У Лиэйн с собой было ведро с водой. Ее взгляд заметался, но лицо по-прежнему хранило аристократическое спокойствие.
— Притворяться, что не боишься — отличный способ продержаться, сынок, — заметил в сознании Гаррика король Карус. Его образ и здесь не покидал юношу. — Но если она и вправду такая храбрая, значит, даст фору любому мужчине.
Гаррик улыбнулся. Да уж, в чем-чем, а в храбрости Лиэйн не откажешь. А если и будет бояться — это ее не остановит.
Впрочем, как и его.
Ведущий их свет просочился между головами трехглавого великана. Статуя зашевелилась на постаменте, издавая угрожающие звуки.
— Погодите-ка, — велела Теноктрис. Она присела и выдернула стебель папоротника, хищно вылезший между двух камней в форме черепа.
Глаза великана — по одному на каждой из голов — уставились на людей. Он начал спускаться, поднимая обоюдоострый меч в одной руке и топор — в другой.
— Теста , — сказала Теноктрис. — Эйбрадибас .
Она стукнула по стеблю своим бронзовым стилом. Стебель переломился.
Ноги монстра с грохотом подломились. Статуя рухнула на землю, разлетевшись на множество осколков, которые тут же обратились в пыль.
Старая леди стерла с бронзового орудия сок папоротника: на лице ее играла торжествующая улыбка. Лиэйн помогла ей подняться на ноги.
— Совсем простой эффект, — заметила Теноктрис. — У королевы все так действует. Но удивительно, сколь сильна ее магия, способная удерживать все это воедино!
Под ногами Гаррика хрустели обломки рассыпавшейся статуи. Одна из голов осталась целой. Он видел глаз, следивший за ним, рот скривился в жуткой гримасе.
Огонек повернул направо от довольно ровной, выложенной камешками тропы и теперь следовал вдоль извилистой, заваленной осколками. На сей раз Гаррик ничему не удивился, только желудок болезненно сжался. Он хорошо помнил, что произошло с Готелмом…
Гаррик перешел через ручей. Вода просочилась через башмаки, в них сейчас же захлюпало — но ужасов, которых он ожидал, не воспоследовало.
Огонек обогнул пару вишневых деревьев, каждое — не более двадцати футов высотой. Их цветы были багряными, как кровь.
Ветви тянулись к людям, впрочем, бессильно. Гаррик прямо-таки кожей ощущал их сухую, бескровную ненависть.
— Ах, — прошептала Лиэйн.
Гаррик следил за огоньком. Он поднял глаза туда, куда указывала Лиэйн. На холме перед ними замаячил дворец королевы. За окнами зловеще алело пламя.
— Вот мы и пришли, — проговорил юноша. Он с трудом удержался, чтобы не броситься вперед. Король Карус в глубине его сознания опасался различных ловушек: спрятанных в траве острых кольев, стальных капканов и силков, какие обычно ставят при приближении неприятеля.
Но королева мыслила иначе, чем военные генералы. Ее ловушки были не материальной природы. А проводник, наверняка, им поможет…
И тут огонек погас. Исчез, сгорел бесследно. Теноктрис прошептала что-то, наверное, заклинание.
— Дверь открывается, — произнесла Лиэйн. В ее голосе звучало тщательно сдерживаемое напряжение.
Высокие дверные створки со скрипом отворились: стальные петли жалобно завизжали, словно души грешников в аду. Гаррик ожидал увидеть вспышку того самого пламени, что плескалось за окнами, но дверной проем встретил их лишь темнотой.
— Мы пробились сквозь мороки королевы, вот она и прислала настоящего хранителя ворот, — объяснила Теноктрис. Она уселась на бледную траву. — Это уже не морок.
— Не думаю, — тихо проговорил Гаррик. Он теперь выступал в двух ипостасях — крестьянин и древний король. Теперь в минуту кризиса король Карус не замещал Гаррика в его теле, напротив, его рефлексы и познания добавлялись к Гарриковым. И это было куда мощнее, чем до того.
Гаррик снял алый бархатный плащ и обмотал вокруг запястья. Одежда дает мало защиты, но иногда и ее достаточно, дабы спастись от гибели.
Губы Теноктрис непрерывно шевелились. Лиэйн стояла рядом с ней, держа в одной руке ведро с водой, в другой — кинжал.
Стражу ворот королевы пришлось согнуться при выходе наружу. Сложением он походил на человека, но рост его был исполинский, а с огромного лица смотрел один-единственный глаз.
Циклоп был облачен доспехи и поножи из черного металла, украшенные награвированными картинами: демоны истязают человечков. Щит на его левой руке венчала голова дракона со сверкающими глазами. Шлем с гребнем делал рост чудовища почти тридцатифутовым.
Гаррик истерически захихикал. Он и прежде видел циклопов: одного из них создал для своей защиты маг в дремлющем мире.
Тот маг умер, королева тоже должна умереть.
Циклоп подошел к нему поближе, перешагивая через ручей. Ноги его были много толще человеческих, они, скорее, напоминали колонны, отчего тело его казалось пирамидальным, расширяясь в плечах и грудной клетке. На плече он держал металлическое копье, готовясь метнуть его и пришпилить жертву к земле. На поясе висели ножны — наверное, в человеческий рост.
— Хафт и Острова! — закричал Гаррик, бросаясь бежать. Этот древний клич вызвал у великана приступ гомерического хохота, едва не оглушившего юношу.
— Хафт и Острова!
Гаррик снова развернул плащ, чтобы удобнее было его использовать. Вряд ли существует оружие, могущее противостоять копью циклопа, но мозг подобной твари, скорее всего, не превышает по размеру грецкий орех. Это ведь животное, а не воин.
Гаррик перебросил плащ в левую сторону. Тело же быстро сдвинулось вправо. Железное копье, сверкнув, словно молния, пригвоздило бархат к земле. Гаррик же, рубя направо и налево, проскочил между массивных ног великана.
Он одним ударом задел кость на ноге циклопа, другим перерубил его сухожилие. Гигантская нога судорожно дернулась, и Гаррик получил пинок под ребра. Он пролетел футов двадцать вперед, потерял шлем, половина заклепок на кирасе разлетелись.
Такая мощная туша не должна была действовать так проворно…
Гаррик вскочил на ноги. Клинок был испачкан кровью, и кровь же текла по ноге чудовища. Меч повредил артерию, но ахиллесово сухожилие не пострадало, как ни надеялся на это Гаррик.
Со временем он истечет кровью, но разве у них есть время на ожидание?
Циклоп, меж тем, тупо втаптывал плащ в землю с остервенением иной матери, затаптывающей гадюку, которая угрожала ее малышу. Гаррик дважды глубоко вздохнул, радуясь, что кираса расстегнулась, и сожалея, что нельзя ее вообще сбросить. Он шагнул к чудовищу. Тот развернулся лицом к юноше.
Гаррик подождал. Циклоп подобрался и прыгнул на него. Юноша просто отошел в сторону и рубанул врага по руке, отсекая палец латной рукавицы и с ним указательный палец монстра. Металл рукавицы более мягкий, поэтому твердая сталь клинка без труда справилась с ним.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
