Злата послушалась, и старуха медленно стала входить в воду. Всё дальше и дальше от берега. Вот уже вода дошла до колен, мокрое платье облепило стройные ноги девушки, идти стало тяжело. Затем до пояса – длинные светлые волосы поплыли по воде, намокая, тяжелея, и опускаясь плавно вниз. Вот уже и по грудь вода.
– Сколько нам нужно идти? – спросила Злата, ноги её путались в водорослях и густом иле.
– Ещё немного, – ответила старуха.
Внезапно дно ушло из-под ног, Злата судорожно вдохнула воздух и, вдруг резко, с головой, ушла под воду. Она отчаянно дёрнула свою руку, пытаясь вырваться, но ведьма крепко сжимала её ладонь своей тощей ручонкой, в которой вдруг оказалась невиданная сила. Злата выпучила глаза, и сквозь мутную толщу воды уставилась на ведьму, силясь закричать, но вода, попав в рот, обожгла внутренности. Девушка билась в конвульсиях, но ведьма продолжала всё крепче сжимать её ладони, не давая вынырнуть на поверхность. Глаза девушки помутнели, она судорожно вдохнула ещё раз, и последним, что она увидела, были глаза ведьмы, горевшие красным пламенем и глядящие прямо на неё. Сердце больше не билось. В голове прозвучал голос:
– Умереть для мира, но приобрести дар. Отныне он твой. Владей им. Всё найдёшь в избе. К людям тебе теперь нельзя-я-я-я…
Свет померк в глазах Златы. И только тогда ведьма разжала руки, и, в тот же миг, сама плавно пошла ко дну. Глаза её потухли и веки опустились. Руки ослабли и повисли плетьми. Тёмные воды подхватили её, и понесли на глубину, туда, где в темноте жили неведомые существа.
В ту же секунду Злату со страшной силой потянуло наверх и вытолкнуло на берег. Несколько минут девушка лежала бездыханно, но вот дрогнули тонкие веки, шевельнулись пальцы на руках, поднялась точёная грудь, и Злата сделала глубокий вдох. Вода хлынула из неё – мутная и чёрная. Она долго кашляла, а затем поднялась на ноги, повернулась к реке, и взглянула на огненный кровавый шар, почти уже закатившийся в её воды. Закат окрасил реку багровым. Ночные птицы кричали в лесу. Пересмеивались в камышах русалки.
Злата усмехнулась и, подняв лицо к небу, громко расхохоталась. Она долго смеялась, а когда закончила, то отвернулась и неспешно стала подниматься в гору, туда, где на высоком берегу ждала её избушка. Её дом.
– Ну что ж, – усмехнулась Злата, – Завтра свадьба. Нужно выбрать наряд и причёску, чтобы поздравить молодых. Теперь вы за всё ответите.
Злата вновь расхохоталась безумным диким смехом, а в глубине её глаз сверкнули и пропали огненные искры.
***
Солнце окончательно утонуло в реке, и на землю опустилась тьма. Но она была недолгой. Из-за облака выглянул молодой остророгий месяц и осветил всё вокруг мертвенно-бледным своим светом. Злата подняла голову к небу и взмахнула рукой. Тут же россыпь ярких больших звёзд заискрилась на небосводе. Как у неё это получилось, Злата и сама не смогла бы объяснить. Неведомая сила ощущалась внутри, где-то под сердцем, и это чувство было двояким. Оно и жгло, причиняя боль, и наполняло покоем и умиротворяло, и безудержной эйфорией пьянило кровь одновременно. Злата глубоко вдохнула влажный ночной воздух, напоённый ароматами трав и пошла дальше.
Все звуки и запахи ощущались ею теперь острее, чем раньше. Злате казалось, что она видит сейчас родное село, находящееся отсюда в нескольких километрах, слышит о чём говорят домочадцы в той или иной избе, и не только говорят, но и о чём они думают… Внезапно сбоку раздалось уже знакомое хихиканье. Злата свернула с тропки и, раздвинув камыши, вышла к воде. Там, на склонивших свои ветви к реке ивах, качались прозрачные девушки в белых одеждах и весело переговариваясь, хихикали серебристыми, как звон ручейка, голосками.
Завидев Злату, девушки притихли, и молча приблизились к ней. Окружив девушку плотным кольцом, они прикоснулись к ней своими ледяными прозрачными пальцами и ощупали словно слепые.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
– Ты новая ведьма! – ахнула одна из утопленниц.
– Новая! Новая! – зашумели остальные.
– Теперь ты будешь здесь править?
Злата утвердительно кивнула, чувствуя что русалки признают её превосходство и силу.
– Да, я новая хозяйка этих мест.
Русалки затрепетали, расступились и самая главная из них подошла к Злате, и, склонив почтительно голову, надела на её волосы венок из белоснежных чистых кувшинок.
– Что прикажешь нам?
– Веселитесь, – ответила Злата, – Ночь нынче будет лунная, как вы любите.
Утопленницы вновь засмеялись, захлопали в ладоши и разбежались по поляне, повиснув на ветвях, брызгаясь водой, и играя в прятки среди деревьев.
Злата поднялась на высокий берег, и уверенным шагом зашагала к тому месту, где должна быть изба. Она не видела избу, и уж тем более никогда не бывала здесь раньше, но каким-то внутренним чутьём чётко знала, куда ей следует идти. Изба высилась перед ней тёмной громадиной. Злата даже и не ожидала, что дом окажется таким большим. Почему-то изба ведьмы представлялась ей как-то иначе, крохотная ветхая избёнка с окнами над самой землёй и просевшей крышей, а тут… Высокая, похожая на огромного зверя, свернувшегося клубком и спящего чутким сном, она, казалось, дышала и была живой. Вздымались бока-стены, дрожала спина-крыша, смотрели на неё глаза-окна, словно оценивая, сгодится ли эта девица в её новые хозяйки. Не слишком ли тщедушна и мелковата.
Но вот тишину нарушил скрип отворяемой двери, она сама приоткрылась и чёрным своим зевом пахнула на Злату:
– Проходи…
Злата поднялась на крыльцо, оглянулась на берег и широкую реку, сиявшую там, внизу, в лунном свете, и шагнула внутрь.
В сенцах было холодно и пахло сырой землёй и тленом, словно из раскрытой могилы. Злата чуть постояла, привыкая к темноте и изучая обстановку. В сенцах стояла лавка вдоль одной стены и вели несколько ступеней к двери в избу. На лавке копошилось что-то или кто-то. Но когда Злата протянула к нему руку, нечто вмиг спрыгнуло с лавки и укатилось прочь, в самый тёмный угол.
Злата поднялась и открыла дверь в избу, волна тепла накрыла её, запахи трав, теста, старого тряпья, жжёного дерева, мокрой шерсти ударили в нос. Целая гамма запахов и их оттенков вскружила голову.
– Неужели я теперь всегда так остро буду всё чувствовать? – подумала про себя Злата. И тут же шёпот в голове прошелестел:
– Привыкнешь, после станет легче-е-е-е…
Злата вздрогнула и огляделась. Одинокая свеча тлела на столе, словно кто-то невидимый зажёг огонёк к её приходу. Изба и правда была большая. В углу стояла огромная русская печь, вокруг неё висела на стене и лежала на полках разная утварь, у стены стояли кочерга и ухват. В печи ещё теплились красные угли. На полу настланы были половики. В дальнем углу стоял стол, за печью – кровать, зашторенная пологом. У другой стены старинный шкаф и комод.
– Хм, очень уютно, и я бы даже сказала современно для Бабы-Яги, – улыбнулась Злата.
Она подошла к старинному тёмному зеркалу в резной раме, висящему на стене, и заглянула внутрь. Отражение показало ей прекрасную девушку с точёными чертами лица. Скулы заострились и стали выше, взмах длинных ресниц был похож на полёт крыльев ночной бабочки, в глубине глаз светились красные искры. Величие и сила скрывалась в её образе и Злата осталась довольна собой. Она уже хотела было отойти прочь, как вдруг по зеркалу пошла рябь, и в отражении появилась старуха. Это была ведьма. Злата отшатнулась назад от неожиданности, но тут же взяла себя в руки. Глаза ведьмы открылись, и обведя комнату мутным взглядом, она разжала синие свои губы:
– Тебе нравится в новом доме?
