— В любом случае в Свергилль да Одноглазую Башню мы их не потащим, там некогда за ними приглядывать.
Хальм задумался. Интересно не о собственной судьбе?
— Я вот о чем подумал… — он запнулся, видать сей вопрос, копил аж от самого Мейдрина или того раньше, злопамятного разговора в гостях у брата и принятия им решения следовать в Свергилль.
— Говори Хальм, не томи душу.
— Я хотел вынести предположение относительно конечной цели нашего мероприятия.
— Хорошо. Говори.
— Если выяснится, что книги… инкунабулы, интересующие вас и ваше ведомство находятся все-таки в Балке, и вы, мессир Черствый, получите столь редкостные знания и информацию, будет ли резон продолжать поход к Одноглазой Башне?
Архивариус захлопал глазами.
Стоп! Хальм, ты это о чем? Куда это клонишь?
— Ну, в общем, если миссия как таковая себя исчерпает, я не увижу смысла продолжать бессмысленное шатание по горам и льду. Ты такой ответ хотел услышать, Хальм?
Он покраснел. Я его раскусил. Бедняга старина Хальм, его храбрости и след простыл, он боялся совать нос дальше форта и спин штрафников. Вполне человеческое чувство.
— Да успокойся ты Хальм! Я тебя прекрасно понимаю. Неужели ты думаешь, что я бесстрашный герой, который ломится сломя голову? Я тоже человек и тоже боюсь. Мне эти войны и походы в печенках стоят! Я давно устал от излишнего геройства, хочу нормально отдохнуть и пожить. Скажу прямо Хальм, это последнее мое путешествие дракону в пасть. Больше я не намерен рисковать своей жизнью почем зря. Она у меня одна, да и возраст, я ведь уже не желторотый юнец, а старикан.
— Ну что вы! — Хальм ерзал в седле, краснота на щеках не спешила сходить, словно прихватил морозец.
— Покой. Я брежу покоем, Хальм.
Они съехали на дорогу. По обочинам тянулись одинокие сосны, ясени, дубы, березы, вербы, клены и дикие яблони. Запустевший сад, некогда имевший хозяйскую руку, а сейчас: как везде — запустение и бесконечные сугробы снегов. Алькир пообещал себе на обратной дороге расспросить фермеров, когда и в какую пору здесь собирают урожаи, и как посевы и фруктовые деревья выдерживают такие сумасшедшие морозы? Снег изукрасил природу в белые, искристые одеяния, словно прихорошив к торжественному балу, на котором плясала и танцевала, гуляла и гудела лишь матушка природа. А человек мог отчасти стать неуловимым и невольным свидетелем. Они чужие на этом празднике стихии!
* * *
"Как называется этот край?" — попробовал обратиться с вопросом к лосенку Барс, надеясь получить ответ на свои вопросы.
Бедняга самец хлопал ушками и мотал продолговатой головой. Барс успел составить в уме обстоятельную картину событий, приключившихся с лосенком и его семьей. Возможно, случилось так, что именно мальцу удалось одному избежать гибели от клыков и когтей оборотней? Испуганный и обессиленный зверек еще долго не мог прийти в себя. Шарахался собственной тени. Боялся своих спасителей не меньше волков-оборотней. Появление тварей создавало ряд затруднений и проблем, Кроличьи леса перестают быть безопасными и принадлежать только им. На их дичь и территорию пожаловал многочисленный враг, который, собравшись в стаю, способен нанести гризолоидам ощутимый ущерб. Много ль ума надо, что бы завалить, к примеру, остолопа Недомерка?
Рик тащил на своей могучей спине лосенка аж до логова вепрей, там, на попечение Недомерка они оставили боягуза, при этом Барс доходчиво объяснил, что с ним будет, если с подранком хоть что-то случится. Вожак привлек возмущено-остолбеневшее рыло недотепы к своей морде и ясно, раздельно дал понять, что "информатор" нужен и трогать его крайне нежелательно. Когда башка остолопа согласно замоталась, Барс, наконец, отпустил балласт стаи в покое, рыкнув напоследок как следует. При этом сжался не только Недомерок, но и горе-информатор.
Молодняк не трогали, загнали одного слабого полудохлого, как выразился Рик зверька и отставшую, отбившуюся от стада самку. Самец еще хотел броситься ей на помощь, но вид Рыся его сперва приостановил, а когда гризолоид сорвался с места, разметал сучья и снег в округе — пустился сломя голову назад, уходя вслед убегающего стада, повизгивая и похрюкивая на ходу. Рысе его возмущения и претензии до одного места. Ему да Рику так хотелось есть, что пелена голодной мути застилала зрение, а голод подкашивал лапы. Более-менее хорошо себя чувствовал Барс, но то вожак, предводитель стаи, носитель интеллекта. Одаренное существо. Уникальный самородок, в котором объедены два качества: разум и сила. Боевая единица! — о чем твердил в казематах лесторской крепости чародей Грэтем. И где они все те чародеи сейчас? Горе-колдуны! Вымирающая раса!
Две туши мяса вполне достаточно для их четверки, но разве можно забыть о Лентяе и Злом? Столько времени прошло, а они наверняка места себе не находят? Бедняги нервничают. Ха. Пускай хоть каким-то полезным чувством разживутся, кроме гнева, ярости и безмерного голода. Их прокормить — легче удавить! Но Барс же вожак и следовало думать обо всех. Пришлось смилостивиться, распорядиться Рику зарыть куски еще теплого мяса в земляную нору и присыпать снегом. Пометить место мочой и уже на обратном пути, когда мы будем возвращаться с разведки, отроем и принесем двум шашлям то, что есть. Пускай жрут и не выпендриваются. Рик выдвинул предположение, что якобы кто-то свиснет добычу? Барс посмотрел на него особым взглядом. Кто? Кто в этом лесу осмелится посягнуть на нашу еду? Ткни когтем?
Недомерок прыгал и скулил, неужели мало? Мало за сегодня набил брюхо? Ведь жрал все, что попадалось под мерзкую свою морду. Отрыжка Призрачного мира! Генетическая ошибка магиков. Бестолочь! Хоть не закусил подранком, сверху тухлой оборотятины? Нет малек жив, правда уж больно продрог, ну не беда, надо попросить Рыся нехай обеспечит его теплом и транспортировкой. Сытый и довольный Рысь также как и сытый и довольный Рик без промедления подчинился, взвалив мальца на свою мощную спину. Барс подумал, что возможно лосенок тоже проголодался и что теперь и его тощий организм нуждается в питании. Молодая трава. Материнское молоко. Ладно, первое достать не так трудно. А второе? Вот так подкрасться к стаду лосей и потребовать накормить детеныша? И как это будет выглядеть?
Значит, вариант, найти молодую траву. Хорошо.
Врезав напоследок Недомерку, гризолоиды отправились в путь, Барс знал, где он мог найти побеги молодой травки под покровом снега и, срезав круг, звери направились по маршруту.
Довольные и сытые они остановились на границе Кроличьих лесов, в самой северной точке. Здесь и холод был другой — настоящий, безжалостный, продирающий сквозь шкуру и сводящий мышцы тела.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
