— Видимо, у меня слабость к юным особам по имени Пегги. А может, это просто удобно: волочишься за двумя девушками одновременно и не путаешься в именах!
Исав попытался вернуть друга к предыдущей теме:
— Выходит, я приехал в Филадельфию тотчас после твоего отъезда.
— А знаешь, о чем это говорит? Наши жизни переплелись. А потом это дело с Арнольдом…
— Когда он сдаст Вест-Пойнт?
Андре нанес последний штрих на рисунок.
— Он желает встретиться. С глазу на глаз.
Брови Исава взметнулись вверх.
— Неужели? Зачем?
— Хочет убедиться в серьезности наших намерений. Это нормально. Мы хотим того же.
— Иными словами, ты собираешься с ним встретиться?
— Мы собираемся.
— Мы? Хочешь сказать — ты и я?
— Готово! — Андре повернул рисунок к Исаву.
— Похоже на моего брата.
— Ну конечно! Вы же близнецы.
— Нет, я серьезно… — Исав провел пальцем по рисунку. — Глаза другие, ближе посажены, более серьезные. Это мой брат. И когда у нас встреча с Арнольдом?
— Ты часто вспоминаешь брата?
— Изредка.
— Как, по-твоему, он отреагирует на то, что ты стал перебежчиком?
Исав недовольно фыркнул.
— Решит, что был прав. Для него я давно предатель.
— Тебя это беспокоит?
Не так, как раньше. Сейчас весь народ вовлечен в тот же спор, что когда-то вели с ним мы. Меня тревожит другое: с семьей — отцом, матерью, Мерси — остался он.
Андре внимательно глянул на рисунок.
— Хочешь, чтобы я его порвал?
— Нет. Просто подправь глаза… может, кончик носа. Подбородок чуть-чуть иной, волосы не похожи… — ответил Исав, а потом еще раз спросил: — Ну и когда состоится встреча с Арнольдом?
— Скоро. Возможно, на следующей неделе или через неделю. Насколько я понимаю, он уже созрел для сдачи Вест-Пойнта. Но если хочешь, могу с этим повременить — я ведь знаю, как тебе нравится компания мистера Оделла.
— Следи за языком, иначе следующим домом, куда мы с ним нагрянем, будет твой.
Исав, как всегда, держался сзади. Дом, к которому подъехали «Кровавые скауты», впечатлял своими размерами. Три этажа, белые стены, зеленые ставни. «В этом доме, — объяснил Оделл, — есть чем поживиться, да и работа нам предстоит простая и приятная». Исав не знал, что сие означает. В любом случае от Оделла хорошего ждать не приходилось.
Каратели спешиваться не стали, просто вскинули мушкеты. Лишь Оделл соскочил с лошади и направился к дверям, громко требуя, чтобы обитатели дома вышли во двор для допроса. Он немного отступил назад и навел оружие на дверь.
Тишина.
Одел, возвысив голос, повторил свое требование, а затем пригрозил сжечь дом. Парадная дверь со скрипом приоткрылась и наружу высунулась голова молодой негритянки. Глаза девушки были расширены от ужаса.
— Не убивайте меня, сэр! — зачастила она. — Прошу, не убивайте!
— Я сдеру с тебя кожу и сожгу заживо, если ты сию секунду не выйдешь! — рявкнул Оделл.
Девушка вышла из дома неохотно, делая крошечные шажки; ступив на крыльцо, она привалилась спиной к двери и испуганно стиснула руки. На ней был белый передник, волосы прикрывал платок.
— Насколько я знаю, в этом доме живут трое: ты, слуга-негр и ваша хозяйка. Верно?
Девушка не ответила. По ее телу пробежала крупная дрожь.
— Отвечай! — взвизгнул Оделл.
— Не понимаю, какое вам до этого дело! — прозвучал внезапно чей-то голос. С левой стороны дома, нацелив на Оделла мушкет, стояла светловолосая женщина.
Поняв, что на нее больше не смотрят, негритянка шмыгнула в дом. Дверь захлопнулась, стукнул засов. Оделл хмуро глянул на дверь, потом повернулся к светловолосой женщине. Его заросшее щетиной лицо расплылось в плотоядной улыбке.
— Ай-ай-ай, — протянул он. — Мне говорили, что вы красавица. Но я и не подозревал какая.
Первый раз в жизни Исав готов был с ним согласиться. Даже с мушкетом в руке эта женщина выглядела бесподобно. Белокожая, тоненькая. Светлые волосы забраны в высокую прическу, на висках и у шеи — вьющиеся пряди. На ней тоже был передник, но тяжелый, как у мастерового.
— Говорите, кто вы такие или убирайтесь с моего двора.
— Не нужно целиться в меня, дорогуша, — протянул Оделл медовым голосом. — Договоримся без мушкета. — Он сделал несколько шагов в сторону женщины. Та навела на него дуло. Ее палец лежал на спусковом крючке.
— Повторяю еще раз: говорите, кто вы такие, или убирайтесь!
Оделл остановился. Оглянулся на своих людей, потом бегло взглянул на женщину.
— Осторожнее, крошка. Стоит мне рот открыть — и вы покойница.
Он, конечно, блефовал. Никто из карателей даже не пошевелился. Эти люди были грязными, грубыми и корыстными, но они никогда бы не выстрелили в женщину.
— Исаак! — тем временем громко крикнула она.
— Я здесь, мэм.
В одном из верхних окон появился негр; его мушкет был наведен на Оделла.
— Одно движение, и Исаак снесет вам голову, — сурово произнесла женщина.
Исав улыбнулся. Эта женщина ему нравилась. Она все время обыгрывала Оделла. Тем не менее силы были неравны. Если вирджинец даст приказ рассредоточиться, ей придется туго. Надо что-то делать. Исав спешился и с мушкетом в руках шагнул вперед.
— Послушайте, леди. — Теперь Оделл пытался говорить убедительно. Исав знал: его начальник просто тянет время. — Мы должны удостовериться, что обитатели этого дома верны королю и короне. Если вы убедите меня в этом, я уведу людей.
— И как мне это сделать?
— Для начала позвольте войти в дом. Сядем, поговорим. Я человек рассудительный.
— Мой покойный муж — полковник Чарлз Маттесон. Он был гренадером его величества. И его семья, и родственники с моей стороны лоялисты. Вы удовлетворены?
Оделл всем своим видом дал ей понять, что он бы и рад поверить, да не может. С минуту он моргал с деланным недоумением. При этом его косой глаз злобно посверкивал.
— Это свидетельствует о благонадежности вашего покойного мужа, мадам… Увы, я должен удостовериться в вашей преданности королю.
Женщина нахмурилась: ей не понравилось, что Оделл так хорошо осведомлен о ее личной жизни.
— Полковника Чарлза Маттесона убили, когда он возвращался из Лексингтона. Мой муж погиб за корону. Какие еще доказательства нужны?
— Я удовлетворен, — подал голос Исав. — А как остальные? — Молодой человек обернулся к карателям.
Они тупо смотрели на него.
— Женщина потеряла мужа! — возвысил голос Исав. — Этого достаточно для доказательства верности королю, разве нет?
На этот раз кое-кто из карателей кивнул.
— Заткнись, Морган! Здесь распоряжаюсь я! — Глаза Оделла сверкали бешенством.
