– Мы пеоны, крепостные дона Рохелио де Азиведо, сеньор, – ответил на вопрос Хуана староста деревушки. – Он, правда, хороший хозяин. Мы дважды в год отвозим ему дань или деньги, если такие у нас заводятся. И он нас больше не беспокоит. Иногда присылает человека посмотреть, что ещё можно содрать с нашей деревни. Но терпимо, сеньор.
– Мы бы хотели закупить у вас немного скота. Мы занимаемся разведением на мясо и молоко, а пашни будет совсем мало. Что вы на это скажете?
Пожилой метис с сомнением посмотрел на Хуана. Его говор явно не внушал ему доверия. Хуан это видел, но поручить ведение переговоров Ариасу было и того хуже.
– Как на это посмотрит хозяин, сеньор?
– А ему обязательно знать об этом? – многозначительно спросил Хуан.
Метис с недоверием смотрел на юношу. Его молодость была тому не по душе, и он не скрывал этого.
Всё же вечером староста в окружении ещё трёх старейшин, согласился на продажу скота и зерна. Обещал всё перегнать к договорённому месту. Это не дальше одного дня пути от выбранной долины. Молодые люди не хотели раньше времени раскрывать будущее местонахождение их хозяйства.
Время было оговорено, и юноши в приподнятом настроении пустились дальше. Они постоянно говорили о предстоящем похищении девушки, больше ни о чём разговоры не клеились. Было заметно, что они трусили, но отступать не хотели. Ариас настаивал, что должны и сами получить за это приличное вознаграждение, что занимало его довольно сильно.
Донья Корнелия встретила юношей напряжённым вопросительным взглядом.
Оглянувшись и заметив, что девчонки нет близко, Хуан тут же заявил:
– Сеньора, мы много думали и решили начать почти немедленно.
– У вас для этого было довольно много времени. Три недели – это большой срок. Я не спрашиваю подробности. Это ваши заботы. Но вот с деньгами я вам могу помочь. Не очень много, но сотню дам. Рискую, ведь эти деньги я копила для Эсмеральды.
– Не скрою, сеньора, это нам сильно поможет. Ведь надо будет подкупить кого-то, просто многое купить для обеспечения дела. Так что, сеньора, большое спасибо за столь своевременное предложение.
– Вам ещё многое необходимо обдумать, юноши, – загадочно проговорила сеньора. – Хватит ли у вас мудрости, смекалки и решимости?
– Сеньора, вы, уверен, уже догадались, что наше недалёкое прошлое достаточно тёмное, не так ли? – Хуан хитро усмехнулся, пытливо заглядывая её в глаза
– А ты не лишён хитрости, Хуан! Это мне нравится. Может сыграть хорошо! Но я уже говорила, что не интересуюсь вашим, как ты изволил выразиться, тёмным прошлым. Оно меня вполне устраивает. Главное, что вам можно доверять.
– Сеньора, вы не могли бы мне сказать, приехал ли к дону Рожерио его сын?
– Пока, как мне известно, ничего такого не слышно. Мы бы первыми узнали об этом. Порт-то рядом. Судно его ещё не пришло. Это как-то может осложнить вал план?
– Может быть, сеньора. Лучше, чтобы он приехал попозже. Спокойнее как-то.
– Должна заметить, юноша, что ваши действия в отношении семейства Рожерио не должны быть слишком мягкими, – Корнелия уставилась в глаза Хуану в ожидании реакции.
– Об этом можете не беспокоиться, донья Корнелия. – И я и Ариас горим желанием показать этим спесивцам, что такое рабство в полном его значении и красоте. Особенно сеньорите.
– Относительно самого Рожерио можно и поосторожнее. Он уже не так молод. Его может не хватить на всё... – Она опять таинственно замолчала, давая понять юноше, что он обязан всё понимать с полуслова.
Донья Корнелия почему-то скрупулёзно проверила успехи Хуана в грамоте. Хвалить не стала, заметила однако:
– Не ленись, мальчик! Учись, добивайся. В этом мире надо брать всё, что предлагается. Иначе можно остаться с пустым карманом. Вот, Хуан, сто золотых песо. Это всё, что я сумела накопить для Эсмеральды. Постарайся использовать их с пользой. И не только для меня... – И опять Хуан удивился любви старухи недоговаривать.
Ариас к этому времени подружился с мулатом, скрывающимся от хозяина. Он назвался Алесио. Это был молодой парень лет двадцать пять, с большими глазами навыкат, смотрящими алчно, нагло и в то же время боязливо. Он был худ, жилист, с короткими кучерявыми волосами, мало похожими на волосы белого человека. И полные негритянские губы его вызывали неприязнь.
– Я хочу, чтобы ведьма взглянула на этого бродягу, – сказал Ариас Хуану, когда тот познакомил того с новым приятелем.
– Зачем это тебе понадобилось? – удивился Хуан.
– Скользкий он тип, Хуан. Хочу узнать, можно ли ему доверять? Или лучше не привлекать его к нашему опасному делу.
– Гм! Хорошая мысль. Я поговорю с сеньорой. Где вы можете быть перед вечером, чтобы она могла его увидеть, не привлекая внимания?
Донья Корнелия пошли погулять к указанному месту с внучкой. У церкви, где сидели Ариас с Алесио, бабка остановилась, потом подошла к молодым людям.
– Чего хочет сеньора? – спросил Алесио, приподнимаясь со ступеней.
– Хотела спросить тебя, юноша, завтра после заката будет открыта церковь?
– Этого я не знаю, сеньора, – ответил Алесио, удивившись такому вопросу.
– Спасибо, юноша! – И она пристально поглядела в большие глаза мулата.
– Идите, сеньора! Не мешайте нам! – Алесио явно был смущён старухой.
Эсмеральда вертелась рядом, никак не понимая, почему ей не разрешили показать своё знакомство с Ариасом.
– Что вы можете сказать об этом мулате, сеньора? – тут же спросил Хуан, вернувшуюся с прогулки старуху.
– Ариас скорей всего прав, Хуан, – ответила старуха, толкнув внучку к выходу во двор. – Он не внушает мне доверия, но использовать его на первых порах можно.
– Тем более, что людей у нас пока нет. Действовать же одним очень опасно.
– Ничего важного ему не доверяйте. И держите его под наблюдением. – Донья Корнелия внимательно смотрела на Хуана, тому стало не по себе от такого пристального взгляда.
– Нам необходимо вернуться в усадьбу дона Рожерио, сеньора. Нужно подготовить людей. Времени потребуется с месяц. Тайну лучше сохранять, так ведь?
– Всё так, Хуан. Однако ты не должен показывать, что можешь прочитать то, что попадёт тебе в руки. Пусть думают, что ты безграмотный дурень. Но ты с завтрашнего утра покажешь мне, как ты умеешь писать. В этом я вижу большое преимущество.
Юноша вздохнул, показывая, что такая работа ему очень не по душе.
Старуха улыбнулась, несколько снисходительно, немного пренебрежительно, а Хуан не замечал ничего, продолжая раздумывать над задачами, поставленными жизнью и сеньорой.
Он ловил себя на том, что слишком часто мыслями возвращается к сеньорите Габриэле. Разобраться в своих чувствах он не мог. Знал только, что эта девица многое для него значит. Но как, каким образом, зачем и что за этим кроется? Тут была полная темнота. Он и ненавидел её, и стремился к ней, со злостью сознавая, что плод не для него.
Временами он жгуче ощущал физическое желание обладать ею, потом злость брала верх, и он опять погружался в неопределённость и растерянность. Мечтал о времени, когда она окажется в его руках, представлял, как она будет мучиться, страдать и физически, и душевно, искать пути освобождения, ненавидя и мечтая о мести.
И что это происходит с ним, Хуан никак не мог понять. Торопливость иногда удивляла самого, а Ариас просто диву давался, слыша неоправданные предложения побыстрее приступить к выполнению их плана.
– Хуан, я ещё нашёл одного негра, – заявил Ариас перед сиестой. – Парень тоже скрывается от хозяина. Пришёл сюда, как и мы с востока, и готов пойти к нам в услужение, как он говорит.
– Что он из себя представляет? – спросил Хуан поспешно.
– Этот очень простой, бесхитростный. Лет двадцать. Родился здесь и хорошо говорит на испанском.
– Ну что ж. С этими силами мы можем приступать к задуманному. Ты с ними говорил об этом?
– Только вскользь, Хуан. Им много нет нужды знать, А про старуху они не догадываются. Кстати, нового товарища зовут Пахо. А мне нужно немного денег, чтобы держать их поближе к себе, Хуан.
