Мои слабые руки сжали шею Айруны, пытаясь задушить. Увы, архиведьма оказалась сильнее и после недолгой борьбы повалила на лопатки.
- И тебе прощай, мерзкая тварь! - прошипела Айруна и замахнулась. В руке у неё блеснул нож.
Всё, что успела, - зажмуриться.
И я действительно ощутила боль, но не такую, какая бывает, когда умираешь. Запоздало вспомнила - щиты! Но почему тогда они не сработали в первый раз, когда мы сцепились с архиведьмой?
Посох! Айруна держала в руках посох, и он на время развеял чары.
Отчаянно, забилась, заворочалась, пытаясь ногой выбить и отбросить посох. Есть! Он покатился по полу, видела периферийным зрением. И тут же архиведьма спружинила и скривилась от боли.
- Щиты, значит? - зло прищурилась Айруна, быстро придя в себя. - Ничего, сильные никто из двоих поставить не мог. Подожди немного, красавица, и умрёшь.
Архиведьма коснулась руками пола, и тот заходил ходуном. Ладони Айруны засветились, проступила каждая жилка, каждый нерв.
Полными ужаса глазами наблюдала за тем, как архиведьма черпает силу из земли, перекачивая её в себя через камни. Лежала и даже пошевелиться не могла: тот прилив сил оказался последним. Одно радовало: успела спасти жизнь Андреасу. Надеюсь, он уцелеет, а архиведьма не сможет собрать силы для второго смертельного заклинания.
Айруна криво улыбнулась, свела вместе руки, целясь в грудь.
Последняя минута моей жизни истекала.
Но Ио смилостивился над несчастной: захрипев, архиведьма рухнула на меня и, не дотронувшись, по щитам сползла на пол.
Запахло горелым мясом.
Подняв глаза, увидела Андреаса. Всего на мгновение, пока перед ним вновь не сомкнулись ряды.
Мертва.
Перевернувшись на бок, уткнулась взглядом в застывшие глаза.
Из уголка рта архиведьмы стекала ниточка крови.
Позвоночник перебит, кости обуглились и торчали из раны.
Едва не захлебнувшись рвотой, отвернулась и, пошатываясь, села.
Я должна найти Владислава, должна найти Свена. Повторяя это как заклинание, бездумно потянулась к посоху и, нащупав, сжала в пальцах. Холодный. Как его хозяйка сейчас.
Задумалась. Может, кинуть Андреасу? Нет, не сумею. Ладно, использую пока как клюку, а потом по обстоятельствам. В любом случае, врагу не достанется. Лишь бы только не сработал!
Опасливо глянула на наконечник - не светится. Ну конечно, магическими вещами пользоваться надо уметь, а не просто ткнул, и сработало.
Ноги понесли вперёд, к памятному залу со столом. Меня тянуло туда, сама не знаю зачем.
Я едва не споткнулась о голову графа Скордео, когда в очередной раз оглянулась и, не глядя, сделала шаг вперёд. Завизжав от ужаса, отпрянула к ближайшему окну, чтобы глотнуть воздуха, и, глянув вниз, вновь закричала, на это раз привлекая внимание.
Вот и посох пригодился: им я разбила окно и, высунувшись, сипло завопила: 'Сюда, сюда!'.
Там, во дворе, бился с солдатами Скордео чей-то отряд. И в нём были маги, иначе бы ночь не превратилась в день, а обороняющихся не косило, будто серпом. Обещанная помощь! Лишь бы успели, лишь бы оба моих мага дожили!
Я махала рукой и сипло кричала, пока оставались силы, а потом в изнеможении рухнула на пол.
Щиты растаяли, то ли от соприкосновения с посохом, то ли сами по себе, когда кончилось действие заклинания. Я об этом не думала, вообще не думала: потеряла сознание.
Глава 32. Королевское правосудие.
Я очнулась на полу и сразу поняла: продрогла. Сложно сказать, лежала там же, где упала, или меня перенесли в другое место, но одно несомненно - подо мной голые камни и ни соломки. Я продрогла, тело затекло, а висок вдобавок болел. Видимо, ударилась при падении.
С трудом пошевелившись, пощупала голову - крови нет. Значит, просто синяк. Это не страшно. Попыталась встать и поняла: не могу, ноги намертво сковали колодки.
Запаниковав, кое-как села и, придерживаясь за доски, огляделась. Определённо, это не замковый коридор, а обыкновенный подвал, более того, подземелье.
Сквозь крохотное оконце сочился робкий солнечный свет и рассеивался под потолком. До меня долетали лишь крохи. Так, значит, я не у Скордео: в тюрьме его замка царит кромешная тьма. И на солому, пусть и вонючую, граф не поскупился.
Глаза лихорадочно забегали по стенам, то и дело натыкаясь на кольца разного диаметра и косы свисающих цепей. Были среди них и ручные кандалы.
Странно, конечно, что мне заковали только ноги. По правилам сидела сейчас бы, согнувшись в три погибели, с деревяшкой на шеей и руками в цепочках.
Знать бы, за что угодила в тюрьму... Видимо, за Андреаса. Ну да, я же его сообщница, Свен двоих ловил. И, видимо, отправился к Ио, раз я в тюрьме.
Вздохнув, смахнула слезу.
Жалко мне его, торгаша магического! Ещё жил бы и жил, купоны стриг, артефакты страже чинил, ведьм убивал... Ненавижу аристократов, только о себе думают! Вечно за их желания и интриги расплачиваются ни в чём не повинные люди.
Они похоронили его хотя бы или кое-как в яму сбросили? Не знаю, как тут положено, но догадывалась, скромный подвиг Свена никто не оценит. А для меня он компаньон, учитель, чей дом стал на время родным.
Хлюпая носом, вспомнила Андреаса. Тут уж и вовсе холодком обдало спину: мага ждала смертная казнь. Ему всё припомнят, всех собак повесят. Кто станет разбираться? Вот он, труп графа Скордео, вот преступник, вот пропавший артефакт, вернее, отсутствие оного. И всё, виновен.
Утираясь рукавом, беззвучно ревела.
Сразу оба, а что делать мне, горемычной?
Запоздало вспомнила о посохе архиведьмы, который, потеряв сознание, сжимала в руках, и мысленно подписала себе смертный приговор.
Впервые не думалось. Да и о чём, когда перед глазами стоят лица то одного, то другого мага? Живые, такие, как я их запомнила. Заспанный Андреас, со смесью удивления и недоверия взирающий на меня в той комнате. Он же в плотном кольце врагов, безжалостно сминающий сапогами атласные простыни, с потными слипшимися волосами, с алебардой в руках. Избитый, закованный в железо Свен в углу камеры. Он же потом на лестнице с мечом в руках.
Не выдержав, тоненько заголосила, уронив голову на руки.
Не себя жалела - их, таких разных и по-своему дорогих мужчин. Одного я любила, второго считала другом. И обоих погубила. Роковая женщина - дальше просились матюги.
В самый разгар самобичеваний, когда я признала себя главной злодейкой Галании, со скрипом отворилась дверь, и в камеру вошли двое: солдат и мужчина в грязно-коричневой помятой одежде. Судя по всему, местный следователь.
Я замолкла и исподлобья глянула на нарушителей моего спокойствия. Не хотелось, чтобы кто-то мешал, вторгаясь в столь интимную сферу как оплакивание близких. Кому приятно, когда по его горю пройдутся грязными сапогами? Вот и мне не хотелось.
- Ты женщина, называющая себя Иранэ и проживающая в городе Нурбоке? - голос у следователя оказался писклявый.
Кивнула и отвернулась смахнуть слёзы. Хотя и так видно, что плакала: нос распух, глаза наверняка красные, а пряди у лица выжимать можно.
- Иди за мной. И без глупостей!
Какие уж там глупости, всё, что могла, уже совершила.
Солдат подозрительно глянул на меня и разомкнул колодки.
Я не торопилась вставать, по опыту зная, пока не разотрёшь ноги, шагу не сделаешь. Однако рассиживаться мне не дали, подхватили за шиворот и поволокли куда-то по длинному и узкому, как кишка, коридору. Я не успевала перебирать ногами, поэтому в итоге просто повисла на конвоире. Больно, неудобно, но что поделаешь?
С одной стороны тянулась глухая стена с креплениями для факелов, с другой мелькали двери. По окошечкам знакомой конструкции догадалась - камеры.
Заключённые не молчали, а вели бурную жизнь. Кто-то стонал, кто-то пел, кто-то колотил по доскам и ругался. Уши краснели пожеланий представителям властей, а ведь я многих слов не знала.
