— Здесь очень холодно, — я покачал головой. — Вы простынете, если будете ждать, пока я вымоюсь. Раздевайтесь.
Элиса положила сверток на стол и ни слова не говоря начала стягивать платье. Лисси явно смутилась, но тоже безропотно начала расстёгивать пуговки. Я повернулся к девочкам спиной.
— Как разденетесь, заходите внутрь и залезайте в ванну. Я зайду после вас.
— Хорошо, — сказал принцесса.
Слушая, как девочки шелестят тканью, я тоже разделся, но трусы снимать не стал.
— Мы пошли, — сказала Элиса.
— Ага, — я кивнул.
Сзади скрипнула дверь и стукнула об косяк. Я оглянулся. Девочки ушли. В помещении я остался один. Судя по их голосам и всплескам воды за дверью, они действительно забрались в ванну. Я намотал на бёдра простыню. На стеллаже были специальные сандалии с деревянной подошвой. Почти как гэта (японские деревянные сандалии в виде скамеечек) только с плоской подошвой. Я надел их на босые ноги и вошёл в парилку. Обе девочки сидели в ванной и из пены торчали лишь их головы.
— Господи, какое блаженство, — вздыхала принцесса. — После того, как сбежала из дворца, я думала что больше никогда в жизни не испытаю ничего подобного.
— Я вообще никогда ничего подобного не испытывала, — с восторгом пробормотала Лисси. — Как же это хорошо, лежать голым телом в горячей, ароматной воде, — девочка захихикала. — Словно из нас решили сварить супчик.
— Фу! — Элиса забавно скривилась и плеснула на бывшую рабыню водой.
— А как ты мылась прежде? — заинтересовалась вдруг принцесса.
«Наверное, решила перенимать опыт», — я усмехнулся. — «Пытается освоиться в новой жизни без слуг и дворца?»
— Когда была рабыней, по вечерам обтирала тело тряпкой, прополаскивая её в ведре.
— В особняке не было ванны?
— Была. Но она же не для рабов, — Лисси недоумённо пожала плечами.
— Сир Алекс, давайте к нам, — принцесса вытянула руку облепленную пеной. — Вода замечательная. Сначала кажется очень горячей. Но потом просто неописуемое блаженство.
— Не нужно, — я отмахнулся и, отодвинув лавку от стены, поставил на неё деревянную шайку.
— Позвольте вам помочь! — Лисси вскочила.
— Сидеть, — скомандовал я грозно. — Сам справлюсь.
«Сколько же у неё шрамов на теле!» — подумал я, и меня даже озноб пробрал, что в жаркой и влажной бане, само по себе довольно странно. — «Как можно было так поступить с ней⁈ Что за безумное зверство⁈ Она, конечно, виновата, потому, что уничтожила произведение искусства, которое, возможно, многократно пережило бы её саму и радовало бы людей многие поколения, тогда когда от самой Лисси уже не осталось бы и праха. Но всё равно. Любое, самое невероятное творение из холодного, бездушного камня не стоит жизни даже одной глупой и неуклюжей девочки».
Я набрал воды, сел на лавку и намылил голову.
— Позвольте вам хотя бы спинку потереть, — предложила принцесса со смехом. — Я уже на Лисси натренировалась. Некоторый опыт у меня есть.
Я, не оглядываясь, покачал головой и усмехнулся.
«Я, кстати, наверное, позволил бы ей потереть мне спину, если бы она так не хихикала, предлагая это».
— Сам справлюсь. Друг другом займитесь. У нас всего час.
Я вздохнул. Вообще-то мне тоже хотелось в ванну с пеной. С двумя девчонками тем более. Всё последнее время, ещё в своём мире, мне приходилось довольствоваться лишь душем. А ванну, даже с одной девушкой, я вообще никогда не принимал.
— Господин, я вас не понимаю, — сказала Элиса со смехом. — Будь я на вашем месте, всё было бы совсем не так.
— А как бы это было? — я поднял голову, но оглядываться, чтобы посмотреть на принцессу, всё-таки не стал.
— О, боже! — девочка засмеялась. — Я не могу произнести этого вслух.
Сзади произошёл какой-то сильный всплеск и на меня полетели капли воды и хлопья пены.
— И банщик, и Сильви итак уже думают, что мы здесь развратом занимаемся, — продолжала принцесса, смеясь. — А Сильви, наверное, и маме всё рассказала, и сестре. Они сейчас там такое себе представляют…
— Да мне плевать, — я, улыбаясь, покачал головой. — Люди могут думать что хотят. Меня это не волнует.
— Не любит нас господин, — со вздохом сказала принцесса, обращаясь к Лисси. — Поворачивайся ты. Хоть тебе спинку потру.
«Мне кажется, от горячей воды действие алкоголя на девочек усилилось. Вино бьёт Элисе в голову. В нормальном состоянии она вряд ли позволила бы себе такие речи. А вот Лисси, в отличие от принцессы, даже под воздействием алкоголя, ведёт себя тихо».
Впрочем, нет. Девочки тихо себя не вели. Сзади началась какая-то возня, всплески и крики. Мне на голову, и вокруг меня, начали падать капли и клочки пены.
— Стой, не вертись. Лисси! Ты скользкая!
— Не надо меня там трогать! Прошу!
— Подожди.
— Нет!
— Ого! А у меня тоже такие будут, когда мне тринадцать лет исполнится?
— Откуда мне знать⁈ Элиса, нежнее, пожалуйста!
Последовал сильный всплеск и меня опять обрызгали.
— Ай! Ты что делаешь, принцесса⁈ Ну, держись!
— Лисси, постой! Нет. Ха-ха-ха! Как ты могла! Мы же девочки! О, боже! Ну, всё! Конец тебе…
— Ай! Элиса! Пощади!
Сильный хохот.
Пока девочки дурачились в ванне, я обстоятельно вымылся. Потом скинул плавки и простыню и, оставаясь к ванне спиной, вымылся окончательно. Кажется, девочки затихли. Но я уже снова нацепил простыню, вылил воду и вышел из бани.
Было совсем темно, когда мы усталые и разгорячённые вернулись в свою комнату. Девочки, как только вошли, обе упали на кровать, каждая со своей стороны головами друг к другу.
— Господи, как же хорошо, — пробормотала принцесса.
