Можно согласиться с тем, что наемные администраторы и крупные акционеры где-то тесно сталкиваются в корпоративном мире. В рабочие часы, находясь в штаб-квартире компании «Форд мотор», президент Анджей Миллер свободно общается с председателем совета директоров Генри Фордом. Но их личная и светская жизнь протекает в двух различных мирах. Миллер не может даже мечтать о том, чтобы его включили в состав великосветского общества или приняли в члены какого-нибудь аристократического клуба, двери которого открыты только для наследственных мультимиллионеров. Он не может претендовать на положение лидера общества, и с ним не будут советоваться при обсуждении подходящей кандидатуры на пост президента США или даже на пост министра обороны либо министра торговли. Эта область «высшей политики» остается прерогативой крупных богачей.
Согласно чисто априорным выводам различных концепций «нового капитализма» наемные управляющие будто бы представляют собой в США основной и наиболее активный элемент так называемой правящей элиты.
Но когда некоторые американские буржуазные социологи, сторонники этой концепции, детально исследуют поведение наемных управляющих в «социальной сфере», то, к своему крайнему изумлению, они вынуждены признать, что роль их «героев» в политической жизни ничтожна по сравнению с ролью крупного капитала. К такому выводу, в частности, пришел американский социолог Нортон Лонг, изучавший положение профессиональных управляющих в политической жизни некоторых городов и штатов США. «Контраст между главными управляющими (корпораций), чей статус обязан знатному положению семьи и унаследованному состоянию: Рокфеллерами, Фордами, Меллонами, — и незнатными наемными управляющими поразителен, — говорит Н. Лонг.— Выдающаяся роль местного лидера — представителя знатной семьи и унаследованного богатства имеет видимость законности и уместности, чего как раз «недостает тем, другим» (т. е. наемным управляющим)[481].
Социолог Флойд Хантер, исследовавший эту проблему, пришел к такому же выводу. «Общественное положение сына собственника предприятия, — пишет он, — является более обеспеченным, чем положение тех людей, которые достигли определенного статуса своими силами. Когда Марку Парксу-младшему был задан вопрос, считает ли он, что достиг бы так же быстро того видного положения, которое он занимает, если бы отец не расчистил ему дорогу, тот, не задумываясь, ответил: «Нет, я не думаю, что это было бы так. Мой заместитель по административным вопросам Горас Тэйлор, который сидит в соседней комнате, столь же сведущ в делах нашей компании, как и я, а в некоторых других вещах, он, возможно, даже более осведомлен, чем я. Но я играю руководящую роль в обществе, а он нет. Так уж это заведено»[482].
Да, так заведено, что обладатели крупного капитала, независимо от того, занимают они административные посты в корпорациях или нет, господствуют в политической жизни США и являются верховными властителями этой страны. Аверелл Гарриман уже более 20 лет не занимает административных постов в корпорациях, но его политический вес в правительственных кругах Вашингтона в десятки раз больше, чем влияние председателя «Дженерал моторе» Ф. Доннера или председателя «Америкэн телефон энд телеграф компани» Капелля.
Управляющие корпораций и политика. Большинство наемных управляющих отличается крайней политической пассивностью. Американский социолог Нортон Лонг говорит, что наемные управляющие старательно избегают участвовать в любой общественной организации «спорного характера» и что безобидные организации вроде «Красного Креста» — единственный выход для их склонности к общественной активности. Наемные управляющие не могут даже позволить себе активно действовать в интересах одной буржуазной партии против другой. «Большинство администраторов, — писал журнал «Тайм», — уклоняются от открытой поддержки политических партий, опасаясь обидеть клиентов, акционеров или влиятельных официальных лиц»[483]. «Большинство бизнесменов, участвующих прямо или косвенно в политике, — отмечает журнал «Форчун», — или мелкие бизнесмены, владеющие собственными предприятиями, или же люди, владеющие относительно крупным состоянием»[484]. К такому же выводу пришел и журнал «Бизнес уик»: «Подавляющее большинство бизнесменов, занимающих теперь выборные посты в федеральных штатных и местных органах власти, — бизнесмены и предприниматели: подрядчики, землевладельцы, хозяева небольших семейных компаний, люди экономически независимые»[485].
По мнению профессора Эндрю Хэккера, наемные администраторы не питают особого интереса к политике по той причине, что они не могут отстаивать свои убеждения, опасаясь, что это повредит их карьере. Э. Хэккер указывает на тот факт, что многие администраторы желали бы поддерживать партию демократов, но главные акционеры и действительные хозяева корпораций не одобрили бы их деятельности в пользу этой партии. В результате такие администраторы теряют всякий интерес к политике. «Интерес к политике, — говорит Хэккер, — могут проявлять лишь те, кто обладает собственностью». «Для наемных администраторов, — заключает он, — характерны настроения беспомощности... изоляции и чувства собственного бессилия»[486].
Так выглядят в реальной жизни те, кому американская буржуазная идеология отводит столь важную роль в выдуманной ими схеме «правящей элиты».
Наемные администраторы самых крупных корпораций, как правило, не могут позволить себе участия в самой азартной политической игре — выдвижении кандидатов в президенты США, не могут сделать ставку на ту или иную политическую «лошадку», ибо никогда не знают желаний директоров и главных акционеров своих корпораций относительно того, кто именно, по их мнению, подходящий кандидат в президенты США.
Во время избирательной кампании 1964 г. председатель «Дженерал моторе» Фредерик Доннер категорически отказывался отвечать на вопрос журналистов, предпочитает ли он Голдуотера или Джонсона[487]. Так же поступил и председатель «Американ телефон энд телеграф компани» Каппель. Хотя он, по его словам, очень любит политику, но ему приходится удовлетворять эту страсть платонически, читая книги политического характера. «Я считаю, — говорит Каппель, — что я не должен открыто участвовать в партийной политике»[488].
Ральф Кординер смог позволить себе это удовольствие лишь после того, как покинул пост председателя «Дженерал электрик». Во время избирательной кампании 1964 г. он собирал деньги в избирательный фонд Голдуотера.
Конечно, есть и такие наемные администраторы, которые довольно активно участвуют в партийной политике. К их числу принадлежит Д. Н. Кимболл («Аэрод-жет-Дженерал»), Джордж Киллион («Америкэн президент лайнс») и Джон Т. Коннор («Мерк энд компани»). Но эти исключения скорее подтверждают правило, чем опровергают его. В некоторых случаях главные акционеры корпораций нанимают управляющих из числа активных политических деятелей ради тех связей, которые они имеют в правительственных кругах. Семья О’Нейл, контролирующая военно-промышленную корпорацию «Аэроджет-Дженерал», вероятно, ничего не проиграла от того, что предоставила Кимболлу «отпуск» на то время, пока он занимал пост заместителя морского министра, а затем и морского министра (в 1949—1952 гг.). Связи, приобретенные Кимболлом в Пентагоне, надо полагать, облегчили «Аэроджет-Дженерал» получение крупных военных заказов в последующие годы.
Можно с полным основанием сказать, что было бы большой ошибкой рассматривать слой профессиональных управляющих как некую организационную и монолитную силу, противостоящую своим действительным хозяевам — финансовым магнатам. Представители этого слоя вследствие особенностей их положения в корпоративном мире действуют как одиночки. Политически этот слой атомизирован и распылен более, чем какой-либо другой слой класса буржуазии. И если бы даже каким-то чудом наемные администраторы объединились в единую ассоциацию, хотя бы подобную той мощной ассоциации, которая соединяет воедино американских врачей, то и в этом случае они были бы бессильны перед могуществом промышленных и финансовых магнатов, владеющих акционерным капиталом в сотни миллиардов долларов.
На самом деле количественный рост слоя профессиональных управляющих не вызвал каких-либо качественных изменений в распределении власти в классе капиталистов. Наемные администраторы по-прежнему занимают второстепенное, подчиненное положение в буржуазном обществе по сравнению с богатыми собственниками капитала.
Такова железная логика функционирования буржуазного общества, ибо монополистический капитал в конечном счете признает только один принцип распределения экономического и политического господства и влияния в обществе — по капиталу, а отнюдь не по мифическим схемам апологетов «революции управляющих», лишь вуалирующей подлинные отношения собственности и власти.
