Девушка, помедлив, опустила голову и постучала.
Глава 28
Валентин Ледников
Renvoyer de Caiphe а Pilate
Посылать от Каифы к Пилату
Немец откинулся на спинку своего шикарного кресла и зло сказал:
– Какая трогательная картина – два идиота сидят и ждут, когда пожалует их спаситель. И спаситель этот – спецназовец ГУИН. Это же надо такое придумать! Спецназ ГУИН! Хорошо, что не ЧК!
Ледников хладнокровно спросил:
– У тебя есть другие идеи? Давай.
Он понимал переходящее в бешенство раздражение Немца, не привыкшего сидеть и ждать у моря погоды. Но и прекрасно знал это состояние, которое всегда наступает в какой-то момент во время сложных расследований, – состояние беспомощности и пустоты. Потому что из того, что есть на руках, ничего не складывается. И перебирать имеющиеся факты, переставлять их в разные комбинации уже нет смысла. Нужен какой-то новый факт, новое событие, которое может все переменить, сдвинуть дело с мертвой точки. Правда, обычно ты не знаешь, где его искать, и оно является словно само собой. Или не является вовсе.
В их нынешнем положении таким событием могло стать какое-то известие от Карагодина. Но тот не звонил, не объявлялся, и Немец опять стал мучить Ледникова разговорами о том, что Карагодину нельзя доверять, что он вообще может оказаться человеком Зондера. А все его сентиментальные рассказы про ставшую убийцей несчастную девочку из погибшей семьи учителя Гурдадо – просто фантазии, не имеющие отношения к действительности. Если девочку подобрал, вырастил и воспитал Зондер, он так промыл ей мозги, что она будет ему верна, несмотря ни на что. А если она и явилась к нему с вопросами после того, как увидела документы Будрийона, Зондеру ничего не стоит внушить ей, что ее семью убил кто-то другой…
Ледников слушал рассуждения Немца молча. Спорить не было смысла, все равно они могли только ждать.
В дверь постучали.
– Да, Клер, заходите! – проорал Немец. – Что случилось?
Дверь распахнулась. На пороге стояла бледная Клер, которую била дрожь. Она словно оцепенела, не в силах сделать шаг вперед. А потом ее кто-то явно толкнул в спину, и она сделала все-таки несколько шагов непослушными ногами.
За ней вошел Гран. Он же Зондер. Его пистолет упирался дулом в спину Клер.
А следом за ним в кабинет вошел Карагодин, известия от которого они так ждали. Лицо его было бесстрастно.
Немец на мгновение оцепенел, а потом стал медленно подыматься.
– Не двигаться! – негромко, но вполне убедительно приказал Зондер и оттолкнул от себя Клер. Теперь, когда перед ним никого не было, он мог с легкостью перебить их всех.
– Кто вы? – довольно уверенным голосом спросил Немец. – И что вам надо?
Молодец, быстро овладел собой, подумал Ледников. Вот только вряд ли это им поможет. Он попробовал поймать взгляд Карагодина, чтобы понять хоть что-то, но тот безучастно смотрел в затылок Зондера.
– Бросьте, – все так же негромко произнес Зондер. – Вы сами все знаете.
– Что вам здесь надо? – упрямо переспросил Немец. А что ему еще оставалось делать?
– Мне нужны документы старого дурака Будрийона.
– Я отдал их Клифту, которого вы зачем-то зарезали, – с вызовом сказал Немец.
Но на Зондера это не произвело никакого впечатления. Ну зарезал. И что? Зондер действительно, как и рассказывал Карагодин, больше всего походил на пожилого вора в законе.
– Вы оставили самую важную часть у себя, – негромко сказал он. – И перестаньте заговаривать мне зубы. Где документы?
Ледников на секунду прикрыл глаза. Торговаться с этим профессиональным вурдалаком было бесполезно. Можно лишь попробовать выиграть какое-то время. Именно это и пытался сделать Немец. Но долго это не протянется… В общем, либо сидеть и ждать пули в лоб – или куда там стреляет своим жертвам Зондер? – либо броситься на него в надежде свалить и выбить пистолет. Шансов практически нет, рассудил Ледников, но ждать как овца пулю – совсем уж глупо. А если все-таки удастся добраться до Зондера и свалить его, может подключиться Немец, и у него шансов уже будет больше… А вот что тогда будет делать Карагодин? Неужели Немец был прав в своих подозрениях относительно его? И Карагодин играет какую-то свою игру?
– Документы не здесь, – сказал Немец. – Они у меня дома. Хотите, поехали за ними туда. Или отпустите Клер – она привезет их.
Зондер презрительно скривил губы.
– Хотите спасти ее? Если документы у вас дома, я наведаюсь за ними сам. Пристрелю вас и возьму ключи.
Как трогательно, подумал Ледников, обо мне он даже не вспоминает. Видимо, я для него уже покойник.
– Вы не откроете сейф. Он реагирует только на мою ладонь – ее надо приложить к сенсорной панели.
– Это не проблема, – хладнокровно сказал Зондер. – Я отрублю вашу руку. И приложу куда надо сам.
Вот так, подумал Ледников, этого ничто не остановит.
– Ладно, – сдался Немец. – Они здесь. Мне надо открыть сейф.
– Где он?
– За картиной. – Немец ткнул на висевшую за его спиной старинную картину, на которой была изображена прелестная юная русская княжна на фоне грустного русского пейзажа.
– Поднимаем руки, – показал пистолетом вверх Зондер. – Медленно встаем и идем к картине.
Может быть, у Немца там пистолет, быстро подумал Ледников. Но успеет ли он повернуться, чтобы выстрелить?
– Я надеюсь, там не припрятано оружие? – тут же сказал Зондер. – Откроете сейф – сразу шаг в сторону. Сразу. Или я стреляю.
Ледников напрягся. Вот момент, когда можно будет одним рывком броситься на него. Когда дверца сейфа откроется, Зондер инстинктивно постарается заглянуть туда, отвлечется, и вот тогда… Вдруг мелькнуло: а Карагодин? Что с ним делать? Вернее, что он будет делать? Но об этом думать было уже поздно. Какая разница! Там видно будет.
Немец с поднятыми руками выбрался из-за стола и подошел к картине. Когда он взялся за раму, Зондер просипел:
– Не вздумайте бросить картину в меня. Все равно не успеете. Первой я пристрелю вашу мадам. А вам перебью колени. Чтобы помучились, прежде чем сдохнуть.
По тому, как застыл на секунду Немец, Ледников понял, что Зондер угадал его намерения. Эта тварь была предусмотрительна! Даже слишком.
Немец приподнял картину, аккуратно снял ее со стены, поставил на пол. Потом он набрал шифр замка, взялся за ручку и стал медленно открывать сейф…
Ледников подался вперед. До Зондера было шагов пять-шесть. Много. На кой черт Немцу понадобился такой огромный кабинет? Был бы поменьше, все было бы куда проще!
Дверца сейфа была уже практически распахнута. Зондер даже вытянул шею, чтобы увидеть, что там. Пора!
В это мгновение Карагодин взмахнул рукой, в которой вдруг оказался пистолет, и въехал Зондеру рукояткой чуть ниже уха.
Издав удивленный всхлип, Зондер упал на колени, а потом рухнул прямо мордой в ковер.
Несколько секунд они смотрели друг на друга в полном молчании.
Первым пришел в себя Немец. Он бросился к Клер, порывисто обнял ее, прижал к себе и что-то забормотал, мешая французские слова с русскими.
– Виталий, а нельзя было сделать это пораньше? – переведя дух, укоризненно спросил Ледников. – Так же до инфаркта довести можно.
– Валентин Константинович, он же, гад, все время меня контролировал боковым зрением, – объяснил Карагодин, засовывая пистолет за ремень. – Я видел. Чуть бы я не вовремя дернулся, он бы меня сразу положил. И тогда всем бы нам кранты! Он убивец тот еще! Стреляет сразу. И не промахивается.
Ледников встал, чувствуя, как гудят от напряжения ноги, поднял пистолет Зондера, сунул в карман. Тот вдруг зашевелился и заскреб ногами по ковру.
– Все позади, Клер! Все закончилось, – успокаивал Немец вслипывающую Клер. Обнимая за плечи, он подвел ее к двери. – Идите, Клер, вам здесь уже нечего делать. И закройте, к черту, салон. Хватит нам на сегодня посетителей.
Проводив Клер, он подошел к Зондеру, который тяжело перевалился на спину и теперь смотрел на них мутными глазами, лежа на спине.
– Здоровый бугай, другой бы давно уже концы отдал, – ни к кому не обращаясь, сказал Карагодин. – На всякий случай связать его надо. Очухается, может дел натворить.
Немец залез в стол, достал какой-то шнур, издалека похожий на аксельбант, протянул его Карагодину. Тот подошел к Зондеру.
– Руки!
Зондер, который, как боксер после сильного удара, быстро приходил в себя, протянул руки. Карагодин быстро и умело связал их.
– Русские, – выдохнул Зондер. – Русские… Я знал, что с вами нельзя связываться.
– Поздно причитать, – брезгливо сказал Немец. – Поднимайся и садись вот туда. Теперь я с тобой разговаривать буду.
Зондер сел, попробовал подняться сам, не сумел и попросил:
– Помогите встать.
– Учись сам на горшок ходить, – отрезал Немец. – Не маленький.
Зондер молча перевернулся на бок, потом встал на колени, наконец с трудом поднялся. Сел на указанный Немцем стул. К нему подскочил взбудораженный Карагодин:
