В руке она держала маленький баллончик — ей можно было бы подрабатывать фокусником. Ведь только что этот пузырек был где-то внутри алого пояса.
Ловко балансируя то на одной ноге, то на другой, Ме'Линди начала наносить спрей на тело, начиная с пальцев ног и кончая шеей, покрывая его черной синтекожей. Элегантно изгибаясь, но всегда оставаясь в идеальном равновесии, она не пропускала ни одной щелочки, складочки или ямочки. И на какой стадии исчезли её трусы? Жак едва это заметил. Он чувствовал её возбуждение и свое собственное, но знал, что это два совершенно разных вида возбуждения.
Он торопливо направил взгляд на круглый экран, который повесил на место масляной картины какого-то рогатого чешуйчатого монстра джунглей.
Его психические чувства присутствия загудели от возобновленного контакта с мухами-шпионами. Экран пестрел сотней маленьких изображений, мозаикой миниатюрных сцен. Он был сейчас похож на фасеточный глаз мухи, хотя изображение в каждой ячейке отличалось от другого.
Мозаика заняла почти всю часть его сознания, но смутно — краем глаза, краем мысленного взора — он видел Ме'Линди, гибкую эбеновую статую, но всё еще с лицом цвета слоновой кости. Сейчас она вставляла в горло и уши вкладыши, с помощью которых можно будет слышать, дышать и общаться.
Жак увеличил изображение на экране. Вокруг него, словно спутники на своих орбитах, сжались остальные картинки.
Перестрелка на заводе по производству парящих танков…
Световые росчерки озаряли серое помещение, заполненное наполовину готовыми машинами. Гибриды, вооруженные лазганами, жестко наседали на линию планетарной гвардии. Гвардейцы были лояльными, но их окружили, и они явно несли потери. Что касается гибридов, то это были грубые карикатуры на человека: раздутые бугристые головы с костяными наростами, горящие злобой глаза, ощерившиеся зубастые пасти. У некоторых вместо человеческих рук росли ужасные огромные когти чистокровных генокрадов. Когда они доберутся до гвардейцев, такие мутанты просто разорвут оставшихся в живых людей на куски.
Но это была еще не вся картина, о нет, ни в коем случае. Жак уменьшил это мрачное изображение и увеличил другое…
Сотни повстанцев карабкались по красным крышам района-чаши, направляясь к дереву административных башен.
Смешиваясь с гибридами, даже превосходя их числом, попадались среди них и обычные на вид люди. Некоторые из них были перворожденными тварями, выглядевшими как люди, но уже способные произвести потомство чистокровных генокрадов. Другие были уже следующим поколением, точными копиями настоящих людей, но гипнотически связанными с генокрадами.
Серия взрывов разорвала ствол, поддерживающий чашу района, в том месте, где он крепился к остальному городу. Вся чаша просела и отвалилась. Огромное сооружение на миг воспарило в воздух, а затем рухнуло вниз. Повстанцы скользили и цеплялись руками и когтями, покуда район падал с двухкилометровой высоты на опушку джунглей.
От удара — разбивающего деревья в мелкие щепки удара — поднялась пыль. Этой пылью были тела повстанцев. Даже пластальные плиты чаши лопнули. Меткий плазменный выстрел сверху поджег топливные резервуары. Вспыхнувшее пламя полностью охватило упавший район внутри и снаружи. Пыль горела, как и все жители, жившие на этой пластине, если конечно, там хоть кто-то оставался в живых.
Тысячи других повстанцев были уже мертвы. Восстание и вправду входило в свою финальную стадию. Отчаянную и самоубийственную фазу.
— Кое-кто считает, что генокрады были выведены искусственно — как живое оружие, — сообщил Гугол Гримму. — Изумительная шутка, выдуманная некими злобными ксеносами!
— Ха!
— Ну, а почему бы и нет? Ты думаешь, они сами смогли эволюционировать? Генокрады не могут размножаться самостоятельно. Как они могли появиться в первый раз без каких-нибудь зловредных повитух? Им нужно заражать другие расы и размножаться как раковая опухоль внутри.
В своих галактических путешествиях Гугол, несомненно, наслушался много всяких историй, несмотря на все попытки официальных властей пресечь пугающие слухи.
— Возможно, — предположил Гримм, — что они появились под воздействием варп-штормов Хаоса? Ясно ведь, что чистокровные не могут управлять кораблем, стрелять из оружия, менять сгоревшие предохранители. Иначе бы они уже были повсюду своим собственным ходом. Что за кривое оружие! Ха!
— И всё-таки это превосходная чёрная шутка над жизнью, семьей, любовью.
Коренастый скват пробормотал какое-то ругательство на своем диковинном диалекте.
— Ну, ну, Гримчик, — упрекнул его навигатор, — мы все здесь говорим на имперском готике…
Раздалось еще одно, еще более мрачное ругательство на том же самом наречии.
— …как цивилизованные существа.
— Хорошо, только будь любезен, не называй меня Гримчик. Меня зовут Гримм.
— Гримм по имени совсем не обязательно «гримучный» по натуре. Просто ты еще юный скват.
— Ха. Да ты и сам не такой уж древний, несмотря на внешний вид.
Все эти морщины на лице навигатора, да и его унылая на вид одежда…
Ме'Линди плотно пригладила волосы. Когда она распылила спрей по лицу, оно стало еще более невыразительным, чем когда-либо, просто черная маска с едва заметным намеком на черты лица. Синтекожа должна будет защищать её от ядовитых газов, пламени и взрывов; она усилит её тренированную нервную систему и невероятную мощь.
После этого она повязала на талию свой алый пояс, надела на пальцы миниатюрное оружие, выглядевшее как причудливые перстни. Игольник, лазер и огнемет были драгоценными чужацкими устройствами джокаэро.
Жак сменил изображение…
На станции местного труботранспорта два разных отряда СПО яростно бились друг с другом в рукопашной схватке. Вибрирующие лезвия силовых топоров выбивали радужные снопы искр и разряды из энергополя силовых мечей. Один из отрядов наверняка целиком состоял из генокрадов в человеческом обличии. Но только какой? Тот, который носил знаки отличия в виде черного василиска, или другой, с голубой летучей мышью и черепом?
По туннелю прибывало подкрепление. Пламя огнеметов накрыло схватку — и наконец-то стало понятно, где повстанцы, а где — лоялисты, так как стало очевидно, что вновь прибывшие — розовые саламандры — были лоялистами. Ибо черные василиски истошно закричали и корчились, бросив сражение, накрытые горящим прометием. Мертвые мыши — те, что из выводка — в исступлении набросились на владельцев огнеметов, несмотря на пожирающее их пламя. Прицельные лазерные выстрелы пронзали ряды берсерков, убивая одного горящего человека за другим, пока последний живой факел не упал на пол.
Лишь сейчас, с небольшим опозданием, на платформу обрушилась пена, призванная потушить всёпожирающий огонь, ослепив муху-шпиона, хотя Жак уже разглядел, что лоялисты одержали здесь трудную победу…
Следующее изображение: ребристый зал, полный огромных, усеянных трафаретными иконами механизмов, всё завалено трупами, многие из них после смерти выглядят не менее уродливо, чем при жизни…
Эти сотни мух-шпионов и глаз-экран были еще одним изобретением джокаэро, возможно самым удивительным из тех, что смогли захватить Ордо Маллеус. Эти джокаэро — обезьяны, покрытые оранжевым мехом, всегда придумывали какие-то гениальные изобретения, всегда разные, но с неизменным упором на миниатюризацию.
До сих пор продолжались горячие споры о том, являются ли эти оранжевые обезьяны по-настоящему разумными или они делают оружие инстинктивно, как пауки плетут паутину. Гримм, прирожденный техник — впрочем, как и весь его род — обратил внимание на то, что для управления этим экраном требуется пси-связь с оператором. Из этого следовало, что хотя бы у некоторых джокаэро имеется психика. По крайней мере.
Живые мухи обитали, похоже, на большинстве планет. Болотные мухи; навозные мухи; мухи, питающиеся отходами; москиты; мухи, питающиеся выделениями глаз крокодилов; трупные мухи; мухи, поедающие гниющие растения; псевдо-мухи, питающиеся магнитными полями. Кто заметит маленькую проворную муху? Кто поймет, что она смотрит прямо на тебя и передает всё, что видит и слышит, на ячейку экрана где-то в радиусе двадцати километров? Кто может подумать, что муха и ее подруги — крошечные жужжащие кристаллические машины?
— Я пошла! — объявила Ме'Линди.
Она могла на свой выбор говорить и изящно, словно придворный лорд, и хитро, как всякий дипломат. Но перед лицом смертельной опасности она изредка прибегала к простому стилю изложения — вспоминала свой примитивный племенной язык. Ловкая, безмолвная и быстрая, как острокрыл, она покинула изумрудный люкс.
Усилием мысли Жак выделил одну из гудящих в обычно пустом коридоре мух-шпионов и велел ей следовать за Ме'Линди.
