после того как зазвучал барабан, пошёл дождь… нет, точнее будет сказать, пошли лезвия.
Жуань Наньчжу окинул округу взглядом.
— Видимо, путь у нас один — внутрь пагоды.
В лесу пагод не существовало иных построек, в которых можно укрыться от дождя, кроме самой высокой прямо перед ними.
— Идём, — сказал Жуань Наньчжу и протянул руку, чтобы толкнуть дверь.
— Вы собираетесь войти туда? — в голосе Мэн Юя послышалось удивление.
— Да, — ответил Жуань Наньчжу. — Какие-то вопросы?
— Вы не боитесь, что внутри с вами что-то случится? — спросил Мэн Юй. — Подобные опрометчивые действия…
— Если боишься, оставайся снаружи, — Жуань Наньчжу указал на небо. — Просто нам кажется, что снова собирается дождь.
Лицо Мэн Юя слегка переменилось.
И остальные, услышав фразу о дожде, тоже зашевелились — картина вчерашней смерти паренька всё ещё стояла перед глазами, и никто не хотел пережить такие же мучения от режущих плоть тысячи лезвий.
Жуань Наньчжу толкнул тяжёлую дверь и, извернувшись, проскользнул в образовавшуюся щель.
Линь Цюши последовал за ним и включил фонарик на телефоне, чтобы разглядеть обстановку. Кажется, это строение не являлось могилой, по крайней мере, на первом ярусе не наблюдалось мёртвых тел.
Когда они вдвоём оказались внутри, остальные, убедившись, что ничего не произошло, тоже потянулись следом.
— Похоже, в этой пагоде восемь-девять ярусов, — заключил Жуань Наньчжу. — Раз уж мы здесь, давайте поднимемся наверх? — сделав паузу, он добавил: — Хочу получше рассмотреть скульптуру на самом верху.
Линь Цюши знал, что Жуань Наньчжу не стал бы предлагать рискованных дел без веской на то причины, поэтому сразу согласился с его предложением.
Таким образом, они вчетвером начали взбираться наверх.
На лицах остальных членов команды отразилось явное неодобрение их действий. И не удивительно — в мире, где что угодно может запустить условия смерти, кажется, что самый безопасный выбор — не делать вообще ничего.
Но если действительно ничего не делать, ключ ведь не появится сам собой перед глазами, если только все остальные не попрощаются с жизнью.
Лестница наверх оказалась слишком узкой, пришлось подниматься по одному друг за дружкой.
Жуань Наньчжу шёл впереди, Линь Цюши сразу за ним.
Поднимаясь, они осматривали окружающую обстановку.
— Там что-то есть, — вдруг подал голос идущий впереди Жуань Наньчжу.
Они добрались до восьмого яруса, уже почти до самой вершины, и Линь Цюши, вывернув с лестницы, увидел то, о чём говорил Жуань Наньчжу.
Это был барабан, очень красивый.
Инструмент стоял прямо в центре восьмого яруса, с красными боками, на которых вырезан мелкий орнамент, он не отличался особой роскошью украшений, но всё же выглядел довольно искусно.
Трое из присутствующий сразу же вспомнили барабан, о котором поётся в песне, и лица их сковало суровостью. Только Сюй Цзинь по-прежнему выглядела немного растерянной. Она пробормотала:
— Какой красивый барабан, — затем подошла и осторожно протянула руку, будто хотела потрогать инструмент.
— Не трожь, — остановил её Жуань Наньчжу. — С этим барабаном что-то не так.
Сюй Цзинь не ответила, а взгляд девушки сделался немного отсутствующим.
— Ты в порядке? Сюй Цзинь? — Линь Цюши заметил, что с девушкой творится что-то странное, и позвал её по имени.
Однако в следующее мгновение Сюй Цзинь протянула руку и легонько стукнула по красивому барабану.
«Бум»… Звонкий удар эхом отдался в их ушах.
Линь Цюши всем телом содрогнулся, на него налетело сильнейшее головокружение, мужчина зажал уши и болезненно зажмурился, едва не свалившись на пол.
Чтобы удержаться на ногах, Линь Цюши вытянул руку и оперся на стену, однако под пальцами ощутил совсем не камень, поэтому застыл как вкопанный.
От камня не осталось и следа, а коснулся он чего-то намного более мягкого… человеческой кожи.
Линь Цюши в ужасе глотнул воздуха, распахнул глаза и увидел развернувшуюся вокруг картину.
Каменные стены исчезли, их сменила мягкая кожа, которая, казалось, медленно пульсирует, подобно такту биения сердца.
Сестрица моя с малых лет была нема.
И когда я подросла, из дому она ушла.
Девичий голос зазвучал за спиной Линь Цюши. Мужчина, будто одеревеневший, с трудом повернулся и увидел, что за ним стоит молодая девушка, вся в крови, на лице которой нет кожи — только окровавленная плоть, с белеющими местами голыми костями. К груди она прижимала красивый красный барабан, чёрными как бездна глазами молча взирая на Линь Цюши. Тоненькая ручка приподнялась и тяжело опустилась, оставив на белоснежной поверхности барабана кровавый след ладони.
На молитвенном кургане сидит старик,
То и дело повторяет…
Песня всё звучала, а девушка била в барабан, приближаясь к Линь Цюши.
Мужчина не мог произнести ни слова, ни звука, только во все глаза смотрел, как она своей рукой коснулась его тела, и… прошла сквозь него.
В следующий миг Линь Цюши вздрогнул как от электрического разряда, и картина перед глазами вновь переменилась. Девушка исчезла, он вернулся в холодную каменную пагоду, а рядом оказались двое знакомых людей.
— Линь Цюши, — Чэн Цяньли в ужасе уставился на него. — Что ты… делаешь…
Линь Цюши опустил взгляд и увидел, что рукой касается красного барабана.
Поверхность его ощущалась очень мягкой, такой же как мужчина себе представлял, и это было ощущение от прикосновения к человеческой коже.
— Цюши, — до него донёсся голос Жуань Наньчжу, который спросил: — Что ты видел?
— Девушку, — Линь Цюши убрал руку с барабана. — Окровавленную девушку, с которой живьём сняли кожу. Что здесь… только что произошло?
— Ты вдруг подбежал и ударил в барабан, — ответил Чэн Цяньли. — Я даже не успел тебя удержать.
— Ударил в барабан? Но это разве не Сюй Цзинь ударила? — Линь Цюши, глядя на барабан, почувствовал, как его прошибло холодными мурашками. Ему захотелось оказаться как можно дальше от инструмента.
— Она? Но она не поднималась с нами, — Чэн Цяньли озадачил вопрос Линь Цюши. — Она же всё это время оставалась внизу…
Линь Цюши:
— …
Жуань Наньчжу, кажется, тоже что-то понял.
