Джессамин выглядела потрясенной.
— Он сказал, ты была слабой. Что ты не накажешь меня. Что ты не сможешь причинить мне настоящий вред.
— Он ошибался, — сказала Шарлотта. — Ты предатель для Конклава. Так же как и Бенедикт Лайтвуд. Когда Консул услышит обо всем этом…
Джессамин рассмеялась, тонким надтреснутым смехом.
— Скажи ему, — произнесла она. — Это именно то, чего хочет Мортмейн, — пробормотала она. — Н-не беспокой себя, чтобы спросить меня почему. Я не знаю. Но я знаю, что он хочет этого. Таким образом, Шарлотта, болтай обо все, о чем хочешь. Из-за всего этого ты только больше будешь в его власти.
Шарлотта схватилась за подножку кровати, ее руки побелели.
— Где Мортмейн?
Джессамин вздрогнула и затрясла головой, ее волосы взлетали взад и вперед.
— Нет.
— Где Мортмейн?
— О-он, — выдохнула она. — Он… — лицо Джессамин было почти багровое, выпучив глаза от удивления. Она сжимала меч так сильно, что кровь выступила вокруг ее пальцев.
Тесса в ужасе взглянула на Шарлотту.
— Идрис, — наконец, выдохнула Джессамин и откинулась на подушки.
Лицо Шарлотты застыло.
— Идрис? — эхом отозвалась она. — Мортмейн в Идрисе, на нашей родине?
Веки Джессамин дрогнули.
— Нет. Он не там.
— Джессамин! — Шарлотта выглядела так, как будто собиралась подскочить к девушке и трясти ее до тех пор, пока ее зубы не начнут клацать друг о друга. — Как он может быть в Идрис и не быть там? Спаси себя, глупая девчонка. Скажи нам где он!
— Прекрати! — выкрикнула Джессамин. — Прекрати, это больно.
Шарлотта посмотрела на нее долгим суровым взглядом. Тогда она пошла к двери комнаты. Когда она вернулась, вместе с ней был брат Енох. Она скрестила руки на груди и указала на Джессамин движением подбородка.
— Что-то тут не так, брат. Я спросила ее, где Мортмейн. Она сказала в Идрисе. Когда я спросила ее снова, она опровергла это. — Ее голос стал твердым. — Джессамин! Неужели Мортмейн нарушил границы Идрис?
Джессамин издала удушающий звук. Она дышла с хрипами в ее груди.
— Нет, он не… Шарлотта, пожалуйста.
«Шарлотта». Брат Енох говорил твердо, его слова эхом отдавались в голове Тессы. «В голове девушки своего рода блок, что-то, размещенное там Мортменом. Он насмехается над нами с идеей Идрис, но, тем не менее, она скажет, что не там. Эти блоки очень сильные. Продолжай спрашивать ее таким же образом, и ее сердце может не выдержать».
Шарлотта осела назад.
— Тогда что…
— Позвольте мне отвезти ее в Город Молчания. У нас есть свои пути поиска секретов, запертых в голове, даже тех секретов, про которые девушка может не осознавать, что их знает.
Брат Енох вытащил меч из сжатых ладоней Джессамин. Казалось, что она едва это заметила. Ее взгляд был на Шарлотте, ее глаза были расширены и испуганы.
— Город Костей? — прошептала она. — Там, где лежат мертвые? Нет! Я не пойду туда! Я не вынесу это место!
— Тогда скажи нам, где Мортмейн, — сказала Шарлотта, ее голос был как лед.
Джессамин только зарыдала. Шарлотта проигнорировала ее. Брат Енох поставил девушку на ноги. Джессамин боролась изо всех сил, но Безмолвный брат держал ее железной хваткой, другая его рука покоилась на рукояти Смертоносного меча.
— Шарлотта! — всхлипнула жалостно Джессамин. — Шарлотта, пожалуйста, только не Безмолвный город! Заприте меня в склепе, отдайте меня Консулу, но, пожалуйста, не отправляйте меня одну на это… это кладбище! Я умру от страха!
— Тебе следовало подумать об этом прежде, чем ты предала нас, — сказала Шарлотта. — Брат Енох, пожалуйста, заберите ее.
Джессамин все еще всхлипывала, когда Безмолвный брат поднял ее и перекинул через плечо. Тесса наблюдала, широко раскрыв глаза, как он, неся Джессамин, шел к выходу из комнаты.
Ее крики и хрипы эхом разносились по коридору еще долго после того, как дверь закрылась за ними… а затем вдруг оборвались.
— Джессамин… — начала Тесса.
— С ней все абсолютно нормально.
— Он совершенно прав. Он по всей вероятности поставил на нее руну Тишины. Вот и все. Не о чем волноваться, — сказала Шарлотта и села на угол кровати. Она с любопытством посмотрела на свои руки, как будто они не принадлежали ей.
— Генри.
— Мне разбудить его, миссис Бранвелл? — мягко спросила Софи.
— Он в склепе, работает… Я не смогу выдержать быть рядом с ним сейчас. — Голос Шарлотты был отстраненным. — Джессамин была с нами с тех пор, как она была маленькой девочкой. Это было бы слишком для него, слишком. В нем нет жестокости.
— Шарлотта. — Тесса мягко дотронулась до ее плеча. — Шарлотта, ты тоже не жестока.
— Я делаю то, что должна. Не о чем волноваться, — сказала Шарлотта снова и разразилась слезами.
Глава 14. Безмолвный город
Она будет стонать вслух: "Я в огне изнутри".
Туда не доносится шепот ответа.
Что же заберет мой грех,
И спасет меня от смерти?
Лорд Альфред Теннисон «Дворец искусств»
— Джессамин, — сказал Генри снова, должно быть, это был пятый или шестой раз. — Я все еще не могу в это поверить. Наша Джессамин?
— Да, — снова повторила она. — Джессамин. Она шпионила за нами и докладывала о каждом нашем шаге Нейту, который передавал информацию Мортмейну. Должна ли я повторить это еще раз?
Генри моргнул на нее.
— Прости, дорогая. Я слушаю. Просто это так… — вздохнул он. — Я знал, что она была несчастна здесь. Но я не думал, что Джессамин ненавидит нас.
— Я не думаю, что она ненавидела или ненавидит. — Это был Джем, который стоял у камина в гостиной, оперевшись на него рукой. Они не собрались к завтраку, как они имели обыкновение делать. Не было никакого официального сообщения о том, почему, но Тесса догадалась, что мысль о том, чтобы проводить завтрак, когда место Джессамин пустует, как будто ничего не случилось, была слишком ужасна, чтобы Шарлотта смогла бы это вынести.
Той ночью Шарлотта плакала совсем недолго прежде, чем смогла вернуть свое самообладание. Она отмахивалась от попыток Тессы и Софи помочь ей с одеждой или чаем, сухо качая головой и говоря снова и снова, что ей не следует позволять себе раскисать, что сейчас время для планирования, для разработки стратегии.
Она прошла в комнату Тессы, с Тессой и Софи спешащих за ней по пятам, и начала лихорадочно вырывать половицы до тех пор, пока она не нашла маленькую книжечку, похожую на Библию, с переплетом из белой кожи и завернутую в бархат. Она положила ее в свой карман с определенным выражением лица, которое отметало все вопросы Тессы, и поднялась на ноги.
