Действительно всплыли какие-то липовые бумаги, говорящие о том, что Молотов якобы скрывал от налоговой огромные суммы своего дохода и прокручивал их через свой банк. Рублев и Михалев зацепились за верную ниточку, но чтобы все раскрутить, требовалось немало времени. А значит пока шли судебные тяжбы, счета Романа оставались недоступны. Были конечно и другие счета, о которых рассказывал Рите Роман, когда еще сидел в СИЗО, и она прекрасно помнила все коды банковских карт, но взять их просто не смела. Мало ли как обернется дело, и что она потом скажет Роману? Что успела потратить все его сбережения? Рита целый день думала о том, где взять деньги на предстоящую операцию и решила продать одну из машин Молотова. В течение нескольких дней ей удалось оформить все документы и найти покупателя, а значит деньги на третью операцию найдены.
Рита на денек заехала и в Питер, где ее ждали Илона и мама. Да, Лилия Викторовна уже переехала в Петербург, поскольку оставлять несовершеннолетнюю Илону одну в квартире казалось ей опасно. Не в том плане, что мама не доверяла дочери, нет, она просто боялась оставлять ее одну в чужом городе. Рита честно рассказала маме и сестре о том, что произошло с деньгами Романа и предупредила, что пока на лечение планирует тратить свои деньги, как только ее активы станут доступными.
— И если потребуется, я потрачу все, что есть у меня на счету, — честно говорила родным Рита.
— Это твои деньги, делай, что считаешь нужным, — с пониманием отнеслась к ситуации мама.
— Рита, я считаю, ты вообще не должна перед нами отчитываться, это же только твои деньги, — поддержала маму Илона, — А мы постараемся тратить как можно меньше. Может быть, устроимся на работу, правда мам?
— Ну, еще не все так плачевно. Работу пока искать не стоит. Я просто хотела сказать, может получиться так, что когда-нибудь нам придется жить только на прибыль от магазинов, — внесла ясность Рита.
— Доченька, деньги не главное. Пусть только Роман встанет на ноги, а там все приложиться, — уверяла Риту мама.
— Да…, только пока что-то ничего не меняется, — с сожалением сообщила Рита.
— Ничего, главное — не теряй веру. Он сильный, он справится, а ты ему помогай как можешь, — поддерживала дочь Лилия Викторовна.
— Спасибо, мамуля, мне так важна твоя поддержка! Ну, и твоя, конечно, — глянув на Илону, добавила улыбнувшись Рита.
Так через пять дней Рита вернулась в Германию. Накануне Роману сделали третью операцию, и он еще не отошел от наркоза. В палате спала Эмма Васильевна, и Рита присела рядом, чтобы сменить маму, как только та проснется. Рита сидела и смотрела на Молотова и никак не могла поверить в том, что это не сон. Она словно запретила себе чувствовать: паниковать, сомневаться, бояться и сейчас внутри, словно все онемело, словно она кукла набитая ватой, но по-другому было просто нельзя. Уставшая, пустая, но при этом сжатая внутри в комок и натянутая как струна одновременно. Рита должна была быть сильной как никогда, ради себя, ради него, ради их будущего.
Днем Роман наконец-то пришел в себя и заметно обрадовался тому, что рядом сидела Марго.
— Ну, что уладила дела в Питере? — первое, что спросил он.
— Кажется, да. Как ты?
— Как овощ, — спокойно констатировал Роман.
— Рома, что ты такое говоришь?!
— Как есть, так и говорю. Марго, зачем обманывать друг друга? Мне так лежать придется не один год, до самой смерти. Почему я не умер?
— Рома! Не смей так говорить!
— Неужели ты не можешь понять, каково мне тут валяться?! Я привык быть у руля, держать все под контролем, чувствовать себя полноценным хозяином этой жизни, а что теперь? Я — инвалид! Я — никто! Я — ноль! Меня нет! — сорвался на крик Молотов.
— Что значит «нет»? Ты же сильный. Или что? Ты можешь только другими командовать, а себя заставить что-то сделать не в состоянии? Возьми себя в руки в конце-то концов!
— Как я могу взять себя в руки, если я ими и пошевелить не могу!
— Молотов, я не узнаю тебя, это не ты! Ты же борец! Так борись ради себя, ради меня, ради мамы!
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Я устал. Я бы с радостью уснул и не проснулся…
— Слабак! — нервно выпалила Рита и вышла из палаты, хлопнув дверью.
Больше в этот день к Роману она не вошла, хотя и продолжала сидеть в коридоре. Однако, как Рита и предполагала, это несколько привело Романа в чувство. Он действительно решил постараться собраться с духом и попытаться побороться, в первую очередь ради Риты. Он же с такой страстью молил бога, чтобы тот дал ему шанс быть вместе с Маргаритой, и вот она рядом! А что это значит? Значит, он обязан встать на ноги. Другого выхода просто нет.
В конце сентября Рита задумалась о том, что с ней явно что-то не так. Ее биологические часы всегда работали без сбоя, не считая прошлой беременности, и вот сейчас уже второй месяц не подавали никаких признаков. Естественно, Рита сдала все анализы, и получив ответ даже не удивилась. Да, она — беременна. Вот только от кого? Над этим вопросом Рита и задумалась сперва, поскольку между последним сексом с Романом и ночью с Игорем разница всего в неделю, а определить срок до дня не мог никто. Но поразмыслив немного, Рита поняла, что отец ребенка, скорее всего Роман, если отталкиваться от того, что Лунев старательно предохранялся, в отличие от Молотова. Да, скорее всего это малыш Молотова, решила для себя Рита. Потом она задумалась над тем, а говорить ли об этом самому Роману. И решила — говорить.
Сменив вечером Эмму Васильевну, Рита присела на кровать, поближе к Роману.
— Ты сегодня такая красивая, — заметил он, глядя на Риту.
— Спасибо. А мне есть, что тебе сказать.
— Весь во внимании.
— Я ребенка жду, — коротко и по существу сообщила Рита.
В первую секунду Роман начал улыбаться, но видя серьезное лицо Риты, почему-то решил, что это не его ребенок.
— Ты не рада?
— Не знаю. Страшно. Я не думала о малыше. Я не готова, это как-то не вовремя…
— Марго, заранее извини меня за этот дурацкий вопрос, но это очень важно для меня…, - хотел было спросить Роман, чей это ребенок, как Рита сама его перебила.
— Хочешь узнать кто отец? Ты или Лунев?
— Извини, это глупо. Прости. Это не имеет значения. Я не имел права это спрашивать.
— Почему же? Нормальный вопрос. Я сама над ним задумывалась, слава богу, разобралась. Не переживай, это твой малыш. Правда. Можно попозже сделать анализы на отцовство, и я уверена, что они окажутся положительными.
— Какие анализы? Зачем мне это? Я тебе верю. Я тебя очень прошу, не делай аборт… Пойми, это, скорее всего, мой единственный шанс стать отцом…
— Ром, не волнуйся, я естественно рожу ребенка. Мало ли, что я не готова, он-то уже готов! — улыбнулась Рита, положив руку на живот.
— Я очень прошу тебя, береги себя, не нервничай, не перенапрягайся, не уставай. Я думаю тебе стоит улететь в Россию.
— Зачем?
— Чтобы ты точно смогла нормально выносить малыша. Ты не представляешь, что это для меня значит. Я хотел этого больше всего на свете, чтобы ты была рядом, чтобы у нас был ребенок. Я сейчас самый счастливый на свете! Марго, то что сейчас происходит просто бесценно. Я уже не верил, что это когда-нибудь случится. А это произошло: ты и наш малыш! Сейчас, мне действительно есть ради чего жить, ради чего встать на ноги! Я бы так хотел обнять тебя…
— Все в твоих силах. Поверь, ты меня еще обнимешь, и это случится до появления малыша, или малышки на свет, — уверяла Романа Рита, и сама безоговорочно в это верила.
Тем не менее шло время, а проблемы Молотова в России так еще и не решились. Рита регулярно созванивалась с юристом, и тот давал ей полный отчет о проделанной работе. Как оказалось, кто-то очень не хотел видеть Молотова среди кандидатов в госдуму, и заранее позаботился о его нейтрализации. Правда конкурент на тот момент не подозревал, что Молотов сам так «удачно» себя нейтрализует.
Эмме Васильевне Рита рассказала все, и про арест счетов и про беременность. Естественно, новость о том, что скоро она станет бабушкой, не могла ее не радовать. А вот проблемы с налоговой весьма ее расстроили.
