— Ха-ха-ха! — залилась смехом карлица. — А правда, милое мое дитя, какую интересную коллекцию шарлатанов мы собой представляем? — промолвила она, склонив голову набок и глядя одним глазком вверх, в то время как ее ручонка шарила в сумке. — Взгляните-ка, — продолжала она, вынимая из сумки какой-то пакетик: — это обрезки ногтей русского князя… я его зову «азбука шиворот-навыворот», до того перепутаны все буквы его фамилии.
— Этот русский князь ваш клиент, что ли? — спросил Стирфорт.
— Конечно, голубчик, — я два раза в неделю стригу ему ногти на руках и ногах.
— Надеюсь, он вам хорошо платит? — бросил Стирфорт.
— Дорогое дитя, платит он так, как говорит, говорит же он в нос, — ответила мисс Маучер. — Знаете, ни одна бритва не касалась его физиономии. Посмотрели бы вы на него: вот какие отрастил себе усищи, рыжие от природы и черные благодаря искусству.
— Конечно, благодаря вашему искусству, заметил Стирфорт.
Мисс Маучер утвердительно мигнула.
— Видите ли, ему пришлось обратиться ко мне. Никакому без этого было не обойтись, — здешний климат оказал влияние на краску его усов. В России она держалась прекрасно, а тут все пошло к чорту. Невозможно было видеть князя в более запущенном виде: ни дать ни взять — старое, заржавленное железо.
— Это его вы имели в виду, когда только что говорили о шарлатанах? — спросил Стирфорт.
— Не прикидывайтесь простачком, мой мальчик, — ответила мисс Маучер, энергично тряся головой. — Я сказала, что мы все шарлатаны, и в доказательство показала вам обрезки княжеских ногтей. Вот эти самые обрезки доставили мне среди английского дворянства гораздо больше клиентов, чем все мои таланты, вместе взятые. Княжеские ногти всегда при мне и служат для меня лучшей рекомендацией. Подумайте только, уж если мисс Маучер может стричь княжеские ногти, то, видимо, она знаток своего дела. Знаете, я раздаю даже эти ногти молодым леди, они, кажется, прячут их в свои альбомы. Ха-ха-ха! Честное слово, вся социальная система, как говорят джентльмены, произносящие речи в парламенте, зиждется на княжеских ногтях! — закончила она, пытаясь скрестить на груди ручонки и тряся своей большущей головой.
Стирфорт расхохотался так заразительно, что и я последовал его примеру. А мисс Маучер все продолжала качать своей склоненной набок головой, прищурив один глаз и вращая, как сорока, другим.
— Однако пора и за дело, — промолвила она, хлопнув себя по коленкам и поднимаясь с места. — Ну-ка, Стирфорт, давайте осмотрим вашу полярную зону и убедимся, что там творится!
Тут, выбрав два или три инструмента и маленький флакончик, она, к моему удивлению, осведомилась, выдержит ли ее стол. Стирфорт ответил, что выдержит, и она придвинула стул и, попросив у меня позволения опереться на мою руку, ловко взобралась на стол, словно на сцену. Обосновавшись там, она проговорила самым серьезным тоном:
— Джентльмены! Если кто-либо из вас видел хоть кончик моей ножки, скажите, — и я, придя домой, немедленно же покончу с собой.
— Я ничего не видел, — заявил Стирфорт.
— Я также ничего не видел, — прибавил я.
— Ну и прекрасно! — воскликнула мисс Маучер. — В таком случае я, пожалуй, согласна еще пожить. А теперь предавайте вашу главу в мои руки.
Это приглашение относилось к, Стирфорту, и он уселся на стул спиной к столу, обратив ко мне свое смеющееся лицо. Видимо, он подставил свою голову карлице исключительно для забавы, нисколько не нуждаясь в ее услугах. Действительно, трудно себе представить что-либо более курьезное, чем вид мисс Маучер, когда она, нагнувшись над головой Стирфорта, рассматривала в большое увеличительное стекло, вынутое ею из кармана, его роскошные каштановые кудри.
— Ну, вы, конечно, красивый малый, — заявила мисс Маучер после кратковременного исследования головы моего друга, — но знайте: не будь меня, вы в год получили бы лысину величиной с тонзуру[68] католического монаха. А вот теперь, мой юный друг, дайте мне только полминуты пополировать вашу головку, и кудри ваши застрахованы на десять лет.
С этими словами она смочила жидкостью из флакончика кусочек фланели и щеточку и принялась самым энергичным образом скрести и расчищать ими голову Стирфорта, не переставая при этом все время болтать с ним безумолку.
— Жаль очень, что в этих местах у меня совсем нет клиентов, — между прочим сказала мисс Маучер, — из-за этого приходится уезжать отсюда. Представьте, Джемми, во всем Ярмуте я не встретила ни одной хорошенькой женщины.
— Неужели? — промолвил Стирфорт.
— Ни тени даже хорошенькой женщины, — уверяла мисс Маучер.
— А мы вот с вами могли бы ей показать не только тень, а самую красавицу. Правда, Маргариточка?
— Правда, правда! — отозвался я.
— Вот как! — воскликнула карлица, пристально глядя на меня, а затем на Стирфорта. — Так вот оно что!.. Так вот оно что!..
Первое из этих восклицаний, казалось, относилось к нам обоим, а второе уж к одному Стирфорту.
Ожидая от нас дальнейших пояснений, мисс Маучер продолжала обрабатывать темя моего друга, склонив при этом свою большую голову набок и поглядывая одним глазком вверх, словно оттуда она могла получить интересующие ее сведения.
— Это ваша сестрица, мистер Копперфильд? — наконец заговорила она, продолжая глядеть вверх. — Не правда ли, я угадала?
— Нет, — сказал Стирфорт, прежде чем я успел ответить. — Ничего подобного. И, если я не ошибаюсь, мистер Копперфильд даже очень увлекался ею.
— Отчего же, спрашивается, теперь он не увлекается ею? — допытывалась мисс Маучер. — Неужели он такой непостоянный? Как ему не стыдно! Неужели он перелетал с цветка на цветок, пока Полли не отплатила ему такой же монетой? Ведь, наверно, ее зовут Полли?
Карлица задала мне этот вопрос так неожиданно и при этом так испытующе на меня посмотрела, что я совсем смутился.
— Нет, мисс Маучер, — пробормотал я, — ее зовут Эмилией.
— Вот как! Так, так!.. — воскликнула она снова совершенно с той же интонацией, как и в первый раз. — Однако какая же я болтушка! Мистер Копперфильд, скажите по правде, вы меня не считаете слишком легкомысленной?
В ее тоне и взгляде мне почудилось что-то неприятное, словно какой-то оскорбительный для маленькой Эмилии намек, поэтому я сказал гораздо более серьезным тоном, чем мы все говорили до сих пор:
— Девушка, о которой идет речь, так же безупречна, как и красива. Она помолвлена с чудесным, достойным человеком из своей же среды. Я так же уважаю ее за здравый смысл, как и восхищаюсь ее красотой.
— Молодец, Копперфильд! Прекрасно сказано! Браво, браво! — закричал Стирфорт. — А теперь слушайте, дорогая Маргаритка, я хочу утолить жажду любопытства этой крошечной женщины, и так утолить, чтобы ей все решительно стало ясно. Ну так вот, мисс Маучер! Красотка находится в настоящее время в учении в магазине траурных принадлежностей «Омер и Джорам», в здешнем городе. Запомнили, правда?.. «Омер и Джорам». Помолвлена она со своим двоюродным братом, при крещении получившем имя Хэма. Фамилия его — Пиготти. Он в этом же городе работает на верфи. Красотка живет у родственника — имени не знаю, а фамилия Пиготти. Большую часть времени родственник этот пребывает в море. Местожительство — также здешний город. Девушка эта — самая прелестная, самая восхитительная на свете маленькая фея. Мы оба с моим другом очарованы ею. К этому всему я мог бы еще кое-что добавить, если б не боялся рассердить своего друга: мог бы сказать, что красотка, выходя замуж за такого малого, роняет себя, — он ей совсем не пара. Без всякого сомнения, она могла бы гораздо лучше выйти замуж. Клянусь, она рождена быть знатной леди.
Пока Стирфорт все это рассказывал неторопливо и отчетливо, мисс Маучер слушала его с величайшим вниманием, склонив голову набок и глядя одним глазком вверх, как бы ожидая услышать скрытый смысл того, что говорилось. Когда друг мой кончил, она сразу снова оживилась и затрещала с удивительной быстротой.
— И это все?! — воскликнула крошка, подстригая бакенбарды Стирфорта маленькими ножницами, так и сверкавшими вокруг его головы. — Чудесно! Настоящая сказка! Ее следовало бы — не правда ли? — закончить так: — «А потом они жили долго и счастливо». Ах, кстати, вы знаете эту игру? Я люблю мою милочку, потому что она прелестна; я ненавижу ее, потому что она невеста другого. Я покорил ее, посулив роскошь. Я вел с ней разговоры о побеге. Имя ее Эмилия, живет она на востоке. Кто это? Ха-ха-ха!.. Правда, мистер Копперфильд, я очень легкомысленная?
Взглянув на меня с необыкновенным лукавством, она, не ожидая ответа, снова затрещала:
— Ну, теперь готово! Могу сказать, что ни у одного повесы никогда голова не была доведена до такого совершенства, как ваша, Стирфорт! А что делается внутри этой башки, так это для меня ясно, как день! Слышите, сокровище мое: ясно, как день, — повторила она, заглядывая ему в лицо. — А теперь проваливайте (так говорят у нас при дворе). И если мистер Копперфильд сядет на ваше место, я готова и над ним потрудиться.
