— Они наступают! Их первый штурм провалился, но они придут с новыми силами. Все они.
Мёртвые лежали на улицах, а те немногие, кого он успел спасти, теперь присоединились к живым. Гоблины пронеслись по городу, убивая целые группы. Но теперь монстры были мертвы, а павшие отомщены. Он сам убил почти сотню, а оставшиеся…
Йилавес посмотрел на город за баррикадой, на которой он стоял. Зомби бродили по улицам сотнями. Тысячами. И где-то, скрываясь, нападая всякий раз, когда он поворачивался спиной, стоял скелет. Он убивал и гоблинов, и людей. Но это был всего лишь одинокий скелет по сравнению с армией, которая вот-вот выступит в поход.
Авантюрист Золотого ранга снова обратился к людям. Он указал на баррикады, построенные из камня, дерева и всего, что можно было найти, и на которых стояли все, у кого был лук или оружие, способное сдержать орду.
— У нас есть возвышенность, и мы выстроили заграждения, которые можем держать.
Один главный вход с частоколом. Поле для убийств, как он надеялся. Он будет удерживать его, пока не умрёт. А эти люди… Йилавес указывал на них, крича:
— Они придут. Они придут, а мы будем сражаться и умирать здесь. Вы понимаете? Здесь. До последнего ребёнка. Больше некуда бежать, негде прятаться! В этот день ваш город либо будет жить, либо умрёт! Люди Эстхельма, верните же свою гордость. Отбросьте гоблинов и верните свой город!
Он поднял меч, и они закричали. Они приветствовали бы кого угодно, но они приветствовали именно его. Они взывали к надежде и поднимали оружие против тьмы.
— Вы действительно думаете, что мы сможем выжить, господин?
— Я же говорил тебе называть меня Йилавес.
Мужчина повернулся и посмотрел в глаза авантюристу Бронзового ранга. Он был рад, что юноша остался, как и двое его напарниц. И, поскольку он уважал храбрость этого человека, он не стал лгать.
— Шансы невелики. Но это возможно. Мы знаем, сколько там гоблинов. По численности мы можем даже немного их превосходить.
— Считая женщин и детей, сэр. И людей, которые едва могут сражаться…
— Разницу сравняют баррикады и я. В остальном мы можем только надеяться, что жители Эстхельма будут сражаться со всем мужеством, которое у них есть. Если мы сможем убить достаточное количество врагов, они могут броситься врассыпную. У них, может, и есть броня и некоторая подготовка, но они всё ещё низкоуровневые гоблины. По крайней мере, в большинстве своём. По правде говоря, намного больше меня беспокоит нежить.
— Так много…
— Да. Я опоздал, — просто признал Йилавес.
Он уставился вниз, на улицы.
— Гоблины будут управлять ими с помощью [Шаманов] и [Магов], если смогут. Использовать их для битвы. Если нам придётся сражаться и с нежитью, и с гоблинами, у нас нет шансов.
— Если это случится… что мы будем делать?
— Держаться. Как можно дольше. Скоро может прибыть помощь.
— Вы уверены?
Юноша смотрел на [Рыцаря], желая верить. Йилавес тоже того желал. Он потянулся к поясной сумке и вытащил что-то.
— Я послал за помощью прошлой ночью.
Он показал авантюристу свиток со светящимися буквами, вытравленными на пергаменте. Послание. А под ним ответ, написанный аккуратным почерком.
— Помощь идёт. Но я не знаю, прибудет ли она через час или через несколько дней.
— У нас нет нескольких дней.
У них не было даже часа. И оба авантюриста это знали. Йилавес посмотрел на горизонт и повысил голос:
— К оружию! Гоблины приближаются!
Тёмная масса на краю городской черты двигалась. Люди на стенах увидели тёмный поток тел, вливающийся в город, а затем услышали ритмичные удары.
Барабаны. Не один или два, а бесчисленное множество гулких ударов, которые заставляли защитников трястись от страха.
Барабанные удары были подобны грому. И, пока Йилавес наблюдал, первая волна армии гоблинов начала вливаться в город. Одни ехали на пауках-щитовиках, другие – на лошадях. А во главе армии…
— Нежить. Ими управляют [Шаманы].
Рыцарь стиснул зубы. Неужели это конец? Но там было всего несколько мертвецов… едва ли сотня. Если это всё, что они могли контролировать, то…
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Шансы были. Йилавес закричал, сбегая по баррикаде к единственному отверстию в их обороне. Он будет рубить врагов снова и снова. Создаст точку, на которую монстры смогут бросить всю свою ярость, пока от неё не останется ничего.
— Занять баррикады. Мы удержим их на заградительных пунктах… отбросим их!
Люди Эстхельма кричали, а гоблинские барабаны били. Теперь гоблины тоже кричали, и их голоса разносились по всему городу. Они встретили авантюриста в серебре, и столкновение было подобно грому. Гоблины навалились на баррикады, сражаясь с людьми на стенах. Лучники с обеих сторон заполнили небо стрелами…
И нежить зашевелилась. Они начали стекаться к конфликту. Зомби, гули, наступающие словно прилив. Гоблины повернулись, чтобы сразиться с мертвецами… [Шаманы] пытались их контролировать, пытались, но они были беспомощны перед таким количеством целей. А человек в серебре всё сражался, его меч и щит сверкали на свету.
Началась последняя битва за Эстхельм.
***
Он видел человека в серебряных доспехах. Он видел гоблинов, казавшихся бесчисленными, пока они с воинственными криками устремлялись к деревянным баррикадам. И Торен чувствовал себя счастливым.
Война. Смерть. Люди встретили гоблинов с рёвом, скрестив мечи. Спустя несколько мгновений начали падать первые трупы.
И как же Торену хотелось быть среди сражающихся с мечом в руке! Но он должен быть терпеливым. Он огляделся, рассматривая мертвецов, которые окружали его.
Они были такими же, как он. Бездумными, да, но Торен чувствовал с ними связь, которой не было несколько дней назад. В конце концов, между ними было не так уж много различий. Они жили, чтобы сражаться и убивать…
И он тоже. В этом было его предназначение. Торен это знал. Он будет вести за собой мертвецов. Иначе зачем ему этот Навык, этот класс, если это не его предназначение? Приказывать зомби, вести их к победе, используя при этом превосходную тактику и планирование, доставляло особое удовольствие.
Это вызывало зависимость, головокружение, опьянение. Торен смотрел на поле боя и понимал, как он может его изменить. Он обратился к зомби, находящимся под его контролем, готовя их к бою.
Он словно был создан для этого. Наконец-то он это нашёл. Командовать было так прекрасно. Чувствовала ли Эрин нечто подобное, когда приказывала ему? Чувствовала ли она…
Торен сделал паузу. Пылающие огоньки в его глазницах на секунду померкли. Нет. Не она. Теперь он отдельно. Она… больше не его хозяйка. Он свободен. И будет свободен.
И он будет расти. Торен вернул взгляд на поле боя. Гоблины пытались забраться на баррикады, перегораживающие улицы, а люди сбрасывали их вниз, пускали стрелы и бросали в них камни. Время пришло.
Первая группа зомби двинулась в сторону гоблинов. Они двигались медленно… просто очередная бродячая группа нежити, привлечённая конфликтом. Гоблины почти не обращали на них внимания. Пока несколько воинов охраняли их фланги, опасности не было.
Торен усмехнулся. По его молчаливому приказу зомби бросились бежать.
Это история одного скелета. Он умел только убивать, и именно это он и делал. В городе, наполненном смертью, скелет сначала убивал своими руками, а затем начал использовать других, чтобы убивать всё больше и больше. Он убил бы всех в мире, если бы мог.
Потому что это было всё, что он знал.
***
— Держать позиции! Держать позиции, чёрт вас побери!
Йилавес кричал на людей, сражавшихся вокруг него, пока рубил мечом, выкашивал гоблинов, когда те наступали на него. Как долго он уже сражается? Несколько секунд? Час? Он не мог сказать.
Гоблины хлынули к нему, огибая частокол, в центр созданного им стального вихря. Парирование, удар, блок, удар… его щит был таким же оружием, как и его меч. Обычные гоблины не могли даже приблизиться, он рассекал их оружие, но они продолжали атаковать, даже пока их товарищи падали замертво. И когда появился хоб…
