— А чего молчишь? — спросила Виктория.
— Почему ты не сняла с меня кольцо? — спросила Мария, подняв левую руку и помахав ладонью в воздухе.
— А зачем? — хитренько улыбнулась Вика, — Ты сама его снимешь, когда тебе надоест.
— Дорогая Виктория, как ты можешь быть такой легкомысленной! А вдруг я заставлю тебя заниматься всякими… всяким…
Колдунья в контексте ситуации не смогла с серьёзным лицом произнести слово «разврат» и расхохоталась, переворачиваясь на спину. Вика приподнялась, оперившись локтем на постель, и посмотрела на смеющуюся подругу.
— Ну? Чем это ты таким меня заставишь заниматься… — Блондинка коснулась рукой бедра Марии, и медленно провела пальцами вверх, постепенно смещаясь на внутреннюю сторону, — чем мы ещё не занимались?
Волшебница сдвинула ноги, зажав пальцы Вики между бёдрами.
— Ну, например, можем сделать с Элорой что-нибудь… интересное.
— Я не собираюсь заниматься с этой сукой сексом, ни в каком виде, — тон Виктории резко изменился, — из-за неё, я прошла через такое дерьмо, какое ты себе даже представить не можешь… Поэтому никакого удовольствия она от меня не получит! Только боль и…
— Тс-с, — Мария прикрыла рот подруги рукой, и та, послушавшись этот жест, замолчала, — Остроухая уже своё получила.
— Нет, не получила, — убрав руку подруги от своего лица возразила блондинка.
— Я неправильно выразилась, — глаза колдуньи блеснули нехорошим огоньком, и она немного развела ноги в стороны, выпуская руку Виктории из плена своих бёдер, — Я имею ввиду, получила свою порцию боли. Простое, чистое и честное наказание. Но разве это предел твоей фантазии? Неужели жрица богини похоти может поквитаться с врагами только избивая их палкой?
«Вот же хитрюга. Я и правда хочу кое-что попробовать, и Элора вполне для этого сгодится…» — подумала Виктория. Однако вслух она сказала совсем другое:
— Тц, я-то думала ты начнёшь мне затирать всякий бред про прощение, справедливость, и то, что эта дрянь не могла знать, какое именно наказание меня ждёт из-за её действий.
Мария сделала вид, что не заметила сомнения на лица подруги, и усмехнулась:
— Нет, я никогда не была сторонницей учений Чодоса.
— А кто же тогда будет предотвращать моё неизбежное падение в пучину зла, мести и порочного круга насилия? — прищурилась Вика.
— Благородный рыцарь в белых сияющих доспехах, очевидно. Я что, на него чем-то похожа? — фыркнула колдунья.
— Нет, не очень. Вернее, вообще не похожа.
— Вот видишь. Так что, мы так и будем тут валяться без дела?
— Мне тут хорошо, а делать ничего как-то не хочется, — улыбнулась Вика, — Может я так и пролежу на этой кровати, пока не умру от истощения. Ах, если бы только у кого-то из нас был способ заставить меня что-то делать… Например, спустить с Элоры трусики, и…
Очень неубедительную актёрскую игру Вики прервала Система, выведя перед глазами жрицы огромную надпись из двух слов.
Виктория, пощади.
Мария, видимо испытывавшая похожие чувства, сняла выданное Судьей кольцо и бросила его подруге.
— Ну блин, чего ты? — надула губки блондинка, поймав предмет.
— Испытание пройдено… — тут же прошептал голос из темноты, и жрица почувствовала, как кольцо в её руке и чокер на шее растворяются в воздухе, — Начинайте следующий раунд!
Колдунья поднялась, села на постели, отвернувшись от подруги, и через плечо бросила:
— Извини, но на самом деле я не очень люблю все эти игры в хозяина и рабыню.
Виктория же заметила, что голос и лицо Марии чуть дрогнули на последних словах. «Сколько же тёмных секретов у тебя в прошлом?»
Восприятие повышено до 58.
— Да неужели? А мне казалось, ты любишь доминировать, — Виктория поднялась на четвереньки, подползла к волшебнице, села на колени и обняла любовницу со спины, зарывшись лицом в длинные чёрные волосы.
Грудь жрицы упёрлась в спину Марии, и Вика почувствовала, как снова начинает заводиться. Её соски затвердели, а руки сами собой потянулись к грудям брюнетки.
— Я люблю более активную роль, но это не совсем то, о чём ты говоришь, — тихо ответила колдунья.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Плохие воспоминания?
Мария покачала головой.
— Тогда чего ты стала вдруг стала такой угрюмой? — не унималась Виктория.
— Ну… Это сложно объяснить. Давай не будем об этом сейчас, ладно? — голос Марии снова дрогнул.
— Как скажешь, — ответила жрица, и нежно поцеловала подругу в ухо.
* * *
— Ха-ха, на этот раз я выиграла! — хлопнула в ладоши колдунья.
Мария и Виктория оделись, и снова сидели за игровым столом. Волшебница довольно быстро вернулась в игриво-весёлое настроение. Она привела свои волосы в порядок простеньким бытовым заклинанием. Жрица от подобной услуги тоже не отказалась, хотя её волосы и не нуждались в уходе. Заодно Вика взяла с подруги обещание, что та в свободное время научит её бытовой и косметической магии, хотя бы самой элементарной.
Элора продолжала выполнять функции крупье, периодически бросая затравленный взгляды на Вику. Блондинка же отвечала ей редкими зловещими ухмылками и подмигиваниями, постепенно вгоняя эльфийку в ужас. Страх Элоры усиливалась тем фактом, что, когда пришло неизбежное время справлять нужду, Виктория потребовала у Шепчущей Судьи нормальный унитаз. И та его предоставила, даже вместе с ширмой.
«Если она не хочет заставлять меня делать то же самое, что я приказывала ей… Значит придумала что-то похуже и теперь просто ждёт нужного момента» — такую мысль Вика хотела внушить Элоре своим поведением, и это работало. Хотя на самом деле жрице просто была настолько отвратительна идея «живого унитаза», что она не собиралась заниматься этим ни в какой роли, даже в роли наблюдателя. Даже после всего пережитого в зацикленном кошмаре Шепчущих, где подобное было далеко не худшим. Хотя, скорее именно из-за пережитого там. Более того, выместив злобу во время избиения, а после получив отличную разрядку от секса с Марией, Виктория уже не испытывала таких сильных негативных эмоций к Элоре. Сейчас жрица не горела желанием во что бы то ни стало убить эльфийку, или заставить её мучиться так сильно, как это только возможно.
Отсчитав Марии восемь фишек, Вика вытянула из колоды ещё одну магическую карту. На лицевой стороне была в профиль изображена женская фигура, в скрывавшей всё тело серой накидке с капюшоном. Голова фигуры была задрана вверх, к ночному небу, усеянному звёздами. Виден был только рот и кончик носа — бледная кожа, изящные черты, но принадлежало лицо явно человеку.
Жрица коснулась чаро-карты и привычным способом активировала её. Фигура на картине чуть повернула голову в сторону жрицы, и нежный женский голос в голове Виктории с лёгкой усмешкой прошептал:
— А что, если ты всё ещё спишь?
А потом Вика моргнула, и… наваждение исчезло. Карта выглядела так же, как раньше. «Какой грязный трюк, однако. Интересно, эта карта умеет как-то специально подбирать реплики, или мне просто так повезло?» — подумала жрица.
— Кидайте кости… Мы продолжаем суд.
Мария выкинула пятёрку, Элора тройку.
— Признание или испытание, дорогая Виктория?
— Признание.
— М-м-м, — колдунья потянулась, — Даже не знаю, что такого мне у тебя спросить,
— Это недостойное поведение для судьи! — возмущённо прошептала Судья, — Ты будешь наказана!
Раздалось громкое «б-з-з-з», и тело Марии пронзил лёгкий электрический разряд. Реакция колдуньи на него оказалась… необычна.
— Ай, ай, ой!!! — сладострастно закричала брюнетка, дрыгаясь на стуле.
— Эм… Мария, ты в порядке? — спросила жрица.
Колдунья тяжело дышала, её щёки порозовели, а в глазах почему-то горела похоть.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— А-а… А можно мне ещё… разрядик? Пожалуйста? — шальным голосом сказала женщина.
«Что за херня происходит?» — подумала Вика. Ответом ей стал шёпот судьи в левом ухе:
— Ты знаешь, как мучительно несколько часов наблюдать за двумя трахающимися красотками и одной мастурбирующей, не имея возможности поучаствовать из-за дурацких правил магической карты? А ещё я обиделась. Я дала тебе с Марией такую превосходную игрушку, а вы, дуры, не стали ей пользоваться! В общем, я разочарована твоим поведением, Виктория. Я беру… быка за рога, нет, минотавра за член, нет, опять не то… Ситуацию в свои руки!
