Там, где для кого-то язык его враг, мой мозг, сука, враг мой. И страх. Враг мне и всем вокруг меня, как затаившийся в моей башке, червь, он пожирает мой рассудок, неправильными нейронами. И это реально неправильные нейроны, ибо сдаётся мне, что они так же как и пчёлы. Если залезть в этот улей в поисках мёда, они без промедления бросают мне вызов, а когда я начинаю защищаться, они вонзают свои жала в плоть, и оставляя их ― умирают. Так и нейроны моего мозга. Стоит задуматься, покопаться в неизвестности, в поисках сладкого мёда, как они тут же жалят меня, и подыхают. Оставляя только яд. И больше ничего. Во мне нет мёда ― только яд. Он знал это, знал и не захотел больше этой горечи. Но больше мне нечего было ему предложить.
Я не отвергаю фатальную ересь, которая терзает мою сущность. Не сейчас. Все эти больные теории и гипотезы, которые так и требуют у меня подтверждения или опровержениями, создают неудобную дисгармонию внутри. Насилие моих желаний может апеллировать только мелодия симфонии реквиема ― обескураживающий концерт.
Я уже слышу его крадущиеся скрипичное вступление, я могу сыграть в эту игру. И я знаю, что это опасно, я знаю, что всё разрушено. Я только, и делаю, что разрушаю! Только это!
Не хочу его терять. Пока это можно отложить, я буду это делать. Просто отложу смерть в дальний ящик, пока она не потребуется. Я не для того поставила на кон всю свою грёбанную жизнь, потерянную в нём. Не знаю конечно для чего конкретно, но я всё ещё не знаю, что я делаю…
Я услышала его голос в моём имени ― имени, которое я ненавидела. Встав с пола, убрала зеркало, обратно на полку, следя за размывающимися контурами своей руки, при движении. Провела ладонью по воздуху, он был объёмным словно. Плеснув лицо воды, вцепилась в раковину руками. Она была мягкой как поролон, я кажется могла упасть, но я летела. Взглянув на себя в зеркало над раковиной, спокойно привела себя в порядок, в ежедневном утреннем ритуале. Я ощутила поток воздуха. Взглянув на распахнувшуюся дверь, ощутила укол прямо в сердце. Он был прекрасным. Вне сомнений самым прекрасным предателем в истории человечества.
Закончить всё здесь и сейчас, или растянуть эту боль?
― Ты солгал. ― улыбнулась я, и моя улыбка причиняла мне сильнейшую боль. Я хотела красный свет. Он мимолётно забеспокоился. ― Я успела проснуться. ― сказала я, легко проходя мимо него.
Я слишком долго спала. И проснувшись я должна ненавидеть его. Ненавидеть прямо сейчас, но ненавидела себя. Должна была ощущать ярость, но мне было грустно. И всё что осталось была только боль. Каждая эмоция была обёрнута болью. Каждая. Нежность и страсть. Любовь и злость, всё. Словно ваза с конфетами, вкусными и отравленными, но каждая завёрнута в сверкающую боль, как в обертку из раскаленной фольги. Когда-нибудь, возможно очень скоро конфеты растаят, в этом пожаре. Ведь она тлеет, но скоро это кончится. И в чёрно-белом спектре, я хотела красный. Отчаянно, нуждалась разбавить краски ярко алым, когда течет красный я не ощущаю губительной боли внутри. Только снаружи, только ожог рисующий линии алым.
* * *
Я слушала тяжелую щемящую сердце жестокую мелодию, и видела своё отражение ― отражение моей боли. Прямо в ней, в новой композиции 9 circle ― The most coveted scar.
«Самый желанный шрам»― и он был именно таким. Чертовски в точку. Я признавала и ненавидела это.
Кажется у меня есть достойный ответ забугорным рокерам. Строчки и ноты роящиеся шумом, скопилась в моей голове в наркотически спектре, и пролилось на бумагу. Вечером я уже играла композицию в баре «155 децибел» и люди могли слышать аккорды моей души, в режиме реального времени.
― Когда сердце прекратит колоть, Потечёт по венам холодный ток И от кости отделится плоть ― Ты забрал всё, что только смог!
Но не верь, и в глаза не смотри, Ведь они сожрут тебя живьём! Яд горит глубоко внутри, Уходи или убей её…
Когда расцветает порок, Унося далеко-далеко, И уходит земля из под ног ― Ты забрал всё, что только смог!
Не объяснить это, нет! Не сломать то, что сломано, Не выжить, не увидеть по-новому, При жизнь покоясь в земле.
Но не верь, и в глаза не смотри! Не разгонит ваше солнце ненастье, В царстве тёмном иные цари, Никто не имеет власти!
Мы закончили свой последний сэт на этот вечер. И я в который раз подумала, что он был очень талантливым, и очень хорошим актёром. Сейчас я предельно чётко осознала это. Он не умеет врать, но играет он первоклассно. Играет в чувства ко мне. Я ненавидела эту мысль, но с болью понимала, что не хочу иначе. А оно всё длилось и длилось. Почти неделя прошла, спустя, близился Новый год. Но он не уходит. И зачем он играет я не понимаю. Но кое-что мне за эти дни выяснить всё-таки удалось. Осторожно я поинтересовалась у одной из бывшей группировки школьных сплетниц, где сейчас Светка. Ведь её не было. Не было нигде никто её не видел якобы, и уже очень давно. Однако, земля слухом, как говориться, помниться. И они были в основном о том, что Светлана наша, залетела, и замуж собирается. Её оказывается неоднократно видели, с потенциальным женихом. Никто почему-то не решался утверждать кто он такой. Но по описанию он чертовски походил на Рафа. Может поэтому никто и не говорил, его боятся. Высокий роскошный брюнет ― таким он прослыл, и таким его видели. Я видела немного больше. Я видела его пороки. Видела, но оставляла всё так, как есть. До лета. Всё решится летом. Пусть это больно, пусть так, но мне наверное не дано быть счастливой в этой жизни. Возможно после, это изменится.
И снова он уезжает. В этот раз с Ярэком, но как знать, может брат просто выгораживает его. Я ведь Ярэка совсем не знаю. Да и Рафа, как оказалось тоже.
Глава 15. Тоска
«Что случилось однажды, может никогда больше не случиться. Но то, что случилось два раза, непременно случится и в третий.»
Арабская пословица.Тори
Как он близок. Что он нам несёт, этот год? Обновление. Да, его жизнь станет другой в грядущем году. Другая жизнь с другой. Он получит то что хочет, его лучший Новогодний подарок. У него будет семья. Только его собственная. Мне этот год несёт только одиночество и Новый год имеет для меня особенный запах. Он не несёт аромат ели и мандаринов. Он пахнет коксом, виски и смертью.
Судьба тем временем снова решила столкнуть меня с Эллом. Или Ренатом. Я уже даже не знаю, кто он такой. Брат? Или с головой моей всё хуже и хуже?
