да и сквозит. Чего тебе принести? Похлебки или жаркого? Еще есть пироги, правда, с мясом все подъели, остались только с капустой.
На лице мужчины отразились сомнения, однако, поколебавшись, он все‑таки прислушался к совету кухарки и пересел за указанный ею стол. Но вид при этом имел такой, словно не понимал, что вообще забыл в этой таверне и зачем сюда завернул. Сытый что ли?
Все вопросы отпали сами собой, когда незнакомец вскинул ладони, демонстрируя отсутствие мизинца на левой руке. Правая изувеченной не была, но почему‑то оказалась до самого плеча закованной в латную рукавицу. Странный посетитель взглянул на Василису и сказал:
— Мне бы просто обогреться, хозяйка.
— Маг? — полу-утвердительно спросила догадливая стряпуха и, дождавшись кивка, направилась в сторону кухни.
Еще один. И тоже какой‑то жалобно-несчастный. Эх, бедолаги. Прям как чувствуют, что только здесь их и примут.
Васька взяла самую большую тарелку, наполнила ее доверху жарким, положила на краешек огромный кусок хлеба и пару пирогов, после чего вернулась в трапезную и поставила кушанье перед незнакомцем. На лице пришедшего отразилось удивление, и Василиса поняла — ее не ждали. Видать, он и впрямь решил, будто она позволит гостю посидеть на краешке скамьи несколько минут, переводя дух, после чего выгонит обратно в промозглую ночь. Наверное, именно поэтому мужчина глядел на тарелку с мясом так, словно там копошился клубок змей.
— Это вкусно, — кивнула Лиска на блюдо, про себя забавляясь его смятением. — Или ты не ешь мясо?
— Ем. — Маг осторожно взял левой рукой ложку, зачерпнул жаркое, нерешительно посмотрел на исходящее ароматами яство и отправил ложку в рот. При этом в глазах у него промелькнула какая‑то покорная обреченность. Вот мужчина медленно, без энтузиазма начал жевать… и невзрачное лицо осветила широкая улыбка. Он даже прикрыл глаза от удовольствия, точь-в-точь, как когда‑то Йен.
Йен. Эх… Васька вздохнула и развернулась, чтобы уходить, как услышала:
— Хозяйка, ты тоже магесса?
— Я? — стряпуха даже растерялась. — Нет. Почему ты решил?
— Потому что вкусно.
Девушка удивленно вскинула брови, искренне не понимая, и чужак пояснил:
— Все, что готовит обычный человек, для мага имеет вкус горечи, — он помолчал, а потом вежливо склонил голову. — Составь мне компанию, хозяйка, если тебе не противен вид мага. Я давно не говорил с человеком.
— Почему? — заинтересовалась Василиса, опускаясь на лавку напротив посетителя.
— Маги недостойны домашней еды, собственного крова, друзей, семьи и… участия людей, — мужчина отправил в рот следующую ложку жаркого, и снова улыбнулся. — Наш удел — скитания, тишина и одиночество.
— Глупость какая, — возмутилась Лиска. — Со стороны послушать, так маги просто первородное зло какое‑то.
— Так думают люди.
— Муж у меня — маг. И он — не зло! Он добрый и самый лучший, — твердо подытожила девушка.
— Муж? — ложка замерла на полпути к тарелке. — Ты — жена мага? Простая девушка? Даже не травница? Не колдунья?
— Да. Простая девушка.
— Это… поразительно, — незнакомец откинулся к стене. — Ты, хозяйка, и впрямь не считаешь нас злом. Почему?
— Там, где я прожила большую часть своей жизни, нет магов, — коротко пояснила Василиса, которая до сих пор не понимала, хорошо или плохо то, что она оказалась в этом мире.
