на поправку значительно быстрее, чем рассчитывал мастер Асклепий. Не прошло и трех дней, как силы вернулись к нему. Лекарь разрешил ему встать с постели и немного прогуляться по крытой галерее на крепостной стене. Миста и Вирель все время были рядом, и это действовало на Тристана лучше любого лекарства. На пятый день он уже чувствовал себя здоровым, а на седьмой лекарь объявил, что больше не видит причин держать его в лазарете. Тристан так рвался в путь, что хотел ехать немедленно. Леопардисты еле уговорили его остаться еще на день.
В последний вечер друзья ужинали в компании Кестиана. Капитан, который до этого где-то пропадал, был не слишком весел.
— Как вам удалось победить Глуншула? — спросил Тристан Кестиана.
— Он, конечно, сильный противник, но и я кое-чего стою, — скромно ответил капитан.
— Я имел в виду другое. У него же был Талисман. Следовательно, мечи не могли повредить ему.
— По правде сказать, мне повезло, — сказал Кестиан. — Когда мы сшиблись, Глуншул выронил Талисман. Это была редкая удача.
— А где теперь Талисман? — спросил Тристан, которому не терпелось вновь взять в руки чудесный щит.
Все вдруг смолкли.
— Видишь ли, — пробормотал Вирель после слишком долгой паузы, — мы не знаем. Он… Он пропал.
— Как пропал?!
Ответом ему было гнетущее молчание.
— Мы совершенно о нем забыли, — сказала Миста. — Когда урлы бросились бежать и леопардисты тебя нашли, мы думали только о том, чтобы спасти тебя. Мы только на следующий день вспомнили про Талисман.
— И?..
— Мы еле уговорили Кестиана еще раз открыть нам Вензиваль, — сказал Вирель упавшим голосом. — Потом вернулись туда, к пещере, и еще раз обыскали поле боя, но так ничего и не нашли.
— Мы проверили каждую песчинку, каждый камень, потом еще дважды возвращались туда, но тщетно. Талисман исчез.
У Тристана опустились руки.
— Почему вы сразу мне не сказали?
— Мы боялись, что эта новость плохо отразится на твоем самочувствии, — заботливо ответила Миста.
— Что ты бросишь все и, забыв про рану, помчишься к пещере. — Вирель совсем опустил голову.
— Как вы могли?! — Тристан вскочил из-за стола. — Ведь без Талисмана я никто. Если его нет, значит, я не победитель Турнира, а просто дурак, который добыл золотой щит, но не сберег его!
— Тристан, мы… — начал было Вирель.
— Что вы? Неужели нельзя было забрать щит?! Как я теперь докажу, что добыл Талисман?!
Он схватился за голову, будто хотел оторвать ее.
— В первую очередь, не отчаивайся, — сказал Кестиан. — Талисман из всех древних даров — самый загадочный. Вполне возможно, что он сам покинул поле боя и материализовался где-то в другом месте.
— И что же, мне теперь всю Амбинию перерыть?! — Тристан вконец разозлился.
— Ни в коем случае, друг, — отозвался Типун. — Тебе всей жизни на это не хватит.
— И пока ты будешь его искать, принцесса успеет состариться, — поддержал брата Вертопрах.
При этих словах Миста состроила недовольную гримасу.
— Всем известно, что дары обладают собственной волей и могут исчезнуть, если не находят себе господина, — сказал Кестиан. — Однако мы знаем, что именно ты добыл его. Значит, тебе нужно вернуться в Альденбург, рассказать свою историю королю и Палате Мудрых. Уверен, они поверят тебе.
— С какой стати? — развел руками Тристан. — Талисмана у меня нет, головы дракона тоже, я ведь не убивал его. Так любой может явиться ко двору и заявить о своих правах на руку принцессы. А что, если Талисман счел, что я его недостоин?
— Нет, — покачал головой Кестиан, — дело не в этом. Если бы ты не был достоин Талисмана, то ты ни за что на свете не нашел бы его.
— Это верно, лопни моя селезенка! — пробурчал Грингил.
— Тем не менее, — негодовал Тристан, — Талисман исчез!
— Скорее всего, дело не в тебе, — мягко сказал Кестиан. — У тебя этот Талисман отобрал Глуншул, а он никак не мог быть достойным его. Такой воин, как Глуншул, щиты в битве просто так не роняет. Думаю, Талисман просто нашел удобный момент, чтобы покинуть его. А затем он ушел.
— Я все-таки ума не приложу, как предмет может ходить туда-сюда, — Миста чмокнула губами, — он же не живой.
— Это же магия, — объяснил Вирель.
Тристан сел на стул, взял чашку с нектаром эминики и быстрыми глотками осушил ее.
— Короче говоря, — сказал он, — в Альденбург я могу не возвращаться.
— У тебя есть свидетели, которые могут подтвердить твои слова под присягой, — сказал Вирель.
— Кто, дракон? — возмутился Тристан. — Ты только представь себе, что будет, если он явится в Альденбург. Дворцовая стража едва ли станет слушать рассказ про Заячью Душу и лысину леса.
— Твои слова могут подтвердить Вирель, Миста и братья Бонвиваны, — сказал Кестиан. — Это уже четверо. Плюс пятеро моих леопардистов. Девять свидетелей — это очень много. Тем более что слово леопардиста многого стоит.
— Как и мое, — добавила Миста так тихо, чтобы ее услышал только Тристан.
Тристан вздохнул.
— А если его найдет кто-то из других участников? Среди них наверняка немало достойных рыцарей.
— Это верно, — подтвердил Вирель, — но соперников у тебя осталось всего двое, и оба сидят в этой комнате. — Он указал на братьев
