С 12 марта и до ноября 1942 года Ловерс работал на своем передатчике с позывными «Эбенезер» в удобной квартире на Парк-страат в Шевенингене. Вместе с ним постоянно находился кто-то из офицеров абвера, СД и службы радиоперехвата. Он успел передать немало сфабрикованной немцами информации и, что принесло значительно больший вред, принял огромное количество сообщений от руководства голландского отделения SOE и собственной голландской секретной службы в Лондоне. В них содержались сведения об отправке новых агентов, партий оружия и боеприпасов, а также многочисленные инструкции, касающиеся стратегии союзников, предназначенные для тайной армии и ОД.
Гискес пытался вовлечь и Длинного Тийса в свою игру, но тот с негодованием отказался. Страстно ненавидя врагов, он однажды напал на охранника и жестоко избил его. После этого он много месяцев провел в цепях и наручниках. В ноябре 1944 года он был казнен в Маутхаузене.
Хотя Таконис так и не заговорил, из полученных сообщений стало ясно, что Таконис ранее предложил подготовить специальную площадку – зону высадки для агентов SOE. Для этого он хотел использовать территорию к югу от Зауткампа на берегу канала Райтдип. Эта местность была очень неудобной для немцев, потому что в том районе было довольно много отрядов Сопротивления. Гискес не без оснований опасался, что его собственный «комитет по встрече агентов», составленный из голландцев-предателей, будет легко раскрыт настоящими членами движения Сопротивления.
Поэтому он приказал Ловерсу предложить другую зону высадки – на заболоченных землях к северу от Штейнвика. Это не устроило Бейкер-стрит. 25 марта Ловерс получил приказ встретить агента по кличке Абор. Он должен был прибыть в течение сорока восьми часов и прыгать на площадку в Ассене.
«Подготовьте площадку в Ассене. Потребуются помощники. Будет один агент и несколько контейнеров. Сигнальные огни в виде треугольника, в одной вершине белый огонь, в двух – зеленый».
БЛОНДИНКА РИТА
Спустя два дня агент Абор – лейтенант Арнольд Баатсен – был сброшен с парашютом на площадку, выбранную Гискесом. В мирной жизни он был фотографом, талантливым актером-любителем, певцом. Друзья прозвали его Блондинкой Ритой из-за роскошной копны золотистых волос.
На земле группа фальшивых подпольщиков под командованием Риддерхофа зажгла сигнальные огни для пилота, который не сразу смог засечь площадку. Самолет возвращался четыре или пять раз и довольно долго кружил, прежде чем Абор смог прыгнуть. За ним были сброшены шесть контейнеров с оружием и взрывчаткой.
Шрайдер и Гискес наблюдали за развитием событий из машины, стоящей на обочине дороги. Они с волнением следили, как прилетел вражеский самолет, как в небе появился парашютист, а за ним к земле устремились большие контейнеры. Три предателя, являвшиеся «комитетом по встрече», пожали руки Баатсену, помогли ему закопать парашют. Затем они забрали у него револьвер, мотивируя это тем, что, если им встретится немецкий патруль, наличие оружия явится тяжелой уликой, и повели его к машине. На подходе Риддерхоф ткнул в спину агента свой пистолет, остальные «подпольщики» надели на него наручники. Сначала Баатсен ничего не понял: он решил, что товарищи разыгрывают его.
Гискес вернулся в офис, и в Лондон пошло сообщение о благополучном прибытии агента Абора. Его отправили с рации Ловерса. Немцы имели все основания торжествовать. Абор стал первым агентом SOE, попавшим в ловушку, подготовленную для него радиогруппой «Эбенезер».
Через два дня поступил срочный запрос из Лондона. С Бейкер-стрит требовали информацию о прибытии еще двух агентов, сброшенных 10 марта. Подтверждение об их прибытии до сих пор не поступило. Гискес и Шрайдер ничего об этом не знали, но понимали, что, если они хотят продолжения радиоигры, ответ должен быть убедительным.
Им снова повезло. 3 апреля поступило сообщение немецкой полевой полиции о том, что недалеко от Холтена обнаружено тело вражеского парашютиста. Согласно обнаруженным на теле поддельным документам, его имя было Хенк Мартене. Во время приземления он разбил себе голову. Тщательный осмотр окрестностей показал, что, судя по всему, был еще и другой парашютист, который скрылся.
Предположив, что погибший является одним из двух сброшенных агентов, Гискес спешно составил ответ в Лондон, в котором сообщил о прискорбном случае и выразил свои соболезнования. Но второй парашютист так и не был найден. Акки, он же лейтенант Леонард Андринга, после приземления направился в Амстердам. Ему срочно нужен был человек, который смог бы заменить погибшего радиста. Он зашел в табачный магазин Мартенса в Харлеме, где был радушно встречен владельцем. Тот в разное время предоставлял убежище многим агентам, прибывшим из Великобритании.
Там Акки встретился с Джефферсом (лейтенантом Хендриком Джордааном) и его товарищем Джерардом Расом, прибывшими в Голландию 29 марта. Об этих агентах немцы не знали. Джордаан передал в Лондон просьбу Акки срочно прислать нового «пианиста».
5 апреля на севере Голландии благополучно приземлились еще два агента SOE – Баренд Клоос (Лик) и Хендрик Себес (Хек). Оба добрались до дома доктора Кееса Болле в курортном местечке Пиинакер. 19 апреля прибыл лейтенант Хендрик Ян ван Хаас. Он высадился с катера в Кастрикуме, имея задание найти Акки. Ван Хаас уже имел возможность доказать свою храбрость. Летом 1941 года вместе с товарищем он поступил матросом на рыболовный траулер, шкипер которого имел разрешение на лов в Северном море за пределами территориальных вод. Во время одного из рейсов Хаас и его друг Пиит Хомберг, угрожая шкиперу оружием, заставили его изменить курс и идти в Англию. Они попали в Гарвик, после чего, пройдя Патриотическую школу, стали агентами SOE. Друзья получили клички Боог (лук) и Пийл (стрела). Хомберг вернулся в Голландию осенью 1941 года, вскоре был арестован и брошен в тюрьму Селенбараккен в Шевенингене. Оттуда через месяц сбежал и, когда в апреле 1942 года в Голландию прибыл ван Хаас, все еще находился на свободе.
При нем был голосовой телефон и аппаратура «Эврика», что давало возможность связываться с земли с летящим самолетом. Он был первым агентом SOE в Голландии, имевшим такой прибор. Чтобы случайно не повредить ценную аппаратуру во время приземления, было принято решение отправить этого агента морем.
К концу апреля сложилась следующая ситуация: в Голландии работало 10 агентов SOE – Андринга, Хомберг, Джордаан, Рас, ван Хаас, Себес и Клоос, а также Ловерс, Таконис и Блондинка Рита. В Лондоне считали, что последние трое все еще на свободе. Было также несколько агентов Дерксемы – ван дер Рейден (считалось, что он тоже на свободе), Аарт Альблас и Джордж Дессинг.
Уроженец Южной Африки Дессинг был сброшен «вслепую» недалеко от Эрмело в ночь на 6 января 1942 года. Этому агенту довелось пережить немало удивительных приключений. Он приземлился на крышу дома в самом центре расположенного в Эрмело эсэсовского лагеря. Не ведая, куда попал, он сложил парашют, соскользнул с крыши и совершенно спокойно прошествовал через весь лагерь к воротам. Там, вовремя сориентировавшись, он вскинул руку в нацистском приветствии, прокричал охранникам «Хайль Гитлер!», дождался их ответа и пошел дальше. Охранники сочли агента какой-то важной гражданской фигурой и не стали чинить ему препятствий.
ЛОНДОН ПРИВОДИТ ГЕСТАПОВЦЕВ НА ЯВКУ
У SOE в Голландии теперь имелось три передатчика, в которых поддерживалась регулярная связь с Лондоном. В это число входил и «Эбенезер», на котором под контролем гестапо работал Ловерс. И хотя Джордаан работал вполне нормально, на Бейкер-стрит почему-то предпочитали «Эбенезер», куда и отправляли самые важные сообщения и инструкции. Таким образом, немцы были в курсе всех событий, обеспечивая себе подходы к агентам, все еще остававшимся на свободе.
Руководители голландского отделения хотели, чтобы Пийл стал ответственным за прием будущих агентов, поскольку он мог обеспечивать связь с самолетом. Они направили Ловерсу указание – Таконис должен встретиться с Пийлом в табачном магазине в Харлеме.
Шрайдер, получив эту информацию от Гискеса, послал в Харлем двойного агента Лео Пооса. Представившись активным членом движения Сопротивления, Поос выведал у доверчивого торговца табачными изделиями всю необходимую информацию. Он встретился с Акки, а затем и с Пийлом.
Вскоре все агенты, за исключением Джорджа Дессин-га, Аарта Альбласа и Боога Хомберга, были арестованы. 28 апреля 1942 года – Акки и Пийл, 1 мая – Клоос и Рас, 9 мая – Джордаан и Себес (в Роттердаме). Гестаповцам удалось захватить и рацию Джордаана.
Теперь у Гискеса появилась возможность установить вторую линию связи с Лондоном, используя рацию Джордаана. А передатчик Пийла обеспечивал линию номер три.
Из Лондона регулярно поступали запросы относительно Джорджа Дессинга, с которым должен был войти в контакт Акки. Теперь Шрайдер решил, что пора включить в работу и Дессинга. После получения очередного сигнала из Лондона Поос отвел Акки (на небольшом расстоянии их сопровождал полицейский в штатском) в бар Бодега. Там Акки заметил сидящего в углу Дессинга, но не подал вида, что узнал его. Ему удалось предупредить товарища об опасности, пользуясь лишь мимикой и жестами. Надеждам нацистов не суждено было сбыться. Капитан Дессинг прочитал газету, затем спокойно прошел мимо столика Акки, который едва слышно прошептал: «Гестапо…» Не ускоряя шага, Дессинг направился в туалет и ускользнул оттуда через окно.
