— Понимаю, — усмехнулась я, отводя взгляд. На самом деле ведь ничего не менялось. Споры о противопоставлении человеческой расы прочим велись в домике в Кентал Савал с завидной регулярностью. Я сейчас словно в детство окунулась, только вместо мамы отвечала Дэйру уже сама. — Именно поэтому люди легче принимают иных. Человек вполне может дружить и с шакаи-ар, и с аллийцем, не впадая периодически в приступы ксенофобии. Остальные без такого не обходятся, к сожалению.
Дэйр глянул на меня со смешанным выражением превосходства и обожания, как на заумничавшее дитя.
— Очень хорошо, Нэй, — произнес он тоном «Да-да, как скажешь, ягодка моя, только кашку кушай». — Но твой завтрак остывает, а кофе лучше пить горячим. Тем более что я в него добавил экстракт листьев беличьего дерева, а он выпадает в осадок при остывании до комнатной температуры…
— … и начинает горчить, — со вздохом закончила я за аллийца, и мы одновременно просияли улыбками. Все-таки алхимия — потрясающая наука. Когда полоса приключений закончится, обязательно займусь ей всерьез. Не очень-то мне хочется связывать жизнь с политикой и своим статусом эстаминиэль, а вот работать вместе с Дэриэллом…
Заманчивая перспектива.
Кстати, о перспективах.
— Послушай, Дэйр, — неуверенно протянула я, усаживаясь на край кровати и подхватывая со столика горячую чашку. — Как твои руки? И… дар?
Аллиец, стоявший ко мне спиной, вздрогнул и машинально спрятал руки в карманы. Точнее, попытался — в «рабочих» джинсах карманы были зашиты, и пальцы только бессильно скользнули по бедру, очертив аккуратный шов.
Когда Дэриэлл обернулся, в его глазах застыла странная смесь чувств — тщательно задавленная надежда и привычное разочарование.
— Ничего не изменилось, — бесцветно ответил целитель и осторожно присел рядом, избегая встречаться со мной взглядом. — Когда Ксиль выбил мне сустав, я был уверен, что чувствительность вернулась — так болела рука. И дар… отзывался. Очень странно, агрессивно. Почти неконтролируемо. Но я мог «выгнать» его на ладони через боль. Наш князь на себе это почувствовал, — с грустью улыбнулся Дэйр. Пальцы сжались в кулак — и медленно разжались, словно цветочный бутон распустился. «Пустоцвет», — пронеслось у меня в голове. — И теперь у него на шее приличный ожог. Будем надеяться, что после охоты сойдет. И что энергетический баланс восстановится… Я не смогу поправить все сам.
Последние слова его были пропитаны жгучим чувством вины. Мне даже показалось, что в комнате стало холоднее и темнее, хотя на самом деле солнышко уже вовсю заливало нашу сторону башни.
— Дэйр, не мучай себя, — я вздохнула и, допив залпом кофе, отставила чашку. Стеклянное донышко глухо стукнулось о деревянную поверхность стола. — Ты не можешь пользоваться даром всего месяц. А сегодня уже стало понятно, что есть подвижки, — я подсела ближе и несмело обняла Дэйра. Он инстинктивно подался к человеческому теплу, но потом вдруг застыл, глядя в сторону. По скулам начал разливаться еле заметный румянец. Я улыбнулась и потерлась щекой о напряженное плечо, чувствуя, как пульс у Дэриэлла ускоряется. Надо же, как быстро проблемы вылетели из головы! Надо запомнить способ. — Когда-нибудь все наладится. Может, даже быстрее, чем ты думаешь.
— Может быть, — с сомнением согласился Дэриэлл и вдруг улыбнулся, чуть поворачивая ко мне голову. В задумчивом взгляде промелькнула искорка насмешки — над собой или надо мной? — Конечно, все наладится, Нэй. Я не сомневаюсь. Если не вернется дар — займусь опять наукой. А то однажды тебе надоест мое нытье, и вы с Ксилем сбежите куда-нибудь на край света.
Я подавилась смешком. Это ревность, что ли? И к кому из нас?
— Даже Максимилиан тебя не бросит, а уж я-то — тем более. Так что хватит глупости говорить!
— Вот, к слову, интересный вопрос — зачем я нужен Северному князю, — вздохнул Дэйр, устало прикрывая глаза. Бедняга, он тоже целую ночь не спал… Аллийцы, конечно, выносливее людей, но все равно — не железные ведь. — В последнее время он слишком заботится обо мне, и забота эта весьма своеобразна. Есть подозрение, что шакарская кровь мне больше не требуется: приступов голода я почти не ощущаю, регенерационные и эмпатические способности постепенно исчезают. Но Ксиль теперь заставляет меня чуть ли не каждое утро прикладываться к его запястью.
— Может, хочет тебя в шакаи-ар превратить? — отшутилась я, но Дэйр кивнул совершенно серьезно:
— Может, и так.
Тратить целое утро на поиски Тантаэ я не собиралась и поэтому, не обнаружив его в лаборатории, просто прицепилась к первому попавшемуся шакаи-ар и попросила вывести меня к Пепельному князю. Кланник Акери сначала огрызнулся. Но когда понял, что я — эстаминиэль, то быстро проникся уважением и, ориентируясь, кажется, только на запах и на телепатию, проводил в библиотеку — и бесшумно удалился.
Наверное, боялся, что еще заданий надаю.
Тантаэ нашелся в третьем читальном зале, где царили холод, сравнимый с арктическим, и интригующий полумрак. Как князь умудрялся читать в таких условиях — загадка.
— Доброе утро, Тантаэ. Мне нужна ваша помощь, — начала я с места в карьер. И так слишком много времени ушло на поиски.
— К вашим услугам, — живо откликнулся Тантаэ, откладывая книгу. — Сделаю все, что в моих силах, эстиль. Прошу, присаживайтесь, — он плавно поднялся и отодвинул для меня кресло. Потом шагнул в сторону, подкрутил регуляторы светильника, и алхимический огонь разгорелся ярче. — Здесь немного прохладно, Найта. Если разговор предстоит долгий, не лучше ли нам перейти в более теплое помещение?
Я невольно улыбнулась. После завуалированного хамства Ириано непринужденная вежливость Тантаэ была похожа на глоток воды: не вызывает восторга как завершение изысканной трапезы, но вот если вас напичкают острым перцем…
— Не стоит. Не хотелось бы затягивать дело, — Пепельный князь понимающе кивнул и наконец сел напротив меня, закинув ногу на ногу. У любого другого этот жест был бы вульгарным, но у Тая он вышел изысканно-небрежным. Почти завидно… Тряхнув головой, я продолжила: — У одного моего друга, Рэмерта Мэйсона… Ну, профессора некромантии, с которым мы начинали здесь исследования по противоядию… В общем, ему нужен телепат.
— Да? — удивился Тантаэ. Глаза его чуть сузились, выдавая интерес к разговору. — Любопытная просьба. И зачем же?
— В качестве свидетеля на разбирательстве, — неловко пояснила я. Князь, конечно, заинтересовался, но не факт, что он согласится помочь. А Ксиль ушел на охоту и неизвестно, когда вернется… Ох, не подвести бы Рэма! Значит, нужно говорить поубедительнее. — Мэйсона обвиняют в корыстном применении заклинаний «чувственной» группы. Проблема в том, что он действительно их применял, но с согласия своей… партнерши, — словечко легко соскользнуло с языка, но оставило привкус грязи. — А теперь они поссорились, и Люси хочет испортить ему жизнь… Тоже мне, невеста.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
