– Эскизар! – восторженно взвыли на «Меллинтан». – Эскизар! Всегда! Вперед!
Но радоваться было рановато. По синтафскому фрегату открыл огонь «Гоизарджи», решив заранее нагнать страху. Стреляли довольно метко, хоть и с большой дистанции. И еще, конечно же, свою роль сыграла обшивка из зарянского дуба – ядра отскакивали от корпуса.
Но Аластар жаждал крови.
Юнги бежали снизу с новыми зарядами для пушек. Орудия левой батареи были уже заряжены; у правого борта в дула запихивались мокрые банники, чтобы потушить тлеющие остатки картузов, забивались заряды и ядра и вновь выдвигались пушки.
– Приготовиться к повороту фордевинд! – хрипло проорал он, перекрикивая шум крови в ушах.
Команда бросилась к шкотам и брасам. «Меллинтан» стремительно повернулась, и, прежде чем капитан «Решительного» успел что-нибудь противопоставить этой внезапной атаке, пушки фрегата выпалили по незащищенному борту корвета.
– А теперь уносим ноги, – фыркнул Эск, удовлетворившись видом горящего «Решительного». – Прекратить огонь!
К ним на всех парусах несся линейный корабль, паля из носовых орудий. Его примеру последовали еще два корвета.
– К брасам[17]! Поворот оверштаг[18]! Руль на ветер!
Красавица «Меллинтан», точно норовистая кобыла, как следует нашкодив и задрав хвост, уносилась под крылышко к Вилдайру Эмрису.
– Эскизар! Всегда! Вперед!
Команда ликовала. Аластар тепло улыбнулся Первому лейтенанту и командирам бортовых батарей.
«Радоваться, конечно, преждевременно, но должны же эти люди хлебнуть вина победы прежде, чем снова встретиться лицом к лицу со смертью?»
Впереди «Меллинтан» ждало настоящее сражение.
Грэйн эрн-Кэдвен
Оба равелина пришлось оставить еще до начала атаки. После первого же залпа вражеских пушек стало ясно, что дожидаться штурмующих здесь, не имея даже призрачной возможности укрыться, – чистое самоубийство. Картечь выкосит защитников прежде, чем конфедераты подойдут на винтовочный выстрел… а новые винтовки, бьющие на тысячу шагов, имелись в форте далеко не у всех. Да, покидая равелины, эрн– Тэлдрин лишался возможности простреливать все пространство перед куртиной и бастионами, но слишком мало людей оставалось под началом ролфийского коменданта, чтоб терять их просто так. Рукопашной все равно не избежать, и атаку отбить не удастся – это понимали все. Вопрос был лишь в том, как много врагов сумеет забрать с собою обреченный гарнизон.
По неясной причине, но, несомненно, к счастью, конфедераты почему-то выгрузили на берег всего десяток орудий, да и пристреляться как следует пока не сумели: то ли не нашлось толкового артиллериста, то ли командир вражеской батареи еще не произвел необходимых расчетов. Одни боги ведают, почему так случилось, но покамест обстрел не причинял крепости существенного вреда. А может, на фоне разрушений от бомбардировки с моря этот вред только казался несущественным? Да и не так уж много осталось в форте Сигрейн того, что можно было еще разрушить.
– Пытаются пробить брешь, – хмыкнул Элир в ответ на очередное попадание в стену под ними, от которого у Грэйн клацнули зубы. – Зря стараются. Чтоб разрушить эти стены, нужны тяжелые осадные орудия, а не эта мелочь, которую они поснимали с кораблей. У Шилы крепкие кости.
– Странные люди со странной тактикой, – заметила она. – Отчего не сосредоточить огонь на воротах?
– Откуда мне знать? Я не артиллерист, – бывший рилиндар пожал плечами.
– Хм, – отозвалась ролфи недоверчиво. – Впрочем, я тоже. – Она проводила взглядом еще один снаряд, перелетевший внутрь крепости и разрушивший угол дома коменданта. – Скажи… увести отсюда женщин и детей?.. – и осеклась, увидев, какая гримаса исказила тонкое лицо шуриа.
– Вывести – можно, но куда? – он ответил, словно сплюнул. – На узкую полосу берега, который зальет в прилив, под дула корабельных пушек? Чудеса на сегодня кончились, Грэйн.
– И десант, – она на миг приподняла голову над стеной и тут же спрятала обратно. – Подходят!.. Я помню про десант, да. Просто вдруг есть еще один ход…
– Больше никаких ходов. И они не уйдут.
– Понимаю, – ролфи кивнула и предусмотрительно легла – ближайший расчет на батарее готовился к выстрелу.
– Да? – странно отозвался шуриа. – Понимаешь? А я вот не понимал… до недавнего времени.
Мортиры форта рявкнули, выплюнув первую порцию огня на головы осаждавших. Батарея с вражеского редута ответила залпом. Стены снова вздрогнули, но и на этот раз устояли. Прочихавшись от пыли и гари, Грэйн спросила:
– Твое «недавно» случилось лет сто назад? – и перевернувшись на спину, принялась заряжать винтовку.
– Нет, – сухо ответил бывший рилиндар, не отрывая взгляда от подходящих конфедератов. – Позже. Много позже. Готова?
– Вполне, – хмыкнула Грэйн и, привстав на колено, выстрелила в бегущих к форту солдат. Высматривать, упал ли кто после выстрела, было некогда. Ролфи пригнулась и стала заряжать по новой. Радостные вопли снизу, частый ружейный огонь с бастионов, залпы батареи, дым, гарь, вонь… Пуля на излете сплющилась о камень между Грэйн и Джэйффом. Вражеские пушки вдруг прекратили стрелять, и в невероятный миг абсолютной тишины Грэйн расслышала далекий сигнал трубы. Второй и последний штурм форта Сигрейн начался.
Аластар Дагманд Эск
А впереди «Меллинтан» ждало настоящее сражение. Потому что внезапная атака фрегата лишила идберранскую эскадру возможности сбежать от гнева Священного Князя.
Линейный корабль «Княгиня Лэнсилэйн» с тремя рядами орудийных портов и штандартом Вилдайра Эмриса на грот-стеньге шел относительно медленно, но очень уверенно. Аластар видел фигурку правителя Ролэнси на шканцах. Кажется, он даже помахал рукой.
– Салютовать княжескому флагу! – приказал Эск.
Они обменялись приветственными сигналами, а затем по фалам «Княгини Лэнсилэйн» побежали флажки.
– «Вижу неприятеля», – прочитал второй лейтенант.
– Подтвердить.
Еще одна цепочка разноцветных флажков.
– «Занять позицию в кильватере».
– Подтвердить.
«Меллинтан» сначала сбросила скорость, обстенив грот-марсель, сделала поворот и пристроилась к флагманской колонне. Линейные корабли более мощные, но и скорость у них меньше, чем у фрегата.
– Корабль к бою готов, – доложил Тор.
Золотые глаза капитана горели, словно факелы. Первый лейтенант уже не сомневался, что Аластар перешел черту, за которой он не будет чувствовать ни боли, ни усталости, ни жалости. Когда расчетливый и хладнокровный диллайн превращается в опасного хищника, не способного остановиться, пока враг не будет уничтожен полностью. Только что закончившийся бой – это уступка его потаенной любви к опасности ради самой опасности. На определенном этапе Аластара перестает волновать численный перевес противника, его влечет схватка не на жизнь, а на смерть.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
