- Теперь мне все ясно, - твердо заявила она, - я сочувствую вашей беде. И, знаете, возможно, у меня получится сделать то, что не удалось вам... Я сама могу попробовать с ними поговорить.
- Что вы! - Ларри еще больше смутился и запутался. - Я не могу позволить вам обременять себя моими проблемами. Тем более, это бесполезно...
- Нет, вы не правы, дорогой Лауритц. Полезно или бесполезно - это уже не вам решать. Я понимаю, что воспитание не позволяет вам просить об услуге...но оно же и не должно дать вам отказаться от добровольно предложенной помощи, не так ли? Не волнуйтесь, я человек азартный, мне самой уже интересно, что выйдет из этой затеи, - и, не дожидаясь ответа, девушка подхватила развевающиеся юбки и птицей вспорхнула на помост. Это казалось настолько абсурдным, что доктор уже абстрагировался от происходящего и, как пьесу, наблюдал то, как прекрасная незнакомка оживленно спорила о чем-то с богатым дикарем-работорговцем и его не блещущим особыми качествами помощником. Но, менее чем через десять минут, Нейла снова спустилась сияющая и довольная, будто отходила не важное дело уладить, а прическу поправить. - Не скажу, что договориться было очень просто... Но я добыла для вас нужную информацию, - она протянула новому знакомому два листа бумаги, исписанных крупным неразборчивым почерком, с таким видом, как благодетельная аристократка подавала бы нищему ребенку кусок праздничного пирога.
- Неужели?! - вскричал Лауритц. - О, я даже не знаю, благодарить мне вас сейчас, или не все-таки не поверить своим глазам! Как вам это удалось? Когда я к ним подходил, они чуть не вызвали стражу...
- Ах, не благодарите так истово, - благодетельница очаровательно улыбнулась. - Это не стоило мне таких уж серьезных усилий. И ваш прежний провал не так уж удивителен, вы же не виноваты, что не родились женщиной, - она, как бы невзначай, кокетливым движением поправила пояс, обхватывающий ее стан под пышной грудью. - В те щели, куда молот не вобьет долото, может легко просочиться вода. А мне вот пришлось лишь правильно улыбнуться... Да, к тому же, не стану скрывать, что мое имя в городе имеет кое-какой вес.
- К большому сожалению, мне ваше имя ни о чем не говорит. Но, если бы я только знал... - молодой человек опустил глаза на свои запылившиеся туфли и скрутил в руках драгоценные бумаги, - Даже не знаю, как мне вас благодарить.
- А мне и не нужно ничего особенного... Видите ли, все что я захочу, я обычно и так получаю своими силами. Но, если пожелаете, отблагодарите как-нибудь
Ларри попытался прочитать предложенные бумаги сперва слева направо, а потом - справа-налево, но смысл от этого не изменился. Нет, это был не палиндром, просто судовой врач не то, что слов, он даже букв знакомых там не нашел. Тут Траинен сильно пожалел о том, что в университете штудировал только медицину и естественные науки, а к иностранным языкам едва ли притронулся.
- Проклятье... - раздосадовано пробормотал он. - Фиалку мне в петлицу, опять неудача!..
- Что-то не так?.. - участливо поинтересовалась Нейла, встав у молодого человека за плечом.
- Я не понимаю, что здесь написано...
- Печально, но я тоже... Тут уж я ничем не смогу вам помочь. Хотя... Знаете, возможно, у меня... - девушка замолчала, задумавшись, и махнула рукой. - Ах, нет, это пустяки. Неважно.
- Что? Скажите, пожалуйста, Нейла.
- Ничего... Просто у меня дома есть такой хороший, обстоятельный словарь... Я хотела вам его предложить - вдруг пригодится... Но нужен ли он вам?
- Хм...словарь... А, почему бы и нет?.. Я же собираюсь как-то расшифровать эту тарабарщину, а ваше предложение избавило бы меня от необходимости искать грамотного толмача, который умеет читать и писать на двух языках... Да я буду несказанно рад, если вы мне еще и в этом поможете.
- Вот и отлично! Тогда не сочтите за труд прокатиться до моего особняка...
Глава 7. Двойной визит
"Особняк" - это уже звучало многообещающе. У Нейлы, к тому же, оказалась своя коляска, запряженная животным, внешностью напоминающим антилопу, а габаритами - крупного пони, править которой она предпочитала сама. По дороге новые знакомые вели ни к чему не обязывающую светскую беседу о погоде, работе, путешествиях и ценах на сахар, но получилось так, что разговаривал в основном Лауритц, а собеседница внимательно слушала, умело вставляя в диалог то один, то другой вопрос. После немного неравноценного обмена информацией, Нейла знала достаточно о том, кто такой Траинен и с чем его едят, а сама девушка сообщила ему о себе только то, что она безраздельно владеет самой большой и самой известной кофейней в городе. Как оказалось, кабаки и прочие питейные пользовались неизменным успехом у низших слоев населения и у приезжих, а те, кто причислял себя к элите и интеллигенции, или просто любителям прекрасного, предпочитали заведения более изысканные. Вот и сейчас коляска, запряженная рогатой зверушкой, подкатила ко входу в большое и красивое, как по местным, так и по субъективно-докторским меркам, двухэтажное здание со стенами, на которых чередовалась красная и белая штукатурка, стройными резными колоннами и террасой, утопающей в сочной зелени.
- Вот это мое заведение, - не без гордости сообщила Нейла. - На втором этаже я живу, а на первом принимаю посетителей... Кстати, не желаете ли выпить со мной чашку кофе?
- Я вам благодарен за предложение...и не только за предложение, но я вынужден отказаться. Не обижайтесь, но я, правда, очень занят и спешу.
- Ладно, я все понимаю и не настаиваю... - девушка театрально вздохнула, смиряясь с тем, что ее уже покидают. - Тогда давайте зайдем на минутку, и я только отдам вам книгу.
Изнутри кофейня оказалась еще привлекательней, чем снаружи, и ею можно было невольно залюбоваться. Интерьер, оформленный в теплых тонах, был лишен вычурностей вроде лепнины и позолоты, но все равно выглядел богатым благодаря разнообразию шелковых драпировок и разных элегантных, со вкусом подобранных мелочей. Несмотря на послеполуденный зной, внутри было достаточно прохладно, газовые занавески колыхались от легкого сквозняка, ажурные скатерти переливались перламутром в свете лампадок... В этой уютной атмосфере за одним столиком умилительная парочка влюбленных с рук кормили друг друга сластями, один старичок пил кофе и курил у приоткрытого окна, а больше посетителей в зале не было.
Но самым примечательным здесь был...запах. В воздухе распространялись пьянящие ароматы ванили, корицы, жареного миндаля, шоколада и свежесмолотого кофе... Лауритцу с детства нравилось то, как пахнет в булочных - свежевыпеченным хлебом и сдобой, пирогами и пирожными... Но разница между пекарнями дома и атмосферой, которую он ощутил здесь, была разительней, чем между амбре давно нестиранных портянок и дорогого, изысканного сыра. Доктор невольно повел головой, пытаясь определить направление, из которого исходят эти божественные флюиды, но ими, казалось, было равномерно пронизано все пространство, и от учуянного у него потекли слюнки.
