— Нет, — решительно сказал Текс, — это определенно не было похоже на Полярника. — Таким было уличное прозвище Гудвина в Чикаго.
— Гипоксия? — предположил Алекс, теперь уже обеспокоенный. На высоте 18 000 футов нехватка кислорода могла стать смертельной. Люди испытывают эйфорию, похожую на опьянение. На высотных планерах имелся запас кислорода. «Фантом» ведь ранее докладывал, что у него зажглась сигнальная лампа. Хок повернулся и начал следить за приближением «Фантома».
В целом со стороны полет выглядел нормально. Хок сказал:
— Текс, если говорить прямо, то любого, кто осмелится посадить здесь самолет, можно считать полным отморозком. А чего ты хотел?
— Ну ладно, пусть так, — сказал Текс, глядя на приближающийся «Фантом». — Надо пошевеливаться.
«Флайбэби» приземлился следом и тоже безупречно. Мендоза выпустил тормозные парашюты и остановился впритык к «Видоумэйкеру». Три птички, аккуратно стоящие в ряд, и еще одна в пути. «Фантом» был в четверти мили, и казалось, что с ним все в порядке. Хок застегнул молнию своего белого утепленного маскхалата и перекинул через плечо ремень автомата MP-5. Пора спускаться. Едва Алекс открыл патронник и проверил магазин, он услышал то, чего слышать совсем не хотел. Он обернулся как раз вовремя и увидел, как «Фантом» Рона Гудвина и Иэна Уогстаффа зацепился крылом за скалу и мгновенно перевернулся, врезавшись в землю. В результате образовалась снежная лавина, которая, набирая скорость, помчалась прямо на «Видоумэйкера». Хок видел, как у планера отвалились крылья, а затем, к его изумлению, неповрежденная овальная кабина пилота вырвалась из снежного облака и полетела прямо на него со скоростью сто миль в час. Он отскочил в сторону, она просвистела над его головой и исчезла в пропасти.
50
Она дрожала все сильнее и бежала без оглядки. Она мчалась мимо темных могил и комнат, которые все еще вселяли в нее страх. Ей было семь лет, когда она впервые вступила в этот подземный коридор. Она до сих пор просыпалась по ночам в ужасе, вспоминая то, что тогда увидела в конце тоннеля.
В начале 70-х годов ее отец, Эмир, начал строительство новой горной крепости на фундаменте разрушенных мавританских укреплений XIV века. Рабочие вскрыли обширную сеть туннелей, могил и склепов, уходящую глубоко в сердце горы. Жасмин сопровождала отца в первый раз, когда он исследовал эти подземные лабиринты. Тогда еще маленькая девочка, она ступала за его мерцающим факелом под бесконечными сводами сырых коридоров, с которых капала влага.
Наконец они добрались до обширного склепа. Свет факела внезапно осветил древних мертвецов. Их черные глазницы, усмешки безгубых ртов и скрученные ногти, казалось, призывали ее. Присоединись к нам! Она закричала и побежала прочь, в объятия матери, которая молчаливо ждала у входа в могилу. «Отец говорит, что это — Королевство Потерянных Душ», — плакала она, жалуясь матери. Отец еще долго смеялся над ее детскими страхами, вспоминая эту историю. Как будто бояться смерти — смешно.
Многие из подземных склепов, мимо которых она сейчас пробегала, стали идеальным местом для тайников, в которых хранились золото и оружие, накопленное Эмиром и ее мужем для будущих войн с неверными. Легионы политических врагов были заточены в этих катакомбах. Многие сходили здесь с ума под пытками, многие умерли и были забыты.
Отец Жасмин преподнес ей эту крепость в качестве свадебного подарка. Она назвала ее Синим Дворцом за цвет камня, из которого было построено здание. Молодая невеста немедленно потребовала, чтобы могилы были запечатаны, но ее молодой муж, Сней бин Вазир, отменил этот приказ. Теперь новые ужасы творились в мрачных подвалах.
Но этому должен прийти конец. Настало время остановить кошмар. Она сама остановит его или по крайней мере умрет, пытаясь сделать это. Вчера ночью ей приснился сон, в котором она обнажила меч Фудо Мио-о, меч Бога, которого Ичи-сан назвал Королем Света; ей была дана власть покончить с этим кошмаром. Пробудившись, она поняла, что не сможет действовать в одиночку. Не очень многие люди во дворце встали бы на ее защиту. Но был один человек, которому она могла доверять полностью. Она знала, где найдет его, и теперь спешила туда.
Случайные масляные лампы или трепещущие свечи, зажженные на древних стенах Королевства Потерянных Душ, освещали ее путь. Она прошла мимо двух невольных стражей этого места, лежащих ничком у стен. Крысы пронеслись перед нею и исчезли, как бесчисленные души, которые страдали и погибли в этом мрачном аду.
Совсем недавно до Жасмин донеслись слухи, что радары засекли какие-то странные черные самолеты, севшие на вершину Синей Горы. Один из них потерпел крушение, но полагали, что в нем остались выжившие. Это, как предполагал начальник охраны замка, была спасательная группа, посланная на поиски заключенного в тюрьму американца. «Они — безумцы»! — смеялся он. Но все равно это было весьма интересно. За долгие годы никто не предпринял чего-либо настолько смелого или глупого.
Ее муж, который только что вернулся с Острова Сува, был также удивлен новостью о вторжении. Он приказал, чтобы патруль нашел и схватил нарушителей за стенами крепости.
Сней не замечал ее — он занимался приготовлениями к празднованию дня сумо. В это время Жасмин и убежала.
Она достигла изолированного склепа в тюремном корпусе, где уже десять дней содержался похищенный американец. Дежурный охранник, который по ее велению передавал американцу пищу и тайно отправил его письмо родным, щелкнул тумблером, после чего отворилась электроприводная дверь. Она услышала, как в одной из тускло освещенных камер Ичи-сан тихо разговаривает о чем-то с американцем. Когда она вошла в камеру, в ее горле застрял сдавленный крик.
— Честь в смерти доблестных предков — истинный и уединенный путь всех воинов, — шептал Ичи-сан бледному американцу, ставшему перед ним на колени на каменном полу. Он нежно поглаживал голову мужчины, пытаясь успокоить его. На хилом теле американца были синяки — следы недавнего избиения. Голова наклонена, и он обеими руками держал рукоятку самурайского меча Ичи, дрожащее лезвие которого уже проникало в кожу его худого живота. Она поняла, что за ритуал происходит перед ней. В часы отчаяния Ичи-сан достаточно часто упоминал его.
Харакири.
— Остановитесь! — крикнула Жасмин. — Вы не должны делать этого!
Американец медленно поднял голову и обвел ее бессмысленным взглядом. Его глаза напоминали отверстия в маске.
— Почему? — прохрипел он. Его спекшиеся губы едва шевелились, ввалившиеся глаза блестели от слез. Ни пищи, ни воды, ни сна. Он был сломлен, но не выдал того, что они хотели узнать. Если бы выдал, уже был бы мертв.
— Да, — согласился с ним борец, — почему? Методы бин Вазира гораздо менее милосердны, чем лезвие самурайского меча.
— Если вы сделаете это сейчас, то другие умрут напрасно.
— Жасмин, — сказал Ичи-сан. — Я не понимаю.
— Кто-то осмелился прилететь сюда, чтобы спасти его, — сказала она. — В отличие от всех других, кто умер здесь, этого человека не забыли.
Она упала на колени рядом с дрожащим американцем и порывисто произнесла:
— Какие-то странные черные самолеты приземлились на вершине горы. Говорят, что эти люди пришли за вами. Подвергли свои жизни опасности ради вас. Мой муж знает об этом. Он, конечно же, найдет их и казнит. Он уже намеревается сделать из этого развлечение.
— Вы рискуете своей жизнью, приходя сюда, — сказал ей Ичи-сан.
— Я уже столько раз рисковала!
— Что мы можем сделать, Жасмин? — спросил Ичи.
— Он может идти? — поинтересовалась она. — Кажется, его ноги…
— Да, — ответил Ичи-сан. — С трудом, но может.
Она протянула черную пижаму мальчика-слуги:
— Вот. Одевай его в пижаму. И неси с собой этот меч. Если у нас есть малейший шанс, то мы доживем до того момента, когда сможем им воспользоваться.
Ичи посмотрел на Жасмин и улыбнулся. Он протянул руку и погладил ее щеки, порозовевшие от бега и влажной прохлады подземелья.
— Без сомнения. Никакого замешательства, никакого страха, — сказал он ей. Его глаза впервые засветились жизнью, с тех пор, как она встретила его. — Мы готовы.
— Да, Ичи-сан, я полагаю, что мы готовы.
— Нас не должны видеть вместе. Он сейчас у дохё, готовится к церемонии. Сейчас мне нужно идти туда.
Жасмин задержала его руку у своей щеки.
— Гармония людей, — сказал Ичи-сан, улыбаясь ей, — и воля небес.
51
Пилот Рон Гудвин и Иэн Уогстафф, радист команды, не погибли вместе с останками «Фантома» лишь благодаря его конструкции и собственной удаче. У планера надломились оба крыла во время удара о скалу; но затем овальная кабина монокока отделилась, как и было предусмотрено проектом, ударилась о склон и снова взлетела в воздух. Она ударилась о снег еще раз и заскользила прямо на Хока и Паттерсона.
