Это обстоятельство, похоже, пробудило команды от спячки. Игроки, доселе стоявшие у двадцатиярдовой отметки зоны «Бродяг», бросились к ближайшему выходу в конце поля на своей стороне. Толпа возле Сергея качнулась и хлынула к другому выходу. После них на поле осталась лужа крови и окровавленный футбольный мяч.
Голос диктора оповестил зрителей, что рана Сергея не слишком серьезна и не представляет для пострадавшего никакой опасности.
Эйнджел бросилась к несшим Сергея спортсменам, надеясь, что вместе с ними покинет стадион. Но неожиданно один из молодчиков направил ей в грудь пистолет. Она изменила курс и осталась одна в центре поля возле окровавленного мяча. На трибунах царила неразбериха и хаос. На поле выливался живой поток. Эйнджел так и не узнала, успели ли болельщики и товарищи по команде вынести с поля раненого Сергея.
Сейчас Эйнджел видела лишь обезумевших людей, штурмовавших выходы.
Умами большинства их них владела одна-единственная мысль — побыстрее выбраться из этого ада.
Трибуны к этому моменту были почти пусты. Только кое-где виднелись скопления моро. отчаянно пытавшихся прорваться к выходу. Поле катастрофически быстро заполнялось все прибывающей толпой. В считанные минуты поток подхватит и унесет ее.
Повсюду стоял страшный шум. Крики, рычание, вопли выражали весь спектр эмоций, начиная от страха и кончая яростью.
Бежать было некуда. Где бы Эйнджел ни оказалась, повсюду ее будут окружать обезумевшие массы разъяренных моро. Она вертела головой и прислушивалась до боли в ушах, отчаянно стараясь узнать, где толпа была реже и где имелся шанс выбраться со стадиона живой и невредимой.
Огонь.
Эйнджел еще продолжала оцепенело смотреть в направлении пожара, когда поток бегущих людей докатился и до нее. Ее толкали со всех сторон, а несущийся, как танк, ягуар-моро с красным пластиковым сиденьем, которое он прихватил в качестве трофея, едва не растоптал ее.
Эйнджел стала прорываться в зону «Землетрясения», где полыхал огонь. Конечно, это было безумие, но трибуны в той стороне почти полностью опустели, и поток беженцев был не таким плотным.
Она бежала, расталкивая испуганных собак, перепрыгивая через потерявших сознание крыс, бежала так, словно решила завершить неповторимый прорыв Сергея и принести команде победный гол.
Когда она достигла края зоны, там вовсю шел дождь. Сработала противопожарная система. Хотя с первого взгляда никаких изменений в лучшую сторону не наблюдалось. Горел пластик сидений, едкий дым раздражал глаза. По щекам Эйнджел катились слезы. Из-за пожарной сирены и рева огня она не слышала шума вокруг себя. То, что с сорокоярдовой отметки казалось ей отдельными языками пламени, было на самом деле настоящим пожаром, который охватил целую секцию трибун.
Неудивительно, что рядом никого не было.
Стараясь задержать дыхание, Эйнджел бросилась к выходу в конце зоны «Землетрясения». Перепрыгнув через тело крысенка с пробитым черепом, она вбежала в коридор, ведущий из проклятого купола на улицу.
Если «Хантердрому» было суждено провалиться в ад, то пока он прошел только первый круг. Когда она выскочила наружу и оказалась на автостоянке, небо уже почернело от дыма. Казалось, что половина припаркованных машин также занялась огнем. Со всех сторон доносились звуки бьющегося стекла, вой сирен, разрывы выстрелов.
Поблизости почему-то никого не было. Серые клубы дыма скрывали от нее добрую половину автостоянки. Сцена казалась совершенно фантастической. Она бежала между рядами машин, под ногами на асфальте хрустели осколки битого стекла.
Вдали послышался грохот, похожий на взрыв. Звуки стрельбы смолкли.
Эйнджел задыхалась от дыма. Машины горели, но теперь, когда дым сносило ветром в сторону, она поняла, что ошибалась относительно их числа. Пламя полыхало неподалеку от купола. Тот, кто совершил поджог, проявил методичность. В большинстве случаев горели очень дорогие машины, припаркованные в непосредственной близости от стадиона, — роскошные седаны, спортивные автомобили и тому подобные средства передвижения. Были среди них «БМВ», «Ягуары», «Мадуро», даже попался один «Ферарри».
Когда дым рассеялся, Эйнджел увидела людей. Через несколько рядов от нее троица крыс тащила к машине какие-то предметы, напоминающие бейсбольные биты. Ее едва не сбил уже знакомый ей пикап цвета детской неожиданности с дощатыми скамейками. Водитель не уставала давить на клаксон. Пикап сдал назад, и Эйнджел заметила, как с заднего сиденья бросили что-то в припаркованный «Порше». Послышался звук удара и «Порше» занялся пламенем.
Секунду спустя с места сорвался автомобиль патрульной службы стадиона и, включив сирену, устремился за пикапом в погоню. Чтобы не сбить ее, водитель резко крутанул баранку и машина впечаталась в бок четырехдверного «Эстиваля». Раздался душераздирающий вопль, когда шофер попытался снова запустить двигатель. Ему это удалось, и он сдал назад. Несмотря на то, что его машина стала на целый метр короче, он опять ринулся в погоню, оставляя за собой удушливый запах жженой резины.
Эйнджел некоторое время стояла неподвижно, не в состоянии даже пошевелиться.
— Мир сошел с ума.
Но хуже всего было то, что в национальной программе новостей ни слова не скажут о причине, вызвавшей этот хаос. То, что она видела, могло произойти где угодно. Внутренний голос говорил ей, что она была виновата во всем. Она многое сделала, чтобы нарушить покой.
— Это не моя вина, — повторяла Эйнджел вот уже в сотый раз, когда вдруг поймала себя на том, что разговаривает вслух.
«Нужно добраться до аэропорта», — подумала она. Волна беспорядков не должна докатиться туда. Возможно, она сумеет успеть на свой рейс и убраться из этого ада. Эйнджел стала пробираться к краю стоянки, стараясь обходить стороной попадавшихся навстречу моро. Некоторые из них громили машины, некоторые отчаянно пытались покинуть стоянку. По пути она увидела несколько столкновений. В одном месте два десятка грызунов хотели заблокировать проезд и вытолкнули на середину проезжей части горящий фургон. Эйнджел испытала настоящий ужас, когда увидела, что это был один из фургонов, которые она заметила еще при подходе к стоянке.
Не раз до нее долетал запах крови. Но она не стала останавливаться и выяснять, принадлежала ли кровь моро или человеку.
Эйнджел уже видела край стоянки, когда на пути ей попался «лендровер». Несмотря на царившую повсюду лихорадочную суматоху, британский четырехприводной джип двигался нарочито медленно. Он осторожно катил между рядами припаркованных машин, но вид у него был весьма устрашающий. Казалось, что если путь его по той или иной причине окажется заблокирован, ничто не посмеет остановить его, и он раздавит обидчика. Будь то моро, человек, или автомобиль. Тонированные стекла были подняты, и сидевших внутри него пассажиров Эйнджел не видела.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
