– Благоволите обождать, сейчас секретарь подготовит бумагу.
Посетитель робко пискнул в ответ: вид господина Горама приводил в оторопь даже отважных капитанов, что уж говорить об обычных людях! Снова зазвучали шаги: великан проследовал в свой кабинет. Хлопнула дверь.
Дарин услышал скрип и шуршание – кто-то уселся на диван – и осторожно выглянул. За столом с важным видом сидел Барклюня и прилежно выводил строчки на листе пергамента. Дарин принялся лихорадочно раздумывать, как привлечь внимания приятеля, но тут Барклюня голову и испуганно округлил глаза. Дарин ткнул пальцем на дверь, секретарь кивнул.
– Благоволите взглянуть, все ли правильно, – промолвил он, протягивая документ посетителю. Тот привстал с дивана и впился глазами в строчки. Пользуясь моментом, Дарин выскользнул из своего укрытия, выскочил за дверь и перевел дух.
Оказавшись во дворе Управления, он, на всякий случай огляделся по сторонам, не видно ли непрошеных гостей и поспешил на окраину Лутаки.
…Рано утром кобольд выбрался из уютной норы на краю болота, отряхнулся, потянулся хорошенько и, глядя на солнышко, которое только-только начало путь по небосклону, задумался. Мысли у него были приятные – близилось время завтрака, и Тохта колебался между двумя лакомыми блюдами: крысой, припрятанной в одном из отнорков и упитанной молодой кошкой, втайне изловленной вчера в Лутаке. Тут кобольд вспомнил вчерашние события, и мечты о спокойном неторопливом завтраке мигом вылетели у него из головы. Вчера, он прямиком от могилы чародея Попуция помчался домой, на родное болото, где как следует успокоил себя плотным ужином, в доме с синими ставнями не был и последних новостей не знал. А они были, кобольд был готов дать на отсечение собственный хвост, что были!
Тохта почесал за ухом, проводил взглядом пожилую почтенную жабу, с утра пораньше направляющуюся по своим делам, вздохнул и полез в нору. Позавтракать как полагается не удастся, придется перекусить на ходу. Через минуту кобольд уже мчался что было духу по дороге в Лутаку, к дому с синими ставнями. Добежав до улицы, он свернул в переулок, проскакал мимо колодца, мимо лавки гоблина-сапожника и стрелой, взлетел на крыльцо и забарабанил в дверь. На пороге тут же показался Дадалион, облаченный в длинный халат: вид у хозяина был встревоженный. Он впустил кобольда и выглянул на крыльцо, точно ожидая там увидеть еще кого-то.
– Ты один? А где Дарин?
Тохта прошмыгнул в гостиную и первым делом заглянул в ведерко для угля: припрятанная накануне косточка была целехонька.
– А его что, с вечера не было?
Из-под потолка поспешно слетел Фендуляр.
– Послушай, Тохта… да оставь ты в покое кость! Никто ее не стащит… мы думали, он с тобой! А его не было! Ни его, ни этого назойливого человечишки – раба! – призрак в волнении проплыл по комнате туда-сюда. – Мы с Дадалионом опасаемся, не втянул ли его амулетишко в какую-нибудь неприятность!
Тохта прихватил кость и вспрыгнул на стул.
– Мы вчера отыскали Попуция…
– Что ему пусто было, этому Попуцию! – в сердцах воскликнул Дадалион. – Представляю, что он наплел!
Кобольд, глядя на него, озадаченно пошевелил ушами. Ему впервые доводилось видеть, чтоб Дадалион беспокоился о ком-то, кроме себя.
– Как вы его отыскали?
– Он в Лутаке на кладбище проживает, чего ж его не отыскать?
– А ты что, не мог отговорить Дарина от этой затеи?
– Как я его отговорю? – окрысился Тохта, раздраженно дернув хвостом. – Он упрям, как молодой грифон!
Фендуляр опустился в кресло и примиряющее прогудел:
– Погодите, погодите! Надо все по порядку…Тохта, что вам чародеишко поведал?
Кобольд бросил на него хмурый взгляд.
– Чародеишко поведал, как можно в другой мир перебраться, – мрачно сказал он и принялся обгладывать кость. – С помощью амулета.
– Этого еще не хватало! – вскричал Дадалион. – Теперь Дарин ни за что не отдаст его ламиям! И чем все это кончится?! Ничем хорошим! И все это – из-за ерунды, что наплел ему выживший из ума маг!
– Как сказать, – пробурчал кобольд, терзаясь сомнениями. – Попуций уверен, что Дарин и впрямь из другого мира.
– Попуций – сумасшедший, – сердито отрезал Дадалион. – Я специально о нем почитал вчера в книге, которую Дарин из моего сундука стащил. Не следовало ему такие вещи знать! Отдал бы амулет и дело с концом!
Дадалион засунул руки в карманы халата и принялся мерить комнату шагами.
– А теперь вбил себе в голову невесть что, – хозяин недовольно фыркнул. – Взял – и исчез! А я тут волнуйся за него… дел у меня других нет!
Дадалион остановился напротив Тохты.
– Не существует никаких других миров, не существует, что бы ни наплел вам Попуций! И Дарин – обыкновенный человек!
Кобольд ответил ему недовольным взглядом. Фендуляр пожал плечами.
Дадалион снова принялся ходить из угла в угол.
– И чего ему не хватало? Надеюсь, он жив, – в его голосе прозвучала тревога. – Вот-вот явится и…
Он с надеждой выглянул в окно.
– Куда ж он мог подеваться? Не попал бы в беду…
Фендуляр всколыхнулся.
– Его могли встретить драконишки! – жизнерадостно предположил он. – Или ламии. Или те и другие!
Тохта сердито покосился на приятеля.
– Ты, Фендуляр, по делу говори, – Дадалион вернулся к столу и задумался, покачиваясь с носков на пятки. – Надо как-то отыскать глупого мальчишку!
Призрак согласно кивнул.
– Предлагаю составить план действий, – объявил хозяин после недолгих размышлений. – Сидя дома мы новостей не узнаем, поэтому, сделаем так: ты, Фендуляр, оставайся здесь, все равно тебе днем на улице и показаться невозможно…
– Проклятая призрачность! – расстроено загудел тот. – Эх, кабы не она, я бы весь городишко на уши поставил! Вот, помню, как-то раз…
– Ты, Тохта, в Морское Управление наведайся. С Барклюней потолкуй, может, что и узнаешь. А я загляну в библиотеку Магического квартала, а потом, вероятно, и Попуция побеспокою, – Дадалион сурово сдвинул брови. – Он что же, решил, что если умер, так на него и управы не найдется?! Ошибается… ох, написал бы я ему завещаньице, успокоил нервы, да какой толк мертвому чародею завещание сочинять?! Так, перевод бумаги и чернил…
Фендуляр согласно кивнул.
– Ну, а в полдень, как часы на Привратной площади пробьют, воротимся домой. Может, и Дарин к тому времени объявится, – Дадалион снова выглянул в окно. По переулку, разглядывая номера домов, брел толстый низенький человек с загорелой лысиной и каштановой бородкой. Остановившись на углу, он спросил о чем-то у молочника, проезжавшего мимо на тележке, тот указал в сторону дома с синими ставнями и покатил себе дальше.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
