Она снова положила руку ему па плечо. Тем временем на поле стали выходить команды-участницы матча. Пока диктор называл имена игроков, голографический экран демонстрировал их трехмерные графические изображения.
— Скажите, что стряслось?
Анака искоса взглянул на нее. Его веки были полуприкрыты.
— Вы ведь знаете, вы не могли не знать об этом. Это все ваш любовник, он заварил эту кашу.
— Прекратите нести чушь, расскажите обо всем, что случилось после той проклятой перестрелки!
Должно быть, в ее голосе прозвучал неподдельный испуг и отчаяние, потому что Анака немедленно отреагировал.
— О'кей. — Он даже хихикнул. Этот звук напугал Эйнджел почти также сильно, как и выражение глаз сыщика, когда тот произнес: — Что случилось?
Он уставился в пространство, со стороны казалось, что он внимательно изучает проецируемую на экран фигуру Аль Шахейда, капитана команды «Бродяги» из Денвера.
Когда «Бродяги» выиграли жеребьевку, Анака повторил:
— Что случилось?
Казалось, что с этим вопросом он обратился к самому себе.
— После того, как мы расстались, — подсказала Эйнджел.
Детектив кивнул.
— Мне пришлось начинать все с начала. Теперь я вел наблюдение за Ван Дайном с расстояния. Боже, как я хочу, чтобы они обнаружили мое подслушивающее устройство…
— Значит, пока они его не обнаружили?
— Пассивный неинвазивный оптический датчик, помещенный вблизи одной из их главных магистралей. Я думал, его так просто обнаружить.
Анака покачал головой.
— Вел наблюдение за воздушным транспортом полиции. Так я узнал, как умерла Пэт Эллис…
— Доктор Эллис?
Произнеся это имя, Эйнджел почувствовала, как по спине пробежал смертельный холодок. Бедная маленькая пинки, женщина, которая так боялась.
— … ее машина была обнаружена в одном из ущелий гор Сан-Бруно. Находилась там с воскресенья. Говорят, «дорожно-транспортное происшествие». Ее сбросили с дороги.
Еще один удар, нанесенный боевиками кошачьей шайки. Во всяком случае, похоже на их стиль. Несмотря на то, что исполнитель не вызывал у нее никаких сомнений, Эйнджел все же спросила Анаку:
— Кто сделал это?
— Те же лица, что приказали ей избавиться от тела Байрона Дорсета, те, кто заставил дать ложное заключение по результатам вскрытия.
Он посмотрел на нее так, словно все было давно известно.
— Это было два… нет, три дня назад.
Анака взглянул на часы.
На футбольном поле инициативу взяли в свои руки «Бродяги». Это было похоже на начало гонки, скопищу зрителей на трибунах это не понравилось.
Анака все еще смотрел на часы.
Эйнджел пришлось потеребить его за руку.
— Что дальше?
— Кажется, что прошло гораздо больше времени…
Наконец он оторвал взгляд от циферблата. Лицо его выглядело очень усталым. Только сейчас Эйнджел увидела его брюки. Они были все в пятнах и в некоторых местах мокрые. Эйнджел подалась вперед и среди сотни прочих запахов уловила запах крови.
— Что… — начала было она, но Анака снова вернулся к своему повествованию.
— На радио не умолкал голос Уайта. «Рыцари» то, «Рыцари» се. Когда вас похитили, у него за решеткой уже находилось десятка два бритоголовых. Потом он устроил облаву и на остальных.
Его лицо приняло печальное выражение.
— Он был хорошим копом до того, как его достали.
Шерсть на затылке у Эйнджел стала дыбом. Происходило что-то ужасное, вернее уже произошло.
— Кто достал Уайта?
— Пришельцы, конечно.
Смертельный холод вонзил ей в спину свои когти и проник в сердце.
Внизу продолжалась футбольная баталия. Игроки «Землетрясения» после нескольких опасных моментов перехватили инициативу, и игра приняла другое направление. Толпа, как один человек, вставала и аплодировала каждый раз, когда мяч оказывался у полузащитника команды «Землетрясения», моро из семейства собачьих, Сергея Назарбаева, и тот совершал удачный бросок.
— Что случилось с Уайтом? — наконец осмелилась она спросить и замерла, со страхом ожидая ответа.
Анака вздрогнул, словно уже забыл о ее присутствии.
— Уайт мертв, — произнес он, и в голосе его послышалось некоторое удивление, словно это известие было новостью и для него самого. — Чертовски жаль. Он был настоящим копом. Пока эти его не достали.
— Как… — еле шевельнула губами Эйнджел, но Анака продолжал говорить так, словно в их разговоре не было паузы.
— Я свалял дурака.
Анака со всего размаха опустил кулак на спинку впереди стоящей скамьи. К счастью, там никто не сидел. Эйнджел увидела, что от удара даже выступила кровь. Но Анака как будто не замечал этого.
— Я знал обо всех коммуникационных линиях с Алькатрасом. Но не понимал ничего до того момента, как этот чертов компьютер связался с вами.
— Вчера, — пробормотала Эйнджел.
Ей казалось, что уже прошли столетия.
— Сигнал пробился, и «жучок» уловил его. Несмотря на то, что он шел без кодирования, я понял только часть того, что он сообщил.
Анака снова впал в забытье. Эйнджел не беспокоила его, опасаясь услышать что-нибудь еще более страшное. Про себя она повторяла, что все сложилось не так, предполагалось, что всему есть другое объяснение.
Она не могла оторвать взгляда от Анаки, пятен крови на его штанах, трясущихся рук, безжизненных остекленевших глаз. «Нет, — повторяла она про себя, — только не это, Господи, только не это».
Стремительная атака «Землетрясения» была остановлена, счет сравнялся.
— Так что вы, поняли?
— М-м-м? — Анака поднял на нее глаза.
— Я говорю о «жучке». Что вы поняли из того, что он записал?
— А-а-а.
Рукой, которой только что хлопнул по спинке сиденья, Анака вытер со лба пот. На лице остались следы крови. Он недоуменно посмотрел на руки.
— Прошу прощения, я немного рассеян.
«Немного?»
— Я уже видел немало материала, переданного машиной, но теперь наконец все встало на свои места и приобрело смысл.
«Что-то вразумительное», — подумала Эйнджел.
— Все это время я думал, что это была корпорация людей, занимающаяся взятками, подкупом, организованной преступностью, словом, большими деньгами… — Он улыбнулся. Нацеленный в нее ствол пистолета не мог бы испугать Эйнджел больше, чем эта улыбка. — Это было настоящее открытие. Пришельцы. За всем этим стоят пришельцы!
Эйнджел медленно кивнула.
— Как раз в этот момент меня вызвал Уайт и сказал, что один из «Рыцарей» наконец раскололся. Я знал, что меня реабилитировали. «Ван Дайн» должен был рухнуть, а скрывающаяся за ним гадость, контролирующая правительство, вылезет наружу. Алькатрас — это не тюрьма, это центр управления.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
