— Мужик, ты че… го… — Дениска с трудом разлепляет глаза, дергает горлом, изображая рвотные позывы.
— Тише будь, — предупреждаю шепотом. — Ты за ней следил и…?
На самом деле я догадываюсь, что будет дальше. И рассказ Дениски полностью оправдывает мои ожидания: он «водил» Валерию почти целый день, прикинул, что она ездит на крутой тачке, зашла в элитный медицинский центр и провела там несколько часов, потом поехала в ресторан — тоже очень модный и очень дорогой.
У таких тварей, как этот паразит, мозг всегда работает в сторону легкой наживы. Зачем впахивать, если можно найти способ отобрать у того, кто впахивает? Уверен, у Дениски таких «приходов» уже не один эпизод.
— И ты решил поиметь с нее денег? — подстегиваю его активнее ворочать языком.
— Да я же не много! Просто хотел… ну сам понимаешь…
— А Валерия отказала.
— Нет, она сказала, что даст бабло! Но я хотел наличку и она сама предложила съездить до ближайшего банковского отделения, потому что, типа, хранит деньги в валюте и не может просто так снять нужную сумму.
Она просто тянула время — это же очевидно.
Не очевидно только одно — почему не позвонила мне! Ей нужно было просто набрать мой номер, сказать два три слова: «Я в беде», и я бы решил ее проблемы даже если бы для этого пришлось штурмовать Марс.
Хотя, конечно, с хрена бы ей мне звонить, если я снова в который раз от нее отвернулся?
— Она сама виновата! — снова визжит Дениска, но на этот раз чтобы усмирить его, мне достаточно просто пошевелить пальцами на подушке. — Накинулась на меня, хотела ударить. Ну я и…
— Ударил в ответ. — Я настолько зол, что едва разжимаю челюсти, чтобы произнести это вслух.
— Я не хотел, мужик! — хнычет Дениска, пуская сопли и крокодильи слезы. — Так получилось. Она сама ударилась! Клянусь, я ее больше и пальцем не тронул, хотел растормошить, но она была как мертвая, клянусь!
— И ты зассал. Решил, что надо избавиться от тела, да?
Теперь я настолько ясно понимаю то, что случилось потом, что даже почти не нуждаюсь в его рассказе. Но гнида продолжает, и чем дальше — тем больше его голос похож на стенания поруганной невинности. Как будто это не он, а моя Лори, сама потеряла сознание, сама села на водительское сиденье и сама нарочно влетела в пешехода. И все это — не приходя в сознание.
— Мужик, я не знал, что она… ну, что она живая, клянусь. Мужик, не надо…
Как там говорила та старуха? «Шел бы ты, сынок, чтобы не случилось беды?»
Прости, цыганка, но для некоторых ублюдков слишком много чести ждать правосудия до самой старости.
Глава тридцать вторая: Лори
Глава тридцать вторая: Лори
Настоящее
Чтобы поехать на встречу с Мариной, я вызываю такси. Андрей пытается влезть и навязать мне водителя, но я делаю знаки ему глазами, давая понять, что если он и дальше будет подыгрывать папочке, то наш с ним план «избавления» лучше сразу похоронить. В конечном итоге он ломается и разрешает мне уехать из дома без присмотра и охраны.
Пока еду, снова прокручиваю в голове как и когда избавиться от беременности.
«От ребенка» не могу произнести даже в мыслях, потому что сразу чувствую себя именно как та мамочка, над которыми я никогда не смеялась, но чьи высказывания часто вызывали у меня приступ изжоги. Никогда не понимала, почему маленький зародыш в матке, у которого еще даже нет сформированных конечностей, называют «человеком». Вот, жизнь решила поиграть с моими убеждениями, сунув под нос то, обо что я всю сознательную жизнь старалась не спотыкаться.
«У тебя нет ребенка, — говорю сама себе, выбирая для внушения свой самый едкий тон, который сама же и ненавижу, — у тебя есть большая проблема, Валерия Ван дер Винд. И либо ты ее решишь и еще сможешь пободаться с Завольским-старшим, либо тебя ждет место на кладбище, где-то неподалеку от Регины. Кстати, она тоже думала, что сможет проскочить между капельками — может, самое время перестать думать, что ты — бессмертная?»
Синяки на моем теле еще так отчетливо болят, что я не смогла бы возомнить себя неубиваемой даже если бы очень захотела.
Мне нужен хороший врач. Не просто профи, а человек, который умеет держать язык за зубами, любит деньги и осознает последствия лишней болтовни, в особенности те, которые бумерангом ударят и по нему. Ничего так не стимулирует людей хранить чужие секреты, как перспектива точно так же за них отвечать. Но где, блин, взять такого? Мне в жизни не приходилось с таким сталкиваться. Мой личный гинеколог — степенная женщина в седине, которая даже не знает моего настоящего имени. Но учитывая ее неоднократно озвучению позицию «рожать должны все!», я даже не рискну при ней даже заикнуться о своей проблеме. Я уверена, что у моих «правильных» подружек есть контакты проверенных врачей — в их мире, где ничего не стоит потрахаться с первым встречным на модной закрытой вечеринке, без «залетов» вряд ли обходиться. А им, милым маминым дочуркам и папиной радости, огласка не нужна точно так же, как и мне. Одна проблема — даже если у врача за большую сумму денег случиться амнезия, моим подружайкам память точно не отшибет. А это еще хуже, чем одноразовые услуги безымянного доктора, потому что эти змеи знают кто я и что, и точно не оставят без внимания тот маленький нюанс, что я делаю аборт буквально сразу после медового месяца.
— Черт! — вырывается вслух, и я замечаю вопросительный взгляд водителя в зеркале заднего вида.
Отворачиваюсь к окну и прикусываю губу на случай, если снова захочется вспылить.
Я знаю только одного человека, который мог бы мне помочь. Точнее, я с самого начала о ней подумала, потому что это было слишком очевидно.
Марина.
Она работала в эскорте несколько лет.
И даже если она лично не залетала — наверняка это случалось с кем-то из ее «коллег». Я не так много знаю о закулисье сферы интимных услуг, но то, что там всегда есть штат подкупленных женских врачей, уверена.
Более того. Марине даже не придется объяснять, почему я хочу избавиться от ребенка. Она просто будет думать, что он от Андрея и тогда вопрос, почему я не хочу рожать, вообще отпадет сам собой. Во всей этой ситуации идеально все, кроме того маленького факта, что я хочу просить помощи с абортом у женщины мужика, от которого залетела. Понятное дело, что озвучивать все это Марине совсем не обязательно — я уверена, ей хватит деликатности вообще ни о чем не спрашивать — но сама факт, что лично я знаю изнанку этой истории делает ее абсолютно дерьмовой.
Но мой рациональный мозг, наученный сразу хватать самую потенциально живучую идею, уже полностью сконцентрирован на Марине. Он даже отказывается слышать мои аргументы о том, что Марина сама недавно была в ситуации, когда не знала беременна ли и что делать с ребенком. Это настолько безобразная ситуация, что боль от синяков ненадолго перекрывает резкое отвращение к самой себе.
Хорошо, что к тому моменту, как оно становится почти невыносимым и вызывает очередной рвотный позыв, такси притормаживает около «Лагуны» и я, еще толком не выходя из машины, уже вижу сидящую прямо за столом у окна Оксану. Мысленно желаю ей какую-нибудь чесотку, потому что у этой женщины напрочь отсутствует инстинкт самосохранения.
Захожу внутрь, подхожу к столу Оксаны и она тут же вскакивает на ноги, без приветствия обрушивая на меня совершенно непонятную чехарду слов.
— Для начала — мы пересядем за вон тот стол, — холодно, даже не пытаясь вникнуть в ее чушь, говорю я и молча иду к столку в отдалении зала.
Сажусь и когда подходит официант, прошу сделать мне самый обыкновенный молочный коктейль со льдом. В жизни не любила эту ерунду, у меня вообще на обычную молочку обычно случались не самые приятные «истерики» в желудке, но в последнее время словно помешалась. Хочется сливок со сметаной, и чтобы пожирнее, и творога с творогом, и две трети порции молока на порцию кофе.
