игры со спящими и не очень группами – ну, на хрен, если честно. Этим профильные ведомства должны заниматься, а не техники-оружейники.
Дальше всё моё внимание было приковано к проблеме, являющейся первопричиной нашего положения. Может, и хорошо, что мы оказались на орбите этой планеты: возможно, тем самым сохранили себе жизнь. Но никто не станет отрицать тот факт, что, если бы не схватившая нас гравитационная ловушка, то летели бы мы себе и летели, пока не оставили б эту звёздную систему далеко позади.
Что мы вообще знаем и понимаем об этой гравитационной ловушке? Предположительно, рукотворного происхождения. Если базируется на технологиях Древних, значит, должно определяться в системе «свой-чужой». Иным способом никак невозможно объяснить, почему «Аврора» преспокойно покидает его границы. Технологически представляет себе сеть космических аппаратов, небольших станций, бортовое оснащение которых способно воздействовать на гравитационные нити, связывающие абсолютно каждый объект с абсолютно каждым объектом. В пределах поля действия эти самые гравитационные нити ослабляются до абсолютного ноля или усиливаются многократно. Уничтожить их полностью нельзя: для этого требуется невообразимая прорва энергии. Но вот управлять ими так, как ловушка это делает сейчас, можно запросто.
Если это действительно технология Древних, значит, группировка генерирующих аномалию аппаратов не должна отображаться на радарах: эти самые аппараты выполнялись по схеме малой заметности и предназначались для военных целей. Значит, чтобы их обнаружить, придётся найти физически, или вскрыть их каналы сообщения, по которым можно будет дать команду послать сигнал пеленгации. Или просто вырубить к писюнам собачьим.
Собственно, ликвидация ловушки возможна всего лишь на всего двумя способами. Первый – программный, подать команду отключить устройства генерации. Второй – физический, уничтожить саму группировку аппаратов.
Как и любая радиоэлектронная разведка, как и любое досмотровое мероприятие в отношении какой бы то ни было аномалии, работа с образованием, не имеющим чётких границ, начинается с определения оных. Это позволяет понять размер образования, найти геометрический центр и от него плясать в своих изысканиях. К примеру, в радиоэлектронной борьбе очень часто применяется всенаправленная антенна-излучатель или связка направленных антенн, расположенных диаграммами направленности в разные стороны. В итоге РЭРовец «видит» на своих радарах купол-полусферу, в пределах которой его аппаратура подвергается воздействию помех противника. Базовый принцип тут может быть сходным: командный, головной аппарат группировки необходимо искать где-то по центру.
На всякий случай, имеет смысл просканировать кладбище подробно: за всё это время мы так и не сделали этого.
Отодвинув на второй план все прочие задачи и проблемы, сосредоточившись на текущей, как на основной, залез в раздел навигации и запустил полноформатное радарное сканирование окружающего пространства. Несколько минут ожидания – и прогнал полученные результаты через анализ бортового искина. Не прошло и четверти часа, в течение которых Рыкова старательно не отсвечивала, и у меня на оперативном экране сводка итогов анализа.
Целей обнаружено в преизбытке. И далеко не все из них поддаются опознанию.
Сводка выглядела как карточка цели: трёхмерная модель, дорисованная с использованием «домыслов» самообученного искина, краткая характеристика цели. Габариты, рассчитанная масса, конструкционная плотность, собственная и относительная скорость, и прочее.
Анька приземлилась в кресло рядом и с видом скучающего кинокритика без попкорна наблюдала за моими результатами моих действий, отображаемыми на оперативном экране.
Я листал карточки целей одну за другой. Каждая из них автоматически была занесена в журнал обнаружений и в следующий раз цель будет опознана быстрее. Но это не спасает нас от главного врага: от незнания. Ни один из увиденных мною кораблей не был известен, что, с одной стороны парадоксально, но с другой полностью естественно. С одной стороны – потому, что для сравнений использовалась база данных «Авроры», а уж Древние-то знали толк в собственном окружении. Ужо могли бы позаботиться о том, чтоб их система, предназначенная для опознания чужих кораблей, опознавала чужие корабли. С другой – потому, что это абсолютно чужой для нас уголок Вселенной. Тут свои законы, правила и устои. Свои расы, свои цивилизации. То, что распространено, допустим, в этом секторе, абсолютно не обязано быть известным у тех же, например, Древних.
Так бы я, наверное, и преисполнился катарсисом, методично перебрав карточки целей до самого конца и не увидев среди них знакомых обводов и очертаний. Да только это тогда был бы не я.
Сместив в архив очередную карточку с выжимкой и характеристиками обнаруженной цели (это оказался какой-то сравнительно медлительный и довольно габаритный грузовой транспорт) и увидев следующую, я буквально завис. Настолько, насколько может зависнуть, к примеру, компьютер. Это нельзя назвать «затроил», «затормозил», «затупил». Я буквально завис.
Что может обнаружить радарное сканирование в космическом окружении? У меня был достаточно богатый опыт, чтобы перечислить по пальцам обеих рук.
Разбитые и заброшенные спутники: от простых метеорологических до коммуникационных и навигационных спутников.
Отработанные ступени запущенных с планет ракет.
Обломки космических челноков и многоразовых систем, менее удачливых, чем их успешно завершившие миссии собратья.
Части ракет-носителей, которые помогали выводить спутники и корабли в космос: начиная от оперения атмосферных стабилизаторов и рулей крена-тангажа и заканчивая целыми топливными цистернами, выработавшими свою полезную нагрузку.
Останки зондов.
Неудачные эксперименты и прототипы новых технологий и устройств для освоения космоса. Всё, начиная от дважды изобретённого велосипеда и заканчивая пошедшим не по плану опытом, исправлять который оказалось дороже, чем строить заново.
Просто мусор, оставленный космическими миссиями.
Но ни одному из этих пунктов перечня не соответствовала явно рукотворного происхождения конструкция, в чьих обводах корпуса до боли во всех органах тела угадывался донельзя характерный и узнаваемый даже с чёрного бодуна дизайн гоа`улдов.
Вот только эти, бл9ть, змеёнышей мне сейчас и не хватало для полноты комплекта…
Завис не я один. Наблюдавшая за моими изысканиями Рыкова выдала точно такой же тормозок в виде пятисекундной пробуксовки сосалом без подачи ответа. И пусть ни единая мышца на наших физиономиях не дрогнула, но удержанный покер-фейс ещё не означает, что осознание происшествия проследовало мимо нас.
– Ты видишь то же, что и я? – монотонно и безэмоционально спросила Анька.
– По всей видимости, да, – не менее монотонно отозвался я. – Мы могли рехнуться вместе?
– Это гриппом все вместе болеют, – мрачно констатировала биолог. – А с ума по одиночке сходят.
Что ж. Постулированная дважды аксиома в дополнительном подтверждении не нуждается.
– Идеи есть? – спросила Рыкова. – Какого х?я эта шаболда делает тут? Это корыто явно произведено ещё при гоа`улдах.
«Корыто», к
