Плавает она прекрасно.
Мы еле успели отплыть метров на десять, как баллон взорвался. Никогда я не видел такого кошмарного взрыва. Казалось там бочки с порохом. Пламя взлетело к небу метров на двадцать! Вся яхта вспыхнула, как дерьмовый коробок спичек. Только моторист со швербота видел их адскую гибель. Они горели синим пламенем даже в воде. Но ни я, ни она не видели смерти — киллеры спрыгнули с противоположной стороны яхты, а вопли заглушил пожар. Мы поплыли к островку, но тут нас подобрал спасательный катамаран — огонь увидели с берега… А если бы она чиркнула спичкой секундой позднее? А если бы они минутой раньше влезли на палубу? А если бы я не поймал макрель?
— Скажи, Марс, ей всегда так фартит? Спички не обжигают пальцы? Соринки не залетают в глаз? Зубы никогда не болят?
— Нет. Ей фартит только в исключительных обстоятельствах. Фарт идет против ее смерти. Но вне опасности Лиза — самая обычная женщина. Наоборот, ей вечно не везет по мелочам. Она не может сесть в машину, чтобы не стукнуться головой. Все занозы — охотники до ее рук. Она вечно рвет колготки. Режет руки на кухне. Цепляется платьем за гвозди. Помню ее раз покусала пчела, да так жутко, что бедняжке раздуло лицо. В тот день я любил ее без памяти — женщина должна плакать, бояться темноты, быть слабой… Я носил ее на руках и баюкал. Мне так нравился мой несчастный уродец в слезах…
— Сколько раз ты тайком стрелял в нее?
— Только один раз. В Лондоне, когда она спаслась от отравы. Навернул на пушку глушитель, иду в спальню, звонок по мобильнику. Он всегда со мной — узнаю крайне неприятную новость. Иду к бару, чтобы запить такую вот новость. Выпил и захожу в спальню. Снова трень-брень. Алло! Сообщают, что отец при смерти. Срочно вылетай. Возвращаюсь к бару. Запиваю водкой звонок. Опять иду к ней. Малышка спит сном ангела, а я уже жду… только вынул пушку, опять мобильник чирикает. Сестра кричит, что полчаса назад мать потеряла сознание и лежит в коме. Вот как судьба вмиг меня обложила заложниками! Черт с тобой, сатана, живи… иду назад к бару выпить. Снова трень-брень. Сестра: мать очнулась. Словом, у вас тоже будут проблемы. Вагон и маленькая тележка.
— Не каркай! Как ты увернулся от гибели в третий раз?
— Опять благодаря Лизе. Я собирался ехать по делам из отеля, а она, прощаясь, вдела мне в петлицу гардению. Она обожает цветы… Выхожу к машине, которую арендовал, открываю дверцу, и цветок падает из петлицы на тротуар. Поднять или нет? Ладно — возьму. Она его поцеловала прежде, чем обломила стебель. Наклонился за гарденией — бля! — вижу под брюхом машины взрывное устройство! Коробку с пластиковой начинкой и леску от взрывателя к карданному валу — : поворот колеса — и ты в дамках.
Только тут до меня дошло, что идет война. Выяснил заказчика, и когда мы помирились — он не стал упрямиться — и узнал про детали двух предыдущих попыток меня устранить, которых мы с ней и не заметили. Полный ступор — все три раза меня спасла Лиза. Она мой талисман! А я человек суеверный. Я верю в судьбу. В фарт. В Провидение. В разные штучки-дрючки, приметы. В моем бизнесе все зависит от мелочей.
— Это мудро. Бог — в подробностях.
— Но я ненавижу талисманы! Их надо беречь вею жизнь, трястись до самой могилы над ерундой… На следующий день звонок от клиента: заказ исполнен? Отвечаю, что девочка от меня сбежала, что я возвращаю аванс и прикончу ее бесплатно, потому что не люблю оставаться с носом.
— Вы не пытались засечь звонок?
— Пытался. Каждый раз звонили из самых разных мест Европы, или умело имитировали такой разброс… Клиент спокойно выслушал мою ложь. Это была женщина. Сказала, что больше звонков не будет — заказ анули-руется, и что аванс я могу оставить себе как плату за долгие хлопоты. Больше клиент не звонил.
— Зачем ты солгал?
— Не знаю… я раздумал ее убивать. Я решил научиться использовать ее дар в своем деле. Иной раз она давала поразительные советы. Но понимал, что не смогу долго скрывать свое охлаждение, даже страх перед Лизой. Она сука! величайшая сука фарта!
— Как ей удалось сбежать?
— Ей это не удалось!
— Вот как! Неужели Гepca способна потерпеть неудачу в таком важном деле как побег? Ведь это вопрос жизни и смерти? Не так ли, Марс?
— О, мне пришлось поломать голову, прежде чем я раскусил механизм ее защиты. Чувствую, вам это весьма интересно! Я понимал, что если она пойдет на побег, удержать Лизу невозможно. Что охрана, конечно, ее проспит, что телекамера в нужный момент выйдет из строя, что пистолет заклинит, что сотни неожиданностей. придут ей на помощь, как только жизнь повиснет на волоске. Это же ведьма! Что я сделал? Во-первых, я поклялся самому себе никогда не покушаться на ее жизнь. Черт, который ее охраняет… простите, судьба, которая ее так охраняет, должна знать, что я ей не опасен. — Ты стал мистиком, Марс!
— Не думаю. Я вмонтировал в ее любимую сумочку электронный датчик, который мог включаться по команде с пульта слежения и подавать сигналы. Так засекалось местонахождение Лизы.
— Стоп! Расскажи подробней об этой сумочке?
— Обычная дамская сумочка. Несколько старомодная, но классная. От «Шанель». Крокодиловая кожа. Два отделения внутри. Короткая ручка…
— А что в ней хранилось?
— За исключением револьвера с рукояткой из чистого золота с розовыми бриллиантами на рукоятке — пустяки. Мелочи из детства: круглое зеркальце, флакончик духов в мешочке, который якобы принадлежал ее покойной мамочке, конверт с письмом отца на французском… пожалуй все…
— А не было ли там книжки?
— Ах да! Конечно была. Какие-то сказки. Потрепанная старая книжка в картонной обложке с закладкой. Нечто вроде амулета. Лиза утверждала, что она помогает ей в трудную минуту. С самого детства.
— Шарль Перро? Сказки матушки Гусыни?
— Не помню точно. Помню рисунки: волк и Красная Шапочка, Кот в сапогах, Спящая Красавица…
— Достаточно, Марс. Это Перро! Теперь расскажи о побеге.
— Она сбежала полгода назад. Нет больше… в августе. Седьмого числа. Ночью. Я давно готовился к этому и расставил несколько ловушек. Например, дал ей ключ от двери в подвал, но категорически запретил туда заходить. Элементарный расчет на женское любопытство и чувство вызова. «Ах, так! Ты мне запрещаешь?!» Разумеется, она пошла через запретную дверь. Тут у меня самая строгая охрана — шаг нельзя ступить без телекамер. Но, разумеется, ей повезло — в ту самую ночь разразилась дикая гроза. Такой силы, что молнией пробило центральный кабель и дом остался без тока. Она легко прошла сквозь самое пекло и спустилась в водосток. Выплыла к подъемной решетке…
— Минуту, Марс. А что она взяла с собой из вещей?
— Рюкзачок, куда положила самое необходимое плюс свою заветную сумочку.
— В доме не осталось ее личных вещей?
— Нет. Мой друг уничтожил любое напоминание о том, что здесь жила женщина.
— Итак, она выплывает к подъемной решетке, идет гроза, системы слежения отключены, датчик не фиксируется… дальше!
— Без света решетка заблокирована, но как раз к тому моменту охрана включает аварийную систему электроснабжения, и она угадывает комбинацию цифр, с помощью которых срабатывает замок, и решетка уходит в верх.
— Какую комбинацию?
— Не помню!
— 616?
— Да! Да вы сами сущий дьявол!
— Не поминайте всуе имя нечистого, Марс!
— Когда наш клоп в ее сумочке заработал, она как раз шла напрямик через ночной лес к шоссе на Москву. Я трухнул. Дело в том, что в лесной полосе вокруг дома насажены противопехотные мины. Не густо, но достаточно, чтобы оторвало ступни. Причем если она шла легко, а порой даже бежала по опасной полосе, то мои мордовороты шли за ней с помощью миноискателя, делая в час по чайной ложке! И она ушла от погони. Но я видел, что она идет прямиком к моему капкану.
— Какому капкану?
— Я исходил из того, что раз ей ничего не угрожает кроме уймы пустяков, то ловить ее надо именно чепуховиной. И она непременно угодит в пустяк, как всегда, когда ударяется лбом, садясь в машину и набивая шишки.
— Очень умно! Обручальное кольцо никогда не остается пустым — в него всегда угодит хоть один глупый палец.
— Это был самый ерундовый капкан, на зайца. Если бы я поставил волчий капкан, она бы ушла. Вдобавок я специально осветил его фонарем. Она должна была угодить туда по закону подлости. Так и вышло. Лиза угодила именно в это игольное ушко. Она боится любых прикосновений в темноте, особенно укусов. Однажды в детдоме ее покусали мыши в карцере, и она панически боялась нападения мышей. Зубчики капкана сымитировали укус. Ведь он тяпнул ее всего лишь за палец. Вскрик. Она теряет сознание. Мы настигаем беглянку и, пока она не в себе, вкалываем дикую дозу наркотиков.
Всю зиму мы продержали ее в полубессознательном состоянии в моем охотничьем домике.
— Зачем?
— Мой знакомый нарколог обещал, что под действием ЛСД Лиза расколется и раскроет свои секреты: кто она такая на самом деле? Почему ее ищут? Каким способом она выиграла в баккара гигантскую сумму?
